После окончания университета девчонки разъехались кто куда. Вера вернулась в маленький районный городок в общежитие, где жила до университета.
В этом городке и встретила она свою любовь два года назад. Парень жил на съемной квартире. Это куда лучше, чем восьмиметровая комната в старом разрушающемся здании общаги, с общим туалетом и кухней на этаже, душевой в подвале, со сквозняками из всех щелей.
Когда Игорь предложил переехать к нему, Вера согласилась. Не девочка, ей уже тридцать три года. Вскоре она забеременела. Рады были оба. Штамп в паспорте не главное для любви. Но живот рос, а с ним понимание, что ребенок должен родиться в семье, у него должны быть мама и папа. Игорь продал свою машину и купил подержанную. А на оставшиеся деньги они решили сыграть свадьбу.
Игорь родом был из далекого Екатеринбурга, где остались родители. Отец только что перенес инсульт, путь неблизкий, поэтому на свадьбу сына родители решили не приезжать.
А Вера с мамой были не в очень хороших отношениях. Мама жила тоже в другом городе. Что там между ними было, не наше с вами дело. Но и мама на свадьбу не приехала.
Свадьбу сыграли очень скромную. Расписались в местном ЗАГСе, в тесной квартире накрыли стол и пригласили всех друзей. Набралось человек десять. Приехала и младшая сестра Веры. Вот и вся свадьба.
Но молодые были счастливы. У них было три дня счастья. Три дня их молодой семье.
Заканчивались три дня отгулов, данных на свадьбу. Игорь пошел в гараж. Что-то у машины требовало ремонта, так, ерунда, справится сам. Сказал, что скоро вернется.
Вера готовила ужин, напевала и ждала своего любимого мужа. Но на ужин он не пришел, и ночью тоже. Его телефон не отвечал. Вера не сомкнула глаз, ждала, переживала. Наутро она не выдержала и позвонила его другу Вадиму. Тот ответил, что не знает, где Игорь, пообещал, что сейчас отпросится с работы и сходит в гараж, позвонит всем знакомым, найдет.
Вера металась по квартире, не находя себе места. Живот ныл и тянул. И рада бы побежать сама, да где этот гараж, куда бежать? Она не знала.
Когда, наконец, раздался звонок в дверь, внутри все напряглось. Звонят в дверь, значит, это не Игорь. У Игоря свой ключ. Сердце подпрыгнуло вверх вместе с желудком. Еле справилась с тошнотой, по стенке добрела до двери. Тревога захлестнула, живот скрутило тугим канатом, не разогнуться. Вера все же отперла замок, кривясь от боли.
В дверях с серьезным, скорбным лицом стоял Вадим. Нервно теребил в руках шапку. От него так и повеяло безысходностью.
- В аварию попал? – выдохнула Вера.
Вадим помотал головой. Вера не могла больше стоять на ногах. Она упала в подставленные руки Вадима.
Очнулась на полу в прихожей. Вадим сидел рядом и держал ее голову на своих коленях. Вера схватила его за куртку обеими руками, будто боялась, что он уйдет.
- Что? Что с Игорем? Живой? – спрашивала Вера, надеялась, ждала, а живот ныл и тянул куда-то вниз, ниже пола – к земле. И вместе с ним Вера падала и падала. Голова кружилась.
- Гараж был закрыт изнутри, стучали, но Игорь не открыл. Мы с мужиками сломали дверь…. Он лежал у машины. Вызвали «скорую», но и так было понятно….
- Что понятно? – не понимала, не хотела понимать Вера. - Живой?
- Врач сказал, что у него случился разрыв аорты. Умер почти мгновенно, еще вчера, - с трудом все же выговорил Вадим.
Вера забилась в его руках, закричала, завыла. А потом потеряла сознание, провалилась в спасительно забытье.
Друзья помогли с похоронами. На них ушли все их с Игорем оставшиеся деньги. Она не помнит, как пережила. Плакала, держала руками свой живот, не давая ему упасть и не утянуть ее куда-то вниз, к земле, дальше.
Три дня она была женой. Три дня они были счастливы, строили планы, выбирали имя ребенку. На третий день после свадьбы стала вдовой с не рожденным еще ребенком. Но о нем она пока не думала. Только держала живот, просила подождать, потерпеть, дать попрощаться с мужем.
Снимать квартиру она теперь не могла, не на что. И Вера снова переехала в свое общежитие. Соседки из общежития помогали перевезти вещи, перебраться самой. Приносили еду, чем-то кормили, утешали. Вера была, как в тумане.
Несколько дней она лежала на кровати, кутаясь от сквозняков и плача. Потом ей стало плохо. Живот прорезало болью и не отпускало ни на миг. «Скорая» отвезла в больницу, где в полубреду от боли и горя Вера родила девочку.
Ребенок был слабый, недоношенный, без рефлексов. Врачи сразу сказали, что после перенесенного Верой стресса, вряд ли выживет, что лучше ей сразу от нее отказаться. Да и не было в маленьком городе возможностей выходить такого ребенка.
Вера пошла к главному врачу, плакала, умоляла спасти дочку, ведь это все, что у нее осталось от мужа. «Даже если и выживет, скорее всего, будет с отклонениями, больная», - убеждал главврач. Но все-таки позвонил в областной центр. На следующий день ее с девочкой отправили туда на «скорой».
Месяц девочка была в реанимации. Молока у Веры не было. Как кормят ее дочку, она даже не хотела знать, видеть, боялась, что не выдержит этого. Она просила только, чтобы ее выходили, спасли.
Через месяц Вере первый раз разрешили самой покормить дочку из бутылочки. У слабенькой девочки не было сил, она попискивала, делала несколько глотков и засыпала. «Жива. Слава Богу!» - радовалась Вера и гладила лысую, маленькую головку дочери, перебирала худенькие малюсенькие пальчики.
С отклонениями, но с восстановленными рефлексами, их через два месяца выписали домой. На такси Вера привезла в обшарпанное общежитие свою девочку. Но она была рада.
Девочка росла, набиралась сил, плакала громко и требовательно, заявляя свои права на этот мир. Одна, в ужасных условиях общежития, Вера из последних сил уберегала ее от сквозняков, грязи. Соседки помогали, сидели с ребенком, пока Вера бегала в душ стирать пеленки. Денег практически не было. Помогали все, кто мог. Иногда приезжала младшая сестра, подруги из университета.
Вера назвала дочку Надеждой.
Видно суждено было ей жить. А может, отец помог, давая силы и поддержку с небес.
Продолжение следует