Часть 1. В строй без предварительной «медкомиссии»
Создание КВ
Танк КВ («Клим Ворошилов») был создан группой дипломников Военной академии механизации и моторизации имени Сталина, проходивших практику на Кировском заводе в Ленинграде. Вопреки гуляющим в советских книгах многочисленным одам и восхвалениям талантов создателей «первого в истории серийного танка с противоснарядным бронированием» (что, в общем-то, не совсем верно – например, задолго до него в серию был запущен французский Char B1), разработка этой машины протекала довольно-таки банально.
Кировский завод в это время работал над созданием «танка прорыва»; вот и выпускникам академии дали возможность попробовать свои силы, поручив им разработку собственной версии танка для взлома обороны противника. При этом вряд ли руководство завода рассчитывал на то, что вчерашние студенты создадут что-то толковое. И действительно: дипломники, по сути, сработали так, как и положено студентам. Не сочиняя ничего особо заумного, они просто творчески переработали чужой, уже существовавший проект. Взяв за основу создававшийся на этом же заводе тяжелый двухбашенный «танк прорыва с противоснарядным бронированием» СМК, дипломники устранили одну из башен и укоротили на два опорных катка корпус. Завершив, таким образом, «облегчение» танка, создатели КВ с молодым бесшабашным задором втиснули в башню вторую пушку, и внесли в эту машину «новаторскую изюминку» - дизельный 600-сильный двигатель (а не бензиновый 750-сильный, как на СМК). В результате на свет появился танк, ставший в начале Великой Отечественной войны настоящей «проблемой» как для немецких, так и для советских танкистов. Только причины этой «головной боли» у танкистов противоборствующих сторон были диаметрально противоположными…
Опытные экземпляры танков СМК и KB в августе 1939 года были показаны правительственной комиссии. При этом «студенческий» КВ, более компактный и подвижный, чем громоздкий СМК «профессионалов», произвел на комиссию огромное впечатление. И это несмотря на то, что в ходе показа КВ застрял в овраге (правда, затем рывком назад он выбрался из ловушки). Никто не обратил внимания на этот «первый звонок»: механическая часть танка явно слабовата для большого веса этой машины. Неполадки с трансмиссией комиссия отнесла к «детским болезням» танка, а не к ошибкам расчетов вчерашних студентов; заводское же руководство, чутко среагировав на похвалы членов правительства, тут же приписало создание КВ себе в заслуги и клятвенно пообещало, что исправит все выявленные недочеты…
Вскоре опытный КВ вместе с его двухбашенными конкурентами СМК и Т-100 отправился для фронтовых испытаний на советско-финскую войну. В ходе атаки на Карельском перешейке СМК подорвался на мине и был оставлен экипажем, а на Т-100 сломался двигатель, и он не смог участвовать в бою. А вот KB показал себя с лучшей стороны: под огнем противника он заставил замолчать вражеский ДОТ, и отбуксировал в тыл подбитый танк Т-28. В ходе боя КВ получил девять попаданий, но ни один из снарядов не смог пробить брони «Ворошилова». Об успешно проведенном бое тут же сообщили в Москву, и уже на следующий день «студенческий танк» был официально принят на вооружение Красной Армии. Руководство ленинградского завода имени Кирова получило распоряжение уже через две недели наладить массовый выпуск КВ!
При этом правительство не имело представления о том, что тот судьбоносный для КВ бой стал для него единственным: впоследствии танк только ремонтировался из-за постоянных поломок в трансмиссии, подвеске и в других элементах ходовой части – слабость двигательной механики слишком грузной машины в морозных сугробах Финляндии выявилась достаточно отчетливо. Тем не менее, руководству страны об этих неполадках не докладывали: признаваться в том, что боеспособность только что принятого на вооружение КВ в действительности находится «под вопросом», никто не хотел.
В марте 1940 в боях на Карельском фронте приняли участие еще четыре только что изготовленных КВ (три из них – с 152-мм гаубицей; они впоследствии получили маркировку КВ-2). По отчетам командиров эти танки уничтожили 14 вражеских противотанковых пушек и 11 ДОТов, выдержав при этом 23 попадания снарядов (ни один из них не пробил броню) и 3 подрыва на минах (эти повреждения более-менее быстро устранялись). Но эти же бои в Карелии полностью высветили главную проблему нового танка: слабый и ненадежный дизель просто «не вытягивал» большой вес КВ; а из-за перегрузки быстро стирались фрикционы, и шестерни в коробке передач при переключении скоростей с хрустом теряли свои зубья… Поэтому все КВ то и дело застревали в снегах прямо перед позициями противника, превращаясь в неподвижные цели для вражеских пушек – благо, что их снаряды не могли пробить советскую броню!..
