Дорогу окружают скалистые сопки, свернуть не так-то просто. Попался один съезд налево. Грунтовая дорога изрядно побита, встречаются лужи и ручейки, пока это не преграда для мотоцикла. Движусь всё дальше от дороги, на ветвях деревьев замечаю несколько ворон, становится немного не по себе. Следят за мной, отомстить хотят, наверное… От мрачных мыслей отвлекает что-то белое, шевелящееся на дороге. По мере приближения белое пятно превращается в десятки бабочек капустниц. Останавливаюсь снять это зрелище на телефон. Никогда такого не видел. Это потом я ещё «наемся» этих бабочек, а пока любовался диковинкой. И всё же, не нравится мне это место. Не понятно, когда может появиться полянка для палатки, пока дорогу окружает только высокий кустарник, да мертвые деревья. И вороны ещё эти…
Кое-как развернулся на этой узкой грунтовке и покатил обратно, в сторону трассы. Следующие пара съездов тоже не подошли для лагеря. Пересек по мосту небольшую речушку и в отдалении увидел небольшой лесок на её берегу. «Хорошее местечко», подумал я, «можно будет ещё и помыться». К этому оазису вела еле заметная грунтовка, но съехать с трассы было проблематично. Обочина и спуск были отсыпаны очень крупным щебнем, для зизера это даже не щебень, а булыжники.
До заката меньше часа, ставить палатку почти на обочине совсем не хочется. Но, как только я смирился с этой мыслью, краем глаза замечаю приближающийся еле заметный съезд с трассы. Ныряю в него, немного проезжаю по лесу, и дорога выводит меня к сухому руслу реки. То справа, то слева попадаются небольшие озерца с чистой водой. «На худой конец, можно встать здесь», думаю я, «Правда место достаточно открытое». Через некоторое время грунтовка раздваивается, сворачиваю налево в горку. Буквально через 30 метров нахожу прекрасную полянку, осыпанную песком и тем же огороженную от основной грунтовой дороге. «Хорошее место», отмечаю я и решаю продолжить движение по грунтовке дальше в сопки. Не знаю, когда здесь последний раз был дождь, но с того момента здесь не проезжала ни одна машина. В колее только одинокий след от собачьих лап. «Ну точно не волчьих», решил я, приглядевшись к размеру следа, «у волка лапа по боле должна быть», упокоил я себя. Дорожка плутала между сопками, крутые подъемы сменялись не менее крутыми спусками. Отметил еще одну небольшую полянку, где могли бы уютно разместиться и палатка, и мотоцикл. Любопытство вело меня дальше, пока я не остановился перед обвалом грунта, пересекающим дорогу слева на право. Приехали.
Заглушил двигатель и решил осмотреться. Меня снова окружили звуки природы, справа, недалеко от дороги, видимо было болото, с этой стороны раздавались кваканья десятка лягушек. Где-то куковала кукушка и ещё много разных птиц пели на разный лад. Оказывается, провал дороги вызван ручьем, протекающим под дорожной насыпью. «Ты хотел помыться? Вот тебе отличное место», сказал мне внутренний голос. Да, место действительно было удобным, ни души на несколько километров вокруг, да и после вороны совсем не хотелось ему перечить. Чистейший ручей огибал большие валуны, на которых было удобно мыться. Правда вода была ледяная. Пока мыл голову, виски прямо ныли от тупой боли, но чистое тело и голова стоили того.
Чистый и свежий взглянул на своего коня, облепленного труппами насекомых, в слоях грязи от пройдённых тысяч километров. «Надо тебя хоть тряпочкой протереть, что ли?», подумал я. Поступки – продолжение наших мыслей. Смочил в ручье рубашку, которую собирался выкидывать после двух суток пути в ней и с удовольствием протёр морду и бока своего гнедого коня. Есть в этой процедуре свой кайф, мотоцикл будь то становится тебе ближе и роднее. Замечешь на твёрдых боках, скрывающих мощный мотор, царапины и трещины, как когда купаешь собственного ребенка, замечаешь расположение родинок и потом удивляешься появлению новых.
