На тротуаре у выхода велась бойкая торговля. Один предприниматель с семьёй предлагал запечённую в углях кукурузу на палочке, а рядом продавали с тележки лимонад в самом прямом значении этого слова. Первый продавец расположился на обочине спиной к дороге, обложившись початками в разной степени готовности и поставив перед собой чашу с углём, второй же - наоборот, презентовал свой товар проезжавшим водителям и пассажирам. Порыв попробовать и то и другое я, собрав волю в кулак, погасил, потому что пыли, пропитанной выхлопом, принял внутрь уже предостаточно. Но это никак не помешало в очередной раз восхититься непритязательности местного потребителя к условиям хранения продуктов, а так же его полноразмерному пофигизму к качеству. Впрочем, такая позиция отлично увязывается с бренностью земного существования и вписывается в понятия адвайты, не к ночи будь упомянутой :)
Так что, заполучив свой скрытный кадр (по каким-то причинам индийцы страсть как не любят, когда их фотографируют напрямую) и причастившись из вездесущей фляжки, я отправился искать место, с которого смогу сделать приличный кадр статуи на острове. Хотя, если быть откровенным, после семичасовой прогулки по пыльному пеклу - пыл мой поугас и нужно это было просто потому, что изначально был такой замысел. Впрочем, поход за кадром был не напрасным, хотя результат и отличался от первоначально задуманного.
После того, как я с упорством, достойным лучшего применения, прошагал ещё с километр и выбрался на одну из специально сооружённых площадок для созерцания озера - обнаружил, что вот теперь-то Будда уже полноценно развёрнут ко мне тыловой частью, так что, в какой-то степени, цель с точки зрения дзена достигнута. Это меня нисколько не обескуражило - наконец-то прогулку можно было признать завершённой и задуматься о земном сущем: отдыхе в прохладном и тихом номере. И немедленно закурил, рассеянно взирая на что-то делавших на берегу под набережной людей.
Надо сказать, что этим субботним вечером люди были заняты весьма благим делом - они собирали мусор. Я впервые увидел, что кто-то в этой стране не разбрасывает его, а наоборот, так что происходившее немало заинтересовало.
Пока я наблюдал за ними - обнаружилось, что кто-то наблюдает за мной. Этим кем-то был весьма худощавый мужчина изрядно пожилых лет, одетый в том же ключе, что и копошившаяся на берегу группа, за тем исключением, что ноги и руки его были чисты, а значит с набережной он не спускался. Лицо его было изъедено морщинами, а губы и зубы - бетелем. Он сидел неподалёку на деревянном ящике, прислонившись спиной к металлической ограде и пристально глядел в мою сторону. Я стал так же смотреть на него, но он не отвёл взгляд. Я задумался, что бы это значило, но ответ на вопрос напрашивался сам собой, так что из кармана была извлечена пачка сигарет и протянута ему. Этот взгляд, когда человек стесняется спросить, ни с чем не спутаешь.
Он не преминул угоститься, затем, держа сигарету в руке, снова взглянул на меня, не решаясь что-то сказать. И зажигалку я ему тоже протянул, сказав не стесняться. Дурные привычки сближают, мой безмолвный визави наконец осознал, что я тоже говорю на человеческом языке и изрёк благодарность на характерном индийском английском. А мне только этого и нужно было :)
- Я впервые вижу уборку мусора в Индии! Так необычно..
- А откуда вы, сир?
Снова этот занудный вопрос, как будто других не бывает. Я опять сознался. В отличие от остальных, этот даже ухом не повёл. Я продолжил докучать ему, отвлекая от процесса употребления полученного.
- А эта какая-то глобальная программа очистки озера, или разовая акция? Сказать по правде, озеро изрядно захламлено.
Скорее всего, я казался ему неким тараторящим праздношатающимся, но, по сути, так оно и было. Стало быть, разубеждать его не было нужды.
- Это программа муниципалитета, - снизошёл до ответа собеседник.
- А это волонтёры, или наёмные работники? - не унимался я.
Он посмотрел на меня как на неизбежное зло, жестом и глазами вопросительно указал на пачку, что была у меня в руке, и, пока я протягивал ему её, начал медленно рассказывать.
- Это компания бездомных людей, которым нечем зарабатывать себе на жизнь на родине, в Макарла, регион Андхра Прадеш.
- А вы знаете их?
- Мы вместе пришли сюда несколько недель назад. Я нашёл эту работу для нас через одного моего знакомого, сын которого живёт в Хайдарабаде.
- Пришли?
- Да, транспорт дорог, когда нет денег.
Я понял его фразу именно так. Более того, во время разговора я понятия не имел, где это самое Макарла, но потом, посмотрев по гуглокартам, выяснил, что до него две сотни километров.
- И сколько платят за этот труд?
- Двести рупий в день рабочему и триста зарабатываю я, потому что говорю на английском языке и занимаюсь организацией работы. - он показал дешёвский кнопочный сотовый телефон, достав его из кармана.
Я с ужасом представил себе всю адовость этого труда - голыми руками весь день на жаре складывать мокрый мусор в пакет. За двести рублей в день.
- И ещё нам раз в день привозят обед, продолжил он.
Как будто это серьёзно меняло дело!
- А неужели в вашем городе совсем нет работы за такие деньги?
- Раньше мы трудились на полях землевладельцев. Выращивали овощи, фрукты... А теперь все земли заняты чёртовым хлопком. Каждый теперь выращивает этот чёртов хлопок, который обрабатывается машинами. Вся страна засеяна хлопком, таким как мы, больше негде работать.
Он, несмотря на всю мягкость индийцев, говорил именно это слово, которое у нас на телевидении переводят как "чертов".
- Вот же! А местные бизнесмены, неужели там ни к кому не поступить на работу?
- У нас очень бедный регион. А богатые не пустят таких, как мы, на порог..
- Вас - это далитов?
Слово вырвалось у меня непроизвольно, я начал быстро-быстро извиняться, но он прекратил мой поток слов жестом.
- Ничего страшного, вы не индиец. Да, это мы.
- А где же вы тут живёте?
- Здесь туристический район, поэтому тут нельзя спать, полиция прогоняет. Мы уходим туда, - он показал куда-то в сторону.
- Что, прямо на улице? Я не верил своим ушам.
Он поглядел на меня устало, но в этот момент кто-то позвал его снизу. Он извинился и сказал, что ему пора идти. Я продолжил быть чудовищно бестактным и спросил, можно ли сфотографировать его на память.
- Сорри, сир. Он помотал головой и направился было к своим.
Я попросил секунду подождать, достал себе одну сигарету из пачки, вытащил из кармана имевшиеся у меня рупии, что-то около тысячи, и протянул всё это ему, со словами купить себе что-нибудь.
Отказываться он не стал, кивнул головой и пошёл к ожидавшей его компании. Я ещё немного постоял и отправился искать банкомат, чтобы заплатить за тук-тук до гостиницы и винной лавки.
А над всем этим безучастно возвышался повёрнутый спиной Гаутама...
