Считается, что сформировавшийся почерк относительно устойчив длительное время. Только с приближением старческого возраста он начинает деградировать. При чем скорость изменений сильно зависит от объема письменной практики и от состояния здоровья человека. Обычно с выходом на пенсию человек пишет значительно реже. Вся письменная практика сводится к выполнению небольшого числа подписей в год. Старческие заболевания существеннее влияют на активность человека. Быстрее или медленнее, сильно или менее заметно, но почерк изменяется только в сторону ухудшения. На рисунке 1 показаны изменения подписи человека, которому в 2001 году было 87 лет. Об этой тенденции все эксперты узнают еще в период обучения и рассматривают ее как незыблемый факт. Но иногда встречаются и исключения.
В гражданском процессе оспаривается подпись бабушки, возраст которой за 70 лет. Представлены свободные образцы ее почерка и подписи. Все настолько обычно, что эксперт не особо вдается в изучение материалов дела, просто проводит исследование. Находит различающиеся признаки в спорной подписи и образцах, оценивает их как устойчивые и дает вывод, что подписывала не бабушка. Основной аргумент: степень выработанности спорной подписи выше, чем степень выработанности свободных образцов почерка и подписи бабушки. Такое часто бывает, когда родственники (или иные лица) пытаются завладеть собственностью умерших стариков, составляя задним числом подложные документы. Ключевое слово в этой ситуации «умерший». Но в нашей ситуации все было по-другому. Бабушка была жива и в суде подтверждала выполнение подписи. Обычно этого достаточно, но в том процессе, почему-то, назначили повторную экспертизу.
Здесь уже эксперт подошел дотошно к изучению обстоятельств дела. Выяснилось, что бабушка была не простая, а «железная». Она, как сейчас бы сказали, была ЗОЖ-ницей, активисткой клуба моржей. Однажды ей не повезло – зимой она упала на каменные ступеньки набережной во время купания и сломала ногу. Попала в больницу, все сразу стало плохо и здоровье, и настроение. В этот период времени она составила договор дарения на квартиру, еще ряд бумаг, которые потом и стали свободными образцами подписи и почерка. Но прошло немного времени, и жизнь снова стала налаживаться. Перелом зарос, весна настала, мысли о смерти улетучились. Появились планы на жизнь, которые расходились с планами родственников. Ну и возникла эта спорная ситуация. В общем, запросил эксперт еще экспериментальные образцы подписи бабушки, и здесь уже все стало на свои места. Степень выработанности ее подписи в этих образцах соответствовала спорной подписи, т.е. с поправкой здоровья бабушки ее почерк также вернулся к своей более лучшей форме. В итоге повторная экспертиза установила, что спорная подпись выполнена самой бабушкой.
К сожалению, у меня нет иллюстраций к этому делу – оно было до цифровой фотографии, и нет точной информации о спорном документе – экспертизу проводил мой учитель Евстигнеев Борис Андреевич. Мне тогда доверялось только печатать фотоиллюстрации.
У меня еще много историй о разных бабушках и дедушках и об ошибках, которые совершают эксперты-почерковеды, когда исследуют их почерки. И за текстами этих историй, за обстоятельствами, фигурирующими в гражданских делах, остаются сведения, которые мне не известны. Они редко освещаются напрямую в процессе, потому что касаются тонких психических материй. В рассказанной истории, вероятно, бабушка начала чудить. У «железных» бабушек и дедушек это бывает не редко. Поэтому на эксперта может осуществляться давление для дачи ложного вывода. Для стороны может казаться проще убедить эксперта, дать такой вывод, чем убеждать суд в недееспособности старика. Эта часть историй выходит за рамки почерковедения, но в некоторых случаях я все-таки буду касаться того, какой линии лучше держаться эксперту.
