День первый.
В Берлине сладко пахнет цветущей липой.
Вечером на улицах не так уж и много народу. Дома-утюги делят улицы надвое, светятся дорогие магазины, в кафешке на улице курят кальян.
В магазине «Россия» продается пиво «Балтика» и печенье «Маша и медведь». Будто и не уезжала.
На улицах вперемешку слышится родная и германская речь. Шарлоттенбург издавна считался русским районом. Такое ощущение, что здесь живут только немцы и наши соотечественники. Ах да! Еще резво рассекают на велосипедах турки.
В маленьком уютном баре играет гитара. Всего двое посетителей внимают. Красно-зеленые лилипуты на светофорах носят шляпы.
Признаюсь, я как человек, подверженный стереотипному мышлению, представляла себе Берлин этаким совковым городком с граффити целующихся лидеров в центре и флагом на вершине Рейхстага. Оказывается, я была права лишь наполовину.
В столице есть что-то утонченное.
Ах да, законопослушные германцы прутся на красный свет. Наверное, многие из шуток Задорнова далеки от действительности. Либо его переводят на немецкий.
День второй.
Берлин.
Воскресное утро: тишь, умиротворение и редкие бегуны. В лавке старьевщика тикают часы, лежат старые цилиндры и подзорные трубы в кожаных чехлах.
У Рейхстага стеклянный купол, со смотровой площадки которого можно наблюдать за работой Сената. Нам бы такой в Думу.
В парке рядом с Бранденбургскими воротами продают бублики. Девушка тонкой палочкой пускает огромные перламутровые мыльные пузыри.
К середине дня у меня складывается ощущение, что в Берлине памятников нашим солдатам и жертвам ВОВ больше, чем в Москве. Огромный мемориальный комплекс фигур поражает! Острыми стрелами уходят ввысь пирамидальные тополя. Русский солдат держит на руках немецкую девочку; Родина-мать окружена плакучими березами и воины преклоняют колени под красными кирпичными флагами с советской символикой.
Остатки Берлинской стены пестрят граффити. Брежнев лобызается с Хонеккером, разноцветные человечки хлопают губами, коронованная крыса щерится оскалом.
В метро нет турникетов, лишь действующие контролеры. Зоопарк в Берлине существует еще со времен Вильгельма.
На обед съедаю огромный шницель, а рисовый пудинг на деле оказывается похожим на густую кашу.
Мне необходимо время, хотя бы полчаса, чтобы осознать, где я нахожусь. Пока не получается войти в бешенный ритм поездки. Мозг еще не понимает, что сказка началась.
Потсдам.
Очаровательная баклажановолосая немка – экскурсовод по парку Сан-Суси - величает Фридриха Великого Старым Фрицем.
В Большом дворце необходимо ходить в гигантских войлочных тапочках. Там пахнет стариной, стены оклеены шелком, в рамы вставлено помутневшее старинное стекло. Предположительно, ему уже около трех веков. Формы узоров комнат повторяют закругления раковин. Стиль рококо, что означает «окаменевшая ракушка».
Около дворца на виноградной горке слышен аромат инжира. Запах прелого юга.
Крутит лопастями ветряная мельница. В босоножки набиваются мелкие серые камушки. В камне увековечил своей имя кубанский солдат, охранявший замок с 1945 по 1946 года.
Рядом с главным въездом в Сан-Суси, оформленным колоннадой, выстроены два дворцовых корпуса. Когда сбегаешь по одной из завернутых мраморных лестниц, легко представить, что на тебе платье с кринолином и корсет, а не вытертые джинсы. И еще парочка мушек, веер и белый завитой парик.
июль 2013 г.
Продолжение следует...
Читайте также:
