"Через несколько лет после того, как я узнал о его существовании, я наконец получил в свои руки экземпляр " Мы " Замятина, который является одним из литературных курьезов этого книжного века. Просматривая ее в книге Глеба Струве "Двадцать пять лет советской русской литературы" , я узнал некоторые факты о создании этой книги:
Замятин, умерший в Париже в 1937 году, был русским романистом и критиком, опубликовавшим ряд книг как до, так и после революции. "Мы" была написана о 1923 году, и хотя это не о России и не имеет прямого отношения к современной для Замятина политике - это фантазия, относящаяся к двадцать шестому веку нашей эры, - Замятину было отказано в публикации на том основании, что она была идеологически нежелательна. Копия рукописи была вывезена из страны, и книга появилась в английском, французском и чешском переводах, но никогда на русском языке. Английский перевод был опубликован в Соединенных Штатах, и мне так и не удалось раздобыть копию; но копии французского перевода (под названием «Nous Autres») существуют, и мне наконец удалось позаимствовать один экземпляр. Насколько я могу судить, это не лучшая книга, но, безусловно, необычная, и удивительно, что ни один английский издатель не проявил достаточно предприимчивости, чтобы переиздать ее.
Первое, что бросается в глаза, - это тот факт, на который, как мне кажется, никто никогда не обращал внимания, - это то что «Дивный новый мир» Олдоса Хаксли частично возник из него. Обе книги посвящены восстанию первобытного человеческого духа против рационализированного, механистичного, безболезненного мира, и предполагается, что обе истории произойдут примерно через шестьсот лет. Атмосфера этих двух книг схожа, и это, грубо говоря, тот же самый тип общества, который описывается, хотя книга Хаксли показывает меньше политического сознания и больше подвержена влиянию последних биологических и психологических теорий.
В двадцать шестом веке, в представлении Замятина, обитатели утопии настолько утратили свою индивидуальность, что их можно узнать только по числам. Они живут в стеклянных домах (это было написано еще до изобретения телевидения), что позволяет политической полиции, известной как “Стражи”, легче контролировать их. Все они носят одинаковую униформу, и человека обычно называют либо “числом”, либо “нумером ”. Они питаются синтетической пищей, и их обычное развлечение-маршировать вчетвером, пока через громкоговорители звучит гимн единого государства. Через определенные промежутки времени им разрешается в течение одного часа опустить шторы вокруг своих стеклянных квартир. Конечно, никакого брака не существует, хотя сексуальная жизнь не кажется полностью беспорядочной. Для занятий любовью у каждого есть своего рода продовольственная книжка розовых билетов, и партнер, с которым он проводит один из отведенных ему часов секса, расписывается на корешке. Единое государство управляется человеком, известным как благодетель, который ежегодно переизбирается всем населением, причем голосование всегда единогласно. Руководящий принцип государства состоит в том, что счастье и свобода несовместимы. В Эдемском саду человек был счастлив, но в своем безумии он потребовал свободы и был изгнан в пустыню. Теперь единое государство восстановило его счастье, лишив свободы.
Пока что сходство с «Дивным новым миром» поразительно. Но хотя книга Замятина композиционно проще -она имеет довольно слабый и эпизодический сюжет, который слишком сложен, чтобы суммировать, - в ней есть политический момент, которого не хватает другому. В книге Хаксли проблема "человеческой природы" в некотором смысле решена, поскольку она предполагает, что с помощью дородового лечения, лекарств и гипнотического внушения человеческий организм может быть специализирован любым желаемым способом. Первоклассный научный работник рождается так же легко, как Эпсилон-полудурок, и в любом случае с остатками примитивных инстинктов, таких как материнское чувство или стремление к свободе, легко справиться. В то же время нет ясной причины, почему общество должно быть стратифицировано так тщательно, как оно описано. Целью является не экономическая эксплуатация, но желание запугивать и доминировать также не является мотивом. Нет ни жажды власти, ни садизма, ни какой-либо жестокости. У тех, кто наверху, нет сильных мотивов оставаться наверху, и хотя все счастливы бессмысленно, жизнь стала настолько бессмысленной, что трудно поверить, что такое общество могло бы существовать.
