ГЛАВА III. Оружие
Если рассматривать оружие наполеоновской армии, то оно было типичным для армий начала XIX века.
Основным оружием пехоты было ружье с ударно-кремневым замком образца 1777 года (калибр 17,4 мм), 1515 мм. длинной, с трёхгранным 40-см штыком (Комаров И.М. В эпоху наполеоновских войн // Техника молодёжи. № 4 1989). Это ружьё было модернизировано в 1798- 1799 гг. Максимальная дальность стрельбы ружья – 500 шагов, прицельная - 120 Пехотинец имел 60 патронов при себе и столько же в обозе. У вольтижеров ружья были облегчены.
Ружья образца 1777 г. обладали рядом недостатков: малая дальность прицельной стрельбы, частые осечки из-за плохо сконструированной пластины кремня на курке (http://school429.spb.ru/userfiles/file/1812/weapon_franc.htm). Солдаты частенько старались заменить его на трофейное.
С начала наполеоновской империи на вооружение стали поступать более совершенные ружья AN-IX обр. 1801 года (Комаров И.М. В эпоху наполеоновских войн // Техника молодёжи. № 4 1989). (AN-IX – обозначение модели, расшифровывающееся как 9 год (от начала Революции)).
Калибр - 17.5 мм., длина - 1515мм., длина штыка - 465 мм., длина ствола - 1137 мм., вес - 4375 г. Ружьё было почти точной копией старого ружья образца 1777 года – французские оружейники в условиях создания массовой армии и сложной экономической обстановки, не стали и не смогли бы быстро создать новое оружие в количестве сотен тысяч стволов. Оружейники просто несколько модернизировали уже имевшийся образец. Они немного снизили вес ружья и заменили часть железных деталей, которые подвергались коррозии, на медные. Понятно, что такое «усовершенствование» не улучшило боевых качеств основного оружия пехоты. Ружье AN-IX имело все недостатки своего предшественника. Кроме того, произошло ухудшение качества изготовления стволов в условиях спешного массового производства. Это привело к тому, что французские оружейники были вынуждены уменьшить размер пули, создавая тем самым зазор между пулей и стенками ствола. С помощью этого зазора, который допускал прорыв части пороховых газов и уменьшал точность стрельбы и убойную силу пули, они сделали использование ружья более безопасным. Иначе ствол ружья могло разорвать из-за шероховатостей стенок ствола, которые неизбежно возникали в условиях плохой обработки металла. В боекомплект входило 60 выстрелов. Немецкий военный историк Ганс Дельбрюк утверждал, что норма для прусских войск была 4 выстрела в минуту, то есть обученный солдат тратил на заряжание 15 секунд. Убойная сила сохранялась до 300 шагов, прицельная дальность не превышала 100 шагов. Егеря и отдельные стрелки вооружались нарезными штуцерами, которые били на тысячу шагов, в 3 раза дальше и гораздо точнее гладкоствольных ружей, но скорострельность была в 5-6 раз ниже. В рамках массовых армий всех воюющих государств, процент таких стрелков был не велик.
Кавалерийский мушкетон образца 1786 г являлся основным стрелковым оружием французской легкой кавалерии на рубеже 18-го и 19-го веков. В это время им были поголовно вооружены все конноегерские и гусарские полки. В самом начале 19-го века на его базе был разработан новый, несколько более совершенный карабин AN-IX, который стал поступать в первую очередь во вновь формирующиеся кавалерийские полки. Однако нехватка оружия, при слабой производственной базе регулярно воюющего государства, привела к тому, что мушкетон 1786 года широко использовался вплоть до самого падения Французской империи.
В драгунских соединениях были вооружены короткими гладкоствольными мушкетонами с раструбом на конце ствола -тромблонами, а также целым рядом пистолетов, как доставшимся от "старого" режима, так и новых моделей.
Нарезные ружья для своей пехоты французы начали выпускать в 1793 году, но из-за отсутствия опытных мастеров в данной сфере и высоких затрат во Франции так и не смогли наладить массовое производство. В 1800 году производство остановили, с начала запуска выпустили не более 10 тыс. карабинов. В 1806 году производство попытались восстановить, но без особого успеха – до конца наполеоновского правления выпустили не более 2 тыс. штуцеров. По уставу ими должны были вооружить унтер-офицеров и офицеров легких пехотных рот линейной и лёгкой пехоты. Но из-за проблем в запуске производства эти планы остались на бумаге. Почти все унтер-офицеры вольтижеров сохранили старые гладкоствольные ружья. Только некоторые офицеры смогли закупить себе карабин.
Кроме огнестрельного оружия, пехотинцы имели также и холодное. Рядовые и унтер-офицеры были вооружены полусаблями (тесаками) с коротким клинком (около 59 см). Впрочем, это оружие трудно отнести к разряду боевого, часто это был подручный инструмент. В бою пехота чаще всего использовала штыки, а не полусабли. Особую модель полусабли (с большой защитной гардой и широким клинком) имели сапёры. Шпаги и сабли имели на вооружении офицеры. Модели холодного оружия командного состава отличались большим разнообразием, оружие мало отвечало уставным нормам, так как офицеры могли позволить себе самостоятельно закупать оружие.
Во французской армии, в отличие от других европейских того периода, шпага являлась регламентированным оружием только у офицеров фузилеров и егерей. Офицеры же гренадер, карабинеров и вольтижеров носили сабли. Впрочем, имевшееся у французских офицеров оружие мало отвечало уставным нормам. Офицеры «рот центра» нередко носили сабли, и напротив, командные кадры элитных рот часто не пренебрегали шпагами. Наконец, сами модели офицерского холодного оружия отличались большим разнообразием.
Анализ источников позволяет выяснить, что французская металлургическая промышленность не имела достаточных возможностей и ресурсов, чтобы успевать вооружать постоянно растущую армию империи современным стрелковым оружием и в то же время пополнять потери оружия в многочисленных сражениях. Поэтому на вооружении французской армии наряду с новыми образцами стояло и старое оружие второй половины 18 столетия, выпущённое еще до революции, при королевской власти. Да и новое вооружение создавалось наспех, в очень короткие сроки, поэтому зачастую представляло собой лишь копии старых образцов с незначительными усовершенствованиями и изменениями. Всё это объясняется не отсутствие внимания, а непропорциональностью численности армии и мощи экономики. Общая численность пехоты в Великой армии (с учётом союзных армий) к 1 июня 1812 года (апогею войной мощи наполеоновской Франции) оставляла 492 тыс. человек - и это только брошенные в Россию (Война 1812 года в рублях, предательствах, скандалах / под ред. Е. Гречена. М., 2012). С учётом войск на других театрах военных действий, можно говорить о 900-х тысячах солдат (Лависс Э., Рамбо А. История XIX века. Т. 2 М., 1938).
Таким образом французская экономика начала XIX века не смогла в должной мере обеспечить вооружения и снаряжения огромной, регулярно воюющей армии.