ПХД в миниатюре закончен, пора устраиваться на ночь. Возвращаясь обратно, остановился у второй примеченной полянки. Место достаточно хорошее, укромное, но если ночью пойдет дождь, то я не смогу выехать отсюда. До трассы нужно преодолеть очень крутой подъем и не менее крутой спуск. Триста с лишним килограмм технологичного металла на шоссейной резине сможет преодолеть подъем только с помощью крана. Возвращаемся к первой, песчаной площадке.
А полянка то просто отличная! Видимо раньше это место использовали для стоянки техники, остались еле видные следы гусениц. Песчаный бруствер закрывает площадку со стороны дороги, с других сторон она окружена лесом. «Сегодня будем ужинать горячим», решаю я и начинаю собирать в лесу сухие ветки для костра. «За одно и проблему с комарами решим», думаю я. Средство от комаров я так и не купил, и надеялся, что дым от костра их отпугнет.
Пока мой костерок разгорался, поставил палатку и сложил в неё необходимые вещи. Поставил телефоны на зарядку, теперь уже не боясь, что они могут посадить аккумулятор. Включил тихонько душевную музычку и занялся приготовлением ужина.
А на ужин у нас сегодня сосиски, остаток голеней копченой курочки, купленной ещё в Новобурейском и питьевой йогурт. «Проведём вечер без пива.», решил я ещё в Могочах, когда закупался к ужину, хотелось чего-то сладкого и здорового. Костерчик потрескивал дровишками, птицы продолжали свои трели, комары не беспокоили, а знакомая музыка вкупе с тапочками на моих ногах создавали почти домашний уют. Пожаренный сосиски были обернуты в ломтики плавленого сыра и съедены без остатка.
Сижу у костра под чистым синим небом с первыми звездами, потягиваю йогурт и только сейчас осознаю в какой, чёрт возьми глуши, я нахожусь! Сейчас я один, только я и мир. До дома 6700 километров. Мне доводилось уезжать и на более дальние расстояния, но я всегда находился среди людей, а вот так, остаться один на один с миром мне не доводилось. Здесь даже сотовая связь не работает.
Солнце уже село и на небе стали появляться редкие звезды, я подкидывал дровишки в костёр и придавался размышлениям. Что выгнало меня из тёплого, комфортного и безопасного дома в это авантюрное путешествие? «На других посмотреть, себя показать?», нет за годы работы в гостиницах повидал тысячи людей, насмотрелся и "напоказывался" вдоволь. «Посмотреть красоты природы?», может быть, но всё, что я видел до этого по пути, так или иначе уже встречалось в моей жизни, и про себя отмечал схожесть новых мест с уже знакомыми. «Тварь я дрожащая, или право имею?», вопрос Раскольникова в «Преступлении и наказании», наверное, больше всего подходил для ответа. Смогу ли я проехать эту дорогу? Нужен ли я в этом мире, или «Всякую у Меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает» (Евангелие от Иоанна 15:2). Проверить себя в этой затяжной гонке, вот что я хотел.
В голове запел Боярский:
"… Куда вас, сударь,
К чёрту, занесло?
Неужто вам покой
Не по карману?
Пора-пора-…"
«Пора ложиться спать», оборвал голос Боярского в голове и пошёл в палатку. Залез в спальник и повернулся на бочок. Из сладкой полудрёмы резко вырвал хруст надломленной сухой ветки. Воображение рисовало медведя, тигра, охотника, чёрта… Лежу не шевелясь, с широко раскрытыми глазами, будто это поможет что-то разглядеть в темноте палатки. Никаких подозрительных звуков больше не прорывается сквозь ночную какофонию птиц. Сознание достает из недр памяти одну старую передачу, где ученый жил в палатке в лесу и делил территорию с волками. С дикими волками. Одной из уловок выживания исследователя было то, что он, так же, как и волки, метил свою территорию по периметру. «Отчего не сделать так же?», - хихикая над своей паранойей, подумал я. Сказано – сделано. Теперь каждый булыжник, холмик и пенек по периметру моей территории помечен! Прям, самому смешно. Но, безопасность превыше всего!
Ночью ещё вставал обновить периметр, но это уже не моя паранойя, а организм потребовал. Очень хотелось полюбоваться звездным небом и полной луной, но набежали небольшие тучки и поменяли картину. Тоже красиво. Залип на несколько минут, «вот так бегут тучки по небу словно люди, тихо стремятся куда-то, пока не встретятся две, с различным зарядом, и будет гром, и будут искры…».