Книга Замятина в целом более уместна в нашей собственной ситуации. Несмотря на образование и бдительность Хранителей, многие из древних человеческих инстинктов все еще существуют. Рассказчик этой истории, Д-503, который, будучи талантливым инженером, является бедным условным созданием, своего рода утопистом Билли Брауном из Лондонского городка, постоянно ужасается атавистическим импульсам, которые овладевают им. Он влюбляется (это, конечно, преступление) в некую I-330, члена подпольного движения сопротивления, и ей удается на какое-то время втянуть главного героя в мятеж. Когда восстание вспыхивает, оказывается, что врагов благодетеля на самом деле довольно много, и эти люди, помимо заговора о свержении государства, даже предаются, в момент, когда их занавес опущен, таким порокам, как курение сигарет и употребление алкоголя. Д-503 в конечном счете спасен от последствий собственной глупости. Власти объявляют, что они обнаружили причину недавних расстройств: некоторые люди страдают от болезни, называемой воображением. Теперь нервный центр, ответственный за воображение, уже локализован, и болезнь можно вылечить с помощью удаления души. Д-503 подвергается операции, после которой ему легко сделать то, что он всегда знал, что он должен сделать -то есть предать своих сообщников полиции. С полным хладнокровием он наблюдает, как I-330 пытают сжатым воздухом под стеклянным колпаком.:
«Она смотрела на меня, сжимая руками подлокотники кресла, пока ее глаза не закрылись полностью. Ее вытащили, привели в чувство электрическим током и снова положили под колокол. Эта операция повторилась трижды, и с ее губ не слетело ни единого слова. Другие, которых привели вместе с ней, оказались более честными. Многие из них признались после одного заявления. Завтра их всех отправят к машине благодетеля.»
Машина благодетеля-это гильотина. В Утопии Замятина много казней. Они происходят публично, в присутствии благодетеля, и сопровождаются триумфальными одами, декламируемыми официальными поэтами. Гильотина, конечно, не старый грубый инструмент, а гораздо более совершенная модель, которая буквально ликвидирует свою жертву, мгновенно превращая ее в облако дыма и лужу чистой воды. Казнь, по сути, является человеческим жертвоприношением, и сцена, описывающая ее, намеренно окрашена в цвет зловещих рабовладельческих цивилизаций Древнего мира. Именно это интуитивное понимание иррациональной стороны тоталитаризма - человеческие жертвы, жестокость как самоцель, поклонение вождю, которому приписывают божественные качества, - делает книгу Замятина выше книги Гексли.
Нетрудно понять, почему книге было отказано в публикации. Следующего разговора (я немного сокращаю его) Бетин Д-503 и и-330 было бы вполне достаточно, чтобы заставить работать синие карандаши:
- Вы понимаете, что то, что вы предлагаете, - революция?”
- Конечно, это революция. А почему бы и нет?”
- Потому что революции быть не может. Наша революция была последней, и другой быть не может. Это всем известно.”
- Дорогая моя, ты же математик: скажи мне, какое число последнее?”
“Но это же абсурд. Числа бесконечны. Последнего не может быть.”
“Тогда почему вы говорите о последней революции?”
Есть и другие подобные пассажи. Вполне возможно, однако, что Замятин не хотел, чтобы советский режим был особой мишенью его сатиры. Писавший примерно в момент смерти Ленина, он не мог иметь в виду сталинскую диктатуру, а условия в России в 1923 году были не такими, чтобы кто-то восстал против них на том основании, что жизнь становится слишком безопасной и комфортной. Замятин, по-видимому, имеет в виду не какую-то конкретную страну, а подразумеваемые цели индустриальной цивилизации. Других его книг я не читал, но от Глеба Струве узнал, что он провел несколько лет в Англии и написал несколько язвительных сатир на английскую жизнь (книга "Островитяне"). Мы видим, что у него была сильная склонность к примитивизму. Заключенный в тюрьму царским правительством в 1906 году, а затем заключенный большевиками в 1922 году в том же коридоре той же тюрьмы, он имел основания не любить политические режимы, при которых он жил, но его книга-это не просто выражение недовольства. По сути, это исследование машины, джинна, которого человек бездумно выпустил из бутылки и не может вернуть обратно. Это книга, на которую стоит обратить внимание, когда появится английская версия."
Данная статья является переводом рецензии Джорджа Оруелла на произведение "Мы" Евгения замятина 1946г.
Оригинал:https://www.orwell.ru/library/reviews/zamyatin/english/e_zamy
