Джефф Линн вспоминает свою долгую и чрезвычайно успешную рок-н-ролльную карьеру, в которой он руководил ELO, работал с The Beatles и был одной в группе с Джорджем Харрисоном, Бобом Диланом и Томом Петти.
«Я беспокоился о том, что будет недостаточно людей, которые бы нас знали», - говорит Джефф Линн, объясняя свою тревогу по поводу возрождения ELO в качестве хедлайнеров на 1-дневном фестивале в лондонском Гайд-парке в сентябре 2014 года.
«Мы сильно рисковали. Толпа людей могла уйти в любой момент, им не нужно было ждать нас до конца. Но их было все еще полно. Я помню, как смотрел сквозь небольшую щель в занавеске и говорил: «Они все еще здесь!»
.....Конечно они там были. Фестиваль был полностью распродан. Всего за четверть часа, полная обойма из 50 000 билетов. Кажется смешным, что одна из самых коммерчески успешных рок-звезд всех времен сомневалась в том, что у него все еще есть аудитория.
Но это значит, что Джефф Линн не совсем типичная рок-звезда.
…Скромный и немногословный. Трудно ассоциировать этого тихого, 71-летнего человека у которого до сих пор сохранился акцент Брамми (жителей Бирмингема), с тем, что Джефф Линн много лет живший в Лос-Анджелесе – является главой ELO и продал за свою карьеру рекордные 50 миллион альбомов группы.
Действительно, с 1972 и до их первого распада в 1986 году, ELO собрали в свою коллекцию больше трансатлантических хитов Toр-40, чем любая другая группа на планете Земля.
Конечно, для Линна это нечто большее, чем просто группа ELO.
С момента своего появления в Idle Race в конце 60-х, певец, автор песен и мультиинструменталист Линн прошел через участие в The Move, стал соучредителем супергруппы Traveling Wilburys (с Бобом Диланом, Джорджем Харрисоном, Томом Петти и Роем Орбисоном) занимался продюсированием, в том числе 2-х песен The Beatles, и записал недавний альбом ELO - «From Out Of Nowhere», по сути в одиночку.
Новый альбом - роскошное дополнение к его обширному каталогу записей, пронизанному полусимфонической красотой и мелодиями, способными растопить даже каменное сердце.
"Аккорды – это то, что я люблю больше всего, правда", - воодушевленно говорит Линн. "Их осталось не так уж много, но я все еще натыкаюсь на маленькие, странные, причудливые и большие жирные сочные звуки. Находить их так весело".
Что за история кроется за "From Out Of Nowhere"?
Заглавная песня буквально пришла из ниоткуда. Это была первая мелодия, которую я сел и написал, и почти все аккорды пришли ко мне с первого раза. Именно так появился весь альбом.
Я очень хотел сделать оптимистичный релиз. Это моя реакция на то, как обстоят дела в мире. В данный момент у нас все буквально с ног на голову. В то же время я не хотел приплетать сюда политику.
Одна из новых песен, Time Of Our Life, о шоу ELO на стадионе Уэмбли в 2017 году?
Это похоже на дневник нашего концерта на Уэмбли, который оказался совершенно фантастическим, потому что я все еще беспокоился о том, чтобы заполнить это огромное количество мест людьми. Но туда пришли все. Я однажды играл там с ELO, около тридцати с лишним лет назад (в июле 1986 года, поддерживая концерт Рода Стюарта), но я никогда не делал это в качестве хедлайнера. Казалось, что все прекрасно проводят время. Это был чудесный опыт.
Некоторые из песен на From Out Of Nowhere звучат довольно ностальгически, например, All My Love и Down Came The Rain. Вы сейчас оглядываетесь назад?
Я думаю, что я всегда делал это, даже в самые первые дни, когда мне не на что было посмотреть вокруг. Это была просто старомодная музыка, которую я слушал, когда мой папа включал свой проигрыватель или радио.
Я на самом деле не зацикливаюсь на прошлом, но я пытаюсь создать определенный тип музыки, который включает в себя последовательности аккордов, которые сегодня кажутся почти классическими.
Великолепные песни (композитора музыкального театра 1920-40-х годов) Ричарда Роджерса, например. Я никогда не мог понять их в детстве, потому что с точки зрения аранжировок в музыке происходило так много всего, но я хотел иметь возможность сыграть некоторые из этих гармоний. Услышать сочетания тех двух аккордов, которые действительно хотят и должны быть там, это прекрасное ощущение.
На вас, как на музыканта, повлияли музыкальные вкусы отца?
