Вячеслав Леонидович Кондратьев родился 30 октября 1920 года в Полтаве, в семье инженера-путейца и работницы библиотеки. В 1922 году семья переехала в Москву, в Марьину Рощу, район состоявший тогда в основном из рабочих бараков и заслуженно пользовавшийся в городе нехорошей славой. Быт довоенной Марьиной Рощи позже найдёт своё отражение в произведениях В. Кондратьева, однако подростковые приключения не помешали ему успешно закончить школу и в 1939 году поступить в Московский Архитектурный Институт. Но в воздухе уже пахло войной, с первого курса студент Кондратьев был призван в армию, и направлен служить в железнодорожные войска на Дальний Восток. Как позже напишет про это время Кондратьев: "Мы уходили в армию, когда над нами уже висел страшный паучий призрак войны и мы предчувствовали ее…"
И вот грянуло, началась Великая Отечественная Война. Сержант Кондратьев писал рапорты о переводе на фронт, и в декабре 1941 года его просьба была удовлетворена. Кондратьева направили в формирующуюся 132-ую отдельную стрелковую бригаду, где опытный сержант 1939 года призыва, был назначен заместителем командира взвода. В апреле 1942-го года 132-ая осбр в составе 30-ой армии Калининского фронта, в районе города Ржева, находится на острие главного удара 30-ой армии на соединение с частями находящейся в полуокружении 39-ой армии и яростно атакует в направлении деревни Овсянниково. За эти бои В. Кондратьев награждён медалью "За отвагу". Согласно наградному листу, 7 апреля 1942 года в бою за деревню Овсянниково, после гибели командира роты, сержант Кондратьев под ураганным огнём противника поднял бойцов в атаку. В этом бою лично Кондратьевым из стрелкового оружия было уничтожено 12 немецких солдат, броском гранаты он вывел из строя станковый пулемёт противника.
После этой атаки сержант Кондратьев исполнял обязанности командира взвода, но вскоре и сам был ранен. После госпиталя и отпуска по ранению Кондратьева вновь направили служить в железнодорожные войска, где он снова был тяжело ранен в октябре 1943 года. Пробыв полгода в госпитале на излечении, в марте 1944 года В. Кондратьев в звании младшего лейтенанта был комиссован из армии с инвалидностью.
После войны Вячеслав Кондратьев работал художником-оформителем, видимо войне так и не удалось загубить в нём творческое начало. А в 1958 году будущий писатель закончил Московский заочный полиграфический институт, факультет художественного оформления печатной продукции. Казалось бы, человек нашёл себя в работе и своё место в жизни, фронтовая молодость отошла в прошлое, однако война не отпускала Кондратьева. "Можно ли забыть такое? - писал он позже. - А нам твердят: ну что вы опять о войне, сколько же лет прошло, сколько можно ее поминать, да и зачем слова об ужасах, о крови, о трупах, да перестаньте вы!.. Наверно, и понятны такие суждения со стороны тех, кто родился позже, кто не прожил эти страшные годы, кто знает о войне лишь по книгам, кто не „посетил сей мир в его минуты роковые“, кто не пережил и того взлета духовных сил, того накала патриотических чувств, той не абстрактной, а трепетной любви к Отчизне и к своим соотечественникам. Такого в нашей жизни уже не будет никогда, и это вспоминаем мы, этого не можем забыть. В войну произошло очищение всех нас, всего народа от всего смутного, мелкого, эгоистичного, все это отпало, ушло перед единой великой целью - спасти Отечество".
Потребность, пропустив войну через себя в молодости, осмыслить и выразить пережитое на бумаге, заставила Вячеслава Кондратьева начать пробовать свои силы в литературе. Первые свои попытки сам Кондратьев оценивал как неудачные, но тем не менее не угасающее желание писать помогало ему работать над собой и над текстами. В одном из писем к своим читателям впоследствии Кондратьев признавался: "Стал писателем для того, чтобы сказать то, что должен был сказать, без чего моя жизнь просто не имела бы смысла". О требовательности писателя к себе говорит тот факт, что свою первую, и пожалуй лучшую, повесть "Сашка" он счёл готовой для печати только к 1979 году, когда самому Кондратьеву уже исполнилось 59 лет. Константин Симонов, с которым был знаком Кондратьев, прочитав, высоко оценил повесть и помог автору опубликовать её в журнале "Дружба народов". Он же написал и предисловие к повести.
Произведение В. Кондратьева по достоинству оценили уже известные в то время писатели: В. П. Некрасов, В. П. Астафьев, В. В. Быков, А. М. Адамович, Г. Я. Бакланов и другие. В 1980 году В.Л. Кондратьев был принят в члены СП СССР, стал лауреатом премии Московского комсомола. В 1981 году по повести "Сашка" режиссёром Александром Суриным на студии "Мосфильм" снята одноимённая кинокартина. А за "Сашкой" последовали "Отпуск по ранению", "Селижаровский тракт", "Овсянниковский овраг", "День победы в Чернове" и другие повести В.Л. Кондратьева.
