Эля заливалась радостным детским смехом, когда Дымок внезапно выскакивал из кустов под самым её носом. Девочка убегала прочь, а потом возвращалась и Дымок вновь совершал своё нападение к взаимной радости обоих. Все дни Эли и котёнка проходили в весёлых играх, а ночью он сворачивался клубком рядом с ней и они засыпали беззаботным, сладким сном, как могут спать только дети.
Дымок прожил на даче всё лето, вместе с Элей и её родителями. Он вытянулся и превратился в неуклюжего подростка с большими ушами и длинными лапами. Он не помнил другого мира, кроме этой дачи, не знал, что он существует и думал что беззаботное лето будет длиться вечно. Но однажды, хозяева погрузили свои вещи в автомобиль и закрыли дом. Эля села в машину и воскликнула: "А как же Дымок?" "Дымка мы оставим здесь, - ответила мама, - он будет ловить мышей и ждать тебя на будущий год." Эля начала капризничать и тогда мать пообещала купить ей "нормального породистого кота." Для них имело цену только то, за что заплачены деньги. Эля успокоилась и едва Дымок скрылся из виду, сразу забыла о нём.
Сначала кот не понял, что произошло. Он играл с травинками и солнечными бликами, потом дремал в вишнёвых зарослях. И только вечером не получив привычного ужина, забеспокоился. Он долго мяукал сидя на крыльце, но дверь не открылась. Дымок остался ночевать на улице, а не в привычном тепле Элиной постели.
Шли дни, кот понял, что его бросили. Он питался мышами, которых было не очень много и поймать удавалось не всегда, а с птицами дела обстояли и того хуже. Задули холодные ветра, деревья больше не шелестели листвой, а стояли голые и неприветливые. Последние дачники, уже уехали в город и Дымок больше не мог чем - нибудь поживиться на их участках. Люди думают, что кошки не умеют плакать, а он плакал, сидя возле закрытой двери. Ждал возвращения людей, не понимая, что был только игрушкой для человеческого детёныша.
К ноябрю он окончательно отощал, к вечному голоду прибавился ещё и холод. Дымок прятался в завалинке, но мороз забирался за ним и туда. Пережить зиму у него не было шансов и он начал ходить находящееся рядом село, рискуя нарваться на стаи бродячих собак, которых развелось в округе великое множество. В селе можно было пройтись по помойкам и мышей здесь было больше. Но он всегда возвращался назад, ведь тут его дом и его территория.
Всю округу замело снегом, не осталось ни дорог ни тропинок. Дачи погрузились в белый сон. Дымок спал в завалинке, каждый раз, рискуя замёрзнуть и не проснуться. Однажды он услышал страшный грохот и осторожно выбравшись из своего убежища, увидел женщину, которая какой - то железной штукой сбивала замок на двери дачи.
Женщина была грязной, у неё не хватало половины зубов, из - под видавшей виды шапки, торчали седые космы. Она лихо сбила замок и зашла внутрь, затащив следом свой огромный баул. Дымок завидев открытую дверь, юркнул следом. "Привет, ненужный кот, - сказала она, - а я ненужный человек! Выкинули нас с тобой, как мусор, а мы всё живём..." Она зашлась в каркающем смехе, потом закашлялась и начала по - хозяйски шарить по полкам.
Дом этот не всегда был дачей, когда - то давно, он использовался как постоянное жилище и здесь имелась печь. Бродяжка растопила её используя как дрова табуретки, она умело орудовала топором и вскоре дом наполнился теплом. Дымок впервые за долгое время был счастлив, женщина достала из сумки консервы и хлеб, пополам делясь с котом. Так они и стали жить вместе, ненужный кот и ненужный человек. Женщина где - то добывала еду и дрова, вечерами доставала очередную бутылку и пила, разговаривая с котом как с человеком, жалуясь, плача, а иногда хохоча. Потом засыпала, а Дымок сворачивался клубком рядом с ней.
Пришла весна, птицы запели совсем другие, более весёлые песни, зажурчали ручьи, пробивалась первая травка и всё вокруг оживало, приходило в движение и ликовало. Ещё лежали кое - где грязные островки снега, когда бродяжка вновь собралась в путь, она оставила дверь нараспашку, последний раз угостила кота и пошла чавкая сапогами по вязкой грязи.
Дымок вновь остался один, но самое страшное было позади, зиму он пережил. Из села к реке, через дачи, потянулись рыбаки. На обратном пути некоторые угощали кота рыбой. Потом и он сам приноровился бегать к реке и там клянчить лакомство. Он вставал на задние лапы и мог так простоять пару минут, приводя мужиков в восторг и они щедро делились уловом. "Какой умный кот, - сказал Юрка, - я его себе заберу.""Бери давай, - отозвались рыбаки, - а то один как сыч живёшь!"
Юрка сдержал слово и забрал Дымка, тот пожил у него пару дней, ему всё понравилось: еда, ласка, бубнящий в углу телевизор и новая кличка - Барсик. Но он вновь вернулся на дачу, ведь там был его дом и его территория. Иногда, когда становилось совсем голодно, он бегал к Юрке, но всегда возвращался назад.
В середине мая, цвели сады, жужжали пчёлы и на реке оглушительно кричали лягушки. Дымок вздрогнул, когда ко всем этим звукам примешались хлопки закрывающихся дверок автомобиля и звонкий голосок Эли. Он выбежал им навстречу. "Ой, это же Дымок! - воскликнула Эля, - фу, какой он стал страшный." "Ну - ка кыш, - закричала мать и замахала руками на кота, - блох ещё нам не хватало! Иди отсюда!" Девочка швырнула в него камень и Дымок спрятался в кустах, недоумевая, чем заслужил такой приём.
Эля вытащила из машины рыжеватого, пузатого щенка, тот неуклюже засеменил по тропинке, под умилительные возгласы девочки. Тут рёв отца семейства огласил округу, он обнаружил выломанную дверь и прочие бесчинства учинённые бродяжкой.
Этим летом Дымок перебрался к Юрке, гонимый из собственного дома людьми и подросшим щенком. В конце концов он забыл, что жил прежде где - то ещё и что когда - то, в другой несчастливой жизни, его звали Дымок. Теперь он окончательно стал Барсиком. А осенью своры бродячих собак, которых так много развелось в округе, пополнились ещё одним рыжеватым новобранцем.