Его любимые композиторы были классиками. Он не умел читать и писать музыку, но имел обыкновение играть Шопена на пианино одним пальцем. Мой папа меня не особо втягивал во все это, но он купил мне мою первую гитару за два фунта, поэтому я хорошо натренировался, прежде чем мои пальцы не начали кровоточить. А потом я заставил его подписать документы на покупку электрического Burns Sonic (модель гитары) и 10-ваттный усилителя.
Фрагмент концерта на Уэмбли. Источник видео: youtube.com
Вы росли в послевоенном Бирмингеме, где перспективы трудоустройства выглядели отнюдь не радужными. Была ли музыка побегом от этого?
Абсолютно. Я не хотел ничего делать на рабочем месте, но я работал в нескольких офисах. Я сменил около четырнадцати рабочих мест за два с половиной года. Некоторые из тех вакансий отняли у меня менее четырех часов времени.
Одной из таких работ была декорация витрин в большом универмаге, которую я получил через офис по трудоустройству молодежи. Мне было всего 15 или 16 лет в то время.
Я подумал: «Что, если один из моих товарищей пройдет мимо?!» Я кое-как продержался до полудня, а затем просто ушел. Я никогда не возвращался назад.
Также было много других глупых работ, некоторые из которых были довольно милыми, а другие наоборот, слишком мрачными. Но я должен был пройти через это. Затем мне позвонил Роджер Спенсер из группы The Nightriders. Я пошел на прослушивание, получил работу, и стал профессиональным музыкантом в возрасте восемнадцати лет. Прошло совсем немного времени, прежде чем мы сменили название на Idle Race.
Насколько высоки были ваши амбиции в Idle Race?
Я бы, наверное, был бы счастлив, просто выступая в клубах Бирмингема. Их было так много, что вы могли играть целый месяц без повторений.
Мы играли каждую ночь в течении недели, и это был отличный опыт и способ для того, чтобы учиться. Затем я начал писать свои собственные вещи, и это стало началом всего.
Когда вы стали фанатом Битлз?
С самого начала. Please Please Me был поворотным моментом, и я стал действительно их большим поклонником. Мне повезло, во всем, что касается The Beatles. Когда в 1968 году я записывался с Idle Race в Лондоне, друг нашего звукоинженера позвонил в студию и сказал, что работает над сессией записи Битлз на Эбби Роуд. Он сказал нам, что мы можем пойти туда и посмотреть, если захотим.
Может быть, только я один в конце концов пошел туда, но я видел Пола и Ринго в Студии 3, записывающих фортепиано и вокал. Затем меня пригласили в Студию 2, где Джон и Джордж были в контрольной комнате. Внизу, в студии, Джордж Мартин управлял струнными для записи Glass Onion.
Я был потрясен. Никто еще не слышал этого, но я был там на Эбби Роуд, и на самом деле слышал, как это делается. Я пробыл в студии около получаса, а потом подумал, что было бы вежливо просто уйти, потому что в этой компании ты чувствуешь себя немного глупо. Поэтому я вернулся туда, где записывались Idle Race, и, конечно же, это звучало совсем не хорошо.
Композиция Idle Race. Источник видео: youtube.com
Стало ли ваше участие в The Move своего рода трамплином перед ELO?
The Move были не таким знаменитыми, когда я к ним присоединился. Это было здорово, но мы ничего хорошего не сделали и не играли нигде, кроме маленьких клубов.
Мы собрались вместе, чтобы сделать ELO. Это то, что мы с Роем (Вудом) пытались создать. Но это не сработало, и Рой ушел менее чем через год после того, как мы начали ELO.
Концерты были настоящим хаосом. Вы не могли слышать виолончели, потому что в то время были только микрофоны для струнных инструментов, а не звукосниматели. Я не знаю, как это звучало для людей в зале, но там, где стоял я, все звучало плохо. Я до сих пор дружу с Роем и вижу его время от времени, каждый раз, когда мы играем в Бирмингеме или где-то еще поблизости.
Многие из тех замечательных ранних песен ELO, вроде Showdown, были написаны в гостиной родителей, верно?
Так и есть. В тот момент у меня была студия в передней, где я записывал эти старые мелодии ELO. Рядом пролегал автобусный маршрут, и я часто делал так, чтобы эти большие автобусы урчали в моих демо-записях. Только после этого я мог их отправлять в звукозаписывающую компанию.
Есть история о том, как продюсер Битлз Джордж Мартин, как-то заглянул к нам, чтобы послушать запись ELO - Roll Over Beethoven в AIR Studios в 1972 году. Он работал с Полом над Live And Let Die в соседней студии. Он зашел, услышал нашу Roll Over Beethoven и поднял большие пальцы вверх.
Он на самом деле сидел и внимательно слушал все это время, и это было конечно немного странно, слышать аранжировку со всеми этими классическими штуками. Это был отличный опыт, и я даже немного познакомился с ним.