А дальше в стране случилась "Перестройка", "Гласность", "Демократия". Вячеслав Кондратьев сразу поддержал тех, кто назвал себя "демократами". Ему, человеку творческому, прямому и честному, трудно было смирится с тем, что в годы позднего СССР называлось, по фамилии главного идеолога КПСС, "сусловщиной": жёсткой партийной цензурой, засилием косных партаппаратчиков в решении насущных для страны вопросов, подменой реальной жизни догматическим словоблудием и славословием на бесконечных собраниях, в прессе и по телевидению. Всем тем, что хорошо помнят заставшие это время люди. И здесь В. Кондратьев был не одинок, большинство населения думало так же. Ему, как и многим тогда, казалось, что надо только жить по правде, без идеологических догм, а трудности преодолеть страна сможет. "Обойдется. Главное - систему изменить. Главное - выйти нам из загона" говорил В. Кондратьев.
На это смутное время и приходится самая неоднозначная, и по мнению литературной критики, самая неудачная повесть В. Кондратьева "Искупить кровью", опубликованная в 1991 году в журнале "Знамя". Повесть, столь мало похожая на предыдущие, прославившие писателя произведения. Что хотел донести до читателя В. Кондратьев, бессмысленную цензуру в образе особиста, горе-начальников в образе комбата, а так же неприятие советской власти народом и "победу вопреки", о чём упоённо рассказывали "демократы", и почему это получилось так неубедительно? Возможно, человек Кондратьев посчитал нужным своим творчеством поддержать "идеи демократии", но писатель Кондратьев своим талантом неосознанно чувствовал фальшь происходящего, и эта двойственность послужила причиной того, что повесть как бы разваливается на куски, не связывается, не получается цельной?
А вскоре к Вячеславу Кондратьеву стало приходить понимание, в какую страшную пропасть ведут страну "идеи демократии", в которые он так искренне поверил. Хорошо знавший Вячеслава Леонидовича журналист и писатель Виктор Кожемяко вспоминал:
"Особенно запомнился телефонный разговор в один из первых дней нового, 1992 года. Я позвонил, чтобы поздравить, но диалог у нас получился далеко не праздничный. Только что были отпущены цены - началась «шоковая терапия». И он не мог скрыть крайней растерянности.
- Ну что, Вячеслав Леонидович, вы и теперь будете оправдывать то, что происходит?
- Не знаю. Право, трудно сказать. Экономисты вроде говорят, что должно наладиться. Но, конечно, многое смущает. Очень смущает.
В смятенной, недоумевающей интонации, при которой он пытался сохранить какую-то видимость остаточной бодрости, и закончился тот наш разговор".
Чем дальше, тем больше у Вячеслава Кондратьева росло неприятие того, что происходило в стране, и он пытался в меру своих сил, используя писательскую трибуну выразить своё возмущение, вот несколько цитат из выступлений В. Кондратьева в прессе:
- Не хочется что-то мне умиляться и выражать восторги по поводу нашего демократического правительства. Не могу восхищаться и современными нуворишами и петь хвалу „рыночным“ в кавычкам реформам, ударившим по самому незащищенному слою нашего народа - по пенсионерам.
- Грабить вообще плохо, а грабить наших стариков - этому и слов не найти.
- Реформу начали делать люди, которые очень хорошо питались в детстве, а потому и смогли без особых колебаний и сомнений изъять у населения то, что они годами копили, как говориться, на черный день. Этот день, увы, наступил, а то, что собиралось для него, превратилось в пыль.
- В правительственных кругах слишком уж спокойно относятся к резкому, безжалостному делению общества на богатых и бедных. Надо поддерживать все, что хоть как-то работает или работало на народное благо.
В одном из своих последних интервью Вячеслав Кондратьев сказал: "И вот, пожалуй, только в самое последнее время я осознал, насколько глубока нравственная деградация нашего общества и людей, пришедших к власти, в том числе".
Но писательский голос В. Кондратьева, его хоть и запоздалое, но честное прозрение уже ничего не могли изменить, да и кто слушал писателей в мощном потоке развала и грабежа всего и вся, захлестнувшем страну? Личная трагедия писателя, поверившего, как и большинство населения, лживым обещаниям реформаторов, неотделима от общей трагедии народа, но на его плечах лежал и особый груз, груз ответственности мастера печатного слова, вовремя не распознавшего неправедного перелома в жизни своей страны. Что думал В. Кондратьев о своей последней повести, и что бы он сказал, узнав что именно её выберут через несколько лет в качестве сценария для фильма кинематографисты, да ещё снабдив фильм рекламным слоганом "честно о засекреченной битве", мы уже никогда не узнаем. Как уже не расскажет писатель и о тяжести пережитого, и о мучившей его последнее время тяжёлой болезни. Посмертной записки он не оставил. 23 сентября 1993 года писатель-фронтовик Вячеслав Леонидович Кондратьев сделал свой последний выстрел. В себя.
Вячеслав Кондратьев "НА ПОЛЕ БОЯ ОВСЯННИКОВСКОМ" Повести. Рассказы. Прочитать можно здесь.
Статью о событиях вокруг деревни Овсянниково в марте-апреле 1942 года прочитать можно здесь.
Если статья Вам понравилась, подписывайтесь на канал, есть ещё много интересного материала. Спасибо за Ваш интерес к статье и за "лайки".
,
