Слуга царю
В 1913м году Янчевецкого отправили в Турцию. Формально – корреспондентом Российского телеграфного общества на театре военных действий против Великой Порты. Фактически, будем честны, - шпионом; недаром он со знанием дела впоследствии рассказывал о монгольских разведчиках и монахах-францисканцах, отправляющих донесения на запад прямо из ставки Батыя. Ненадолго писатель с семьей обосновался в Константинополе-Стамбуле, еще одной сокровищнице древней восточной мудрости.
Оттуда явился монах Дуда Праведный и гордая византийская царевна Дафни, знающая секрет орехов Соломона. «Ушла от меня злая кобра, ядовитая сколопендра!». Судя по тщательной проработке образа, он тоже связан с романтической историей… но от нее не осталось ни сведений, ни писем. Только роскошный золотой перстень с изумрудом, который Янчевецкий носил, не снимая, до 1942 года и продал лишь чтобы купить еды и лекарств умирающему внуку.
Из Константинополя в Петербург потоком шли ценнейшие сведения, донесения о настроениях в столице, перевороте младотурков, заговоре Энвер-бея. Корреспонденту Янчевецкому платили 7200 рублей в год, он считался самым высокооплачиваемым зарубежным журналистом. И отрабатывал свой оклад – носился по полям сражений Балканской войны, обзавелся осведомителями среди турецких чиновников и пытался елико возможно восстановить дружеские отношения России и Турции.
Он не отказывал в помощи и простым людям – Евгения Янчевецкая вспоминала, как отец вызволил из турецкого гарема проданную туда одесскую еврейку, и вернул девушку на родину, счастливо избежав покушения.
В 1914 году Янчевецкий с детьми чудом успел убраться из Константинополя на последнем пароходе – началась Первая Мировая война и русским в Стамбуле пришлось несладко. Собрать и вывезти детей писателю помогала его бессменная секретарша Мария Маслова – еще с Петербурга она преданно служила семье. И вскоре была вознаграждена – в Яссах, где обосновались Янчевецкие, она стала фактической женой писателя, ненаглядной прелестной «Макой». Прочный союз, исполненный уважения и любви, продолжался до самой смерти Масловой в 1939 году – женщину погубила трагическая случайность. Именно ее спокойная уверенная поддержка помогла писателю полностью реализоваться и не падать духом в самые тяжелые времена.
А вот с профессиональной деятельностью в Румынии не сложилось. Янчевецкий, используя старые связи, пытался восстановить агентурную сеть в Константинополе, но ему не хватало средств и полномочий. В итоге поступил указ «прекратить деятельность агента Янчевецкого по разведке в Турции из-за его полной неподготовленности».
В 1916 году Румыния вступила в Первую Мировую войну на стороне России. И потерпела сокрушительное поражение. В поддержку союзников на румынский фронт перебросили 4 армии, включая войска генерал-майора Дроздовского и корпус Антона Деникина. Янчевецкий к тому времени стал доверенным лицом Мосолова, чрезвычайного посланника Императора в Румынии. К сожалению обстановка становилась все сложнее, русским перестали быть рады в Яссах. И, наконец, началась революция.
Полковник повстанцев
В Румынии, как вы помните, оставались значительные военные силы, верные Николаю II. Попытки бунта в отдельных частях удалось быстро предотвратить, с большевиками-агитаторами обходились по закону военного времени. Янчевецкий, как мы помним, никогда не поддерживал революцию, и при всем сочувствии к простому народу, полагал, что лучшей жизни следует добиваться мирным путем. К тому же его жизненный опыт и чутье политика подсказывали – грядущие перемены будут кровавыми. Он сделал то, что умел лучше всего – открыл газету «Республиканец» и стал ее главным редактором.
Мы переживаем трудное, тяжелое время. Это уже не революция, которая делает переворот и затем создает новые, лучшие условия жизни. Это началось смутное время полной разрухи… И чем больше повсюду беспорядков, грабежей, погромов, столкновений одной части населения с другой, тем более все сознают, что нельзя больше ждать спасения из Петрограда. Нужно самим браться за дело…
В течение года газета оставалась рупором белого движения – Добровольческой армии, казаков, добровольцев. Тем временем ситуация накалялась. Михаил Дроздовский, один из лучших боевых командиров, которые примкнули к белогвардейцам, собрал верные монархическим идеям полки, и бросил их на прорыв из Ясс к Ростову на Дону.
Популярный журналист Янчевецкий к тому моменту получил несколько заманчивых предложений от зарубежных изданий – ему обещали работу, приличные деньги и обеспеченное будущее в эмиграции. С его знанием множества языков и тонким пониманием восточного менталитета, он скорее всего успешно прожил бы свой век в каком-нибудь Лондоне или Париже. Но Янчевецкий оставался патриотом России. Он ответил:
- В час испытаний каждый русский должен быть со своим народом.
В 1918 году семья Янчевецких вернулась на родину – сам Василий, жена Мария, сын Михаил, приемная дочь Женя и ее муж Николай Можаровский. На небольшое время они задержались в Самаре, где журналист возобновил издание газеты, затем с передвижной типографией на бронепоезде добрались аж до Челябинска.
С глубокой скорбью Янчевецкий наблюдал как политические разногласия и борьба за власть губят белое движение, как бывшие соратники винят друг друга в каждом проигрыше и тянут одеяло на себя, вместо того, чтобы сражаться единым фронтом.
Он уже сталкивался с подобным стилем командования при Мукдене – и еще тогда сделал выводы. А собранные большей частью из добровольцев, плохо вооруженные и слабо дисциплинированные отряды Красной Армии отважно шли в бой и дрались сообща.
На какое-то время Янчевецкие перебрались в Омск, Василий по доброй воле отправился на службу к адмиралу Колчаку, полагая того последней надеждой белого движения. С февраля 1919 года коллежский советник Янчевецкий был назначен исправляющим должность начальника Осведомительного отделения канцелярии – чин равный командиру полка.
Он руководил пропагандой и полиграфией, выпускал газету «Вперед», печатал листовки. Неожиданно для себя Василий увлекся рисованием и даже подготовил пять акварелей для поэзоконцерта футуриста и хулигана Давида Бурлюка. А редакция его служила прибежищем для нескольких бедных студентов и начинающих литераторов, заподозренных в сочувствии большевикам. Власти пропагандиста Янчевецкого хватило, чтобы защитить их.
В 1919 году «Вперед» изо всех сил пытался поддержать угасающий боевой дух белогвардейцев. Писались сатирические стихи и бравурные лозунги, публиковались новости о славных победах деникинцев и походе на Москву, едва ли соответствовавшие действительности.
А дела у Колчака становились все хуже – солдаты дезертировали или переходили к красным, порой целыми полками, в тылу свирепствовали партизаны, европейские союзники улепетывали назад. Жестокость по отношению к сибирским крестьянам, всегда отличавшимся крутым нравом, сыграла дурную службу. Армия таяла и разваливалась на глазах.
Вместе с отступающей армией Янчевецкие добрались до Ачинска. И там стали свидетелями жуткой катастрофы – взрыва вагонов с порохом из-за халатности погрузчиков. Михаила контузило, Женю ранило. А для Янчевецкого это стало последней каплей. Он решил оставаться в городе.
Как истинный патриот он принял выбор своей страны и поддержал его - знаниями, трудом, преданностью.
