— Ну как, доктор? — я привстала на кушетке.
УЗИ-диагност отодвинулся от аппарата:
— Все в порядке, показатели хорошие. Норма. Я бы сказал, для такого положения ваше сердце — идеал нормы.
Положение было интересным: 26-я неделя. И если на первом месяце я столкнулась с небольшой тахикардией, то со второго не ощущала сердце вообще. Хотя под ним жил и боролся (кулачками) серьезный человек, полтора кило.
— Давление 110/70, пульс 75, — диктует медсестра врачу.
— Ого, — удивилась я, — много! До беременности было 55.
— Правильно: до беременности. А для 31-й недели — отличный показатель. У меня не редкость пациентки с пульсом 120 в третьем триместре. Даже молоденькие.
Ну, молоденькой и у меня были бы 120. В школе пробегала стометровку, а туда-обратно уже запыхивалась. А после двухкилометровки в 10-м классе неделю ходила с сиплым горлом и болью в груди!
В студенческие годы я вечно куда-то бегала. То последний поезд в метро, то электричка — с расписанием бардак, работал принцип «догони или не уедешь». Стометровка, прыжок в поезд, три остановки бешеного пульса — такое чувство, что сердце пробьет грудину и вылетит в окно. После диплома легче не стало: работа, курсы — всё на разных концах Москвы и допоздна...
И вот однажды в 28, в очередной раз запыхавшись до хрипоты, я решила: хватит. Берусь за ум сердце. Жертвую вторым отпуском, покупаю абонемент в фитнес-клуб.
Акцент сделала на активность, которую всю жизнь ненавидела — кардионагрузки. А если по-русски, велотренажеры и бег. И понеслась! Полтора года боролась с задохлостью. Я упертый холерик, «заставь дурака Богу молиться» — это немножко про меня. Реально, на тренировках расшибала лоб пахала. Пот градом, пульс под 200, усталость... нет: изнурение.
Сейчас бы не стала так рваться. Но "если бы молодость знала"! А она не знала. И именно поэтому "старость" смогла без проблем выносить позднюю беременность. Первую в 38 лет.
Когда я в 29 пробежала первые 10 км за час с небольшим, словила мешок эндорфинов и на радостях гнала бы еще, когда б не многозначительные взгляды претендентов на беговую дорожку, стало ясно: литры пота пролиты не зря. Теперь могу бегать как кролик Дюраселл. А еще я полюбила лыжи (которые в детстве ненавидела), перестала уставать на групповых занятиях и забыла слово «запыхаться».
По всем показаниям я должна была родить сама. Но меня все равно вели на КС. Из-за сильной близорукости, крупного плода при моем маленьком росте... и отчасти из-за возраста.
Сейчас, в 41, вторая беременность далась бы тяжелее. Но я по-прежнему могу долго бежать, махать гантелями и ногами, накручивать десятки километров педалями. Стараюсь делать такие вещи почаще: весной буду гоняться за беговелом, а скорость сына по жизни куда выше, чем у старородившей мамочки.
P.S. Пожалуйста, поставьте лайк этой статье, если вам интересны рассказы о моей поздней беременности.