Однако явное неумение «Клима Ворошилова» нормально передвигаться по местности руководство по-прежнему игнорировало. Не то «наверх» не доходила информация о проблемах танка с ходовой частью, не то глаза начальству застилала сногсшибательная картина отскакивающих от брони КВ снарядов, из-за которой все остальные проблемы казались несущественными. Но на протяжении не только 1940, но и 1941 года не предпринималось практически никаких попыток исправить главный недостаток «студенческого» танка – слабую механизацию ходовой части. Зато в течение этого же времени был разработан целый ряд версий (проходящих в литературе как КВ-3, КВ-4, и т.д. вплоть до КВ-13), которые еще больше утяжеляли танк (крупнокалиберная пушка, по три пушки в одной башне, еще более толстая броня и т.д., и т.п.). И все они «опирались» на ту же ущербную ходовую часть, неспособную нормально двигать даже «самый легкий» вариант - КВ-1. В результате все эти «мощные перспективные» версии так никогда и не были запущены в серийное производство…
Лучше – больше, чем лучше…
А между тем правительство потребовало от танкостроителей увеличить производство КВ, дав задание построить до окончания 1940 г 280 тяжелых танков. И заводчане взялись за ударную работу…
Но лишь в июне 1940 г военные спохватились, что уже массово поступающий в войска танк так и не прошел полного цикла испытаний, и по их требованию наконец-то началась серьезная «обкатка» новой машины. В течение всего лета и осени механики «гоняли» «свежеиспеченные» КВ по пересеченной местности, выявляя недочеты новинки. Картина вырисовалась поистине удручающей: «студенческая разработка» оказалась крайне «сырой». Выяснилось, что ни один экземпляр не выдерживает запланированный для КВ километраж пробега. Фильтры двигателя из-за неудачной конструкции полностью забивались пылью уже через час после начала движения. В результате даже в прохладную погоду моторы танков при движении на полной скорости перегревались - вплоть до закипания в них воды и масла (температура достигала 112 градусов!). А при переходе на малые скорости у КВ «летели» шестерни в коробке передач, и танк просто застывал на месте. Тогда же полностью выявилась недостаточная прочность траков и дисков опорных катков, слабость бортовых фрикционов и тормозов. К тому же проявил ненадежность механизм поворота башни (особенно на КВ-2): при движении танка по склону она просто «клинила», и переставала поворачиваться. Тем не менее, несмотря на то, что испытания фактически поставили под большой вопрос способность этого танка вести бой, дирекция завода отослала «наверх» бодренькое сообщение, что «в целом машина КВ работоспособна, хотя и требует доводки ряда узлов»…
А дальше началась «свистопляска» с военной приемкой. Занимавшиеся ею командиры Красной Армии отказывались принимать от завода явно дефектные машины. Однако руководитель приемной комиссии в приказном порядке заставлял их пересматривать свои решения, да к тому же проводил по документам как уже принятые армией танки, которые еще не были закончены постройкой. (Мое личное мнение: явно этот «принципиальный товарищ» получал от дирекции «откат»!) Завод продолжал массово «гнать» фактический брак, стремясь только выполнить задание по количеству произведенных машин, и не тратил время на то, чтобы сделать их боеспособными. Выявленные приемщиками дефекты не исправлялись, а лишь «замазывались»… В конце концов, возмущенные офицеры приемки отправили «письмо в соответствующие органы»; в результате возник скандал, дошедший до самого Сталина. И – НИЧЕГО! Ни репрессий, ни арестов, ни расстрелов!!! Директору завода Зальцману и руководителю приемки было «поставлено на вид неправильное поведение». И ТОЛЬКО! И после этого у нас еще твердят о «беспощадном сталинском терроре»…
В результате за 1940 год Красная Армия получила 243 танка КВ - по сути бракованных! Зато Кировский завод полностью выполнил «спущенный ему сверху» план и радостно об этом отрапортовал. А то, что переданные армии танки почти не способны были ездить, похоже, никого, кроме младших командиров военной приемки, не волновало…
План производства КВ на 1941 год, объявленный правительством, предусматривал выпуск 1.200 таких машин. Это в пять раз больше, чем произвел Кировский завод за весь 1940 год. Понятно, что один ленинградский завод с такой задачей не справится, и к строительству тяжелых танков решили подключить Челябинский тракторный завод (ЧТЗ). Для этого еще летом 1940 г дирекции Кировского завода было отдано распоряжение отправить уральцам комплекты чертежей на КВ-1 и КВ-2, а так же экземпляр танка как эталонный образец. Однако товарищ Зальцман «подложил свинью» конкурентам - челябинцы получили требуемые для производства документы и образец только в октябре. Из-за этого производство тяжелых танков на ЧТЗ так и не было организовано до самого конца 1940 года. Только в январе 1941 уральцы приступили к серийному выпуску танков КВ-1 (чертежей на КВ-2 они так и не получили, и этот танк так и не начали производить). Причем, с трудом осваиваясь с непривычным для «трактористов» делом, одновременно отстраивая новый, специальный танковый цех, они за полгода (до 1 июля 1941) смогли построить только 25 танков КВ (это - при годовом задании для ЧТЗ в 200 машин!). Да и уже освоившие производство тяжелых танков ленинградцы отставали от графика: за первое полугодие 1941-го они выпустили только 393 КВ…
Подготовка экипажей и распределение танков по округам
К 1 июня 1941 г в составе танковых частей СССР числилось 504 КВ (370 КВ-1 и 134 КВ-2). Наибольшее количество этих танков находилось на юге страны – в Киевском и Одесском военных округах (284 КВ). Западный военный округ имел 120 КВ, а Прибалтийский – 78; остальные 22 КВ были приписаны к Саратовскому танковому училищу и Орловской танковой школе.
Однако из всей этой бронированной армады в эксплуатации находилось только 75 КВ-1 и 9 КВ-2; остальные танки стояли на консервации. Это и не удивительно: во всей Красной Армии к тому времени количество подготовленных экипажей для таких машин не превышало 150-ти. Причем часть этих экипажей числилась «специалистами по КВ» только на бумаге. На самом деле они никогда и не подходили к «Ворошилову», обучаясь вождению и обслуживанию тяжелых танков на… миниатюрных танкетках Т-27! Это примерно то же самое, что посадить за руль КаМАЗа водителя, до этого ездившего только на мотоцикле… Так что боевые возможности огромного числа имевшихся в РККА «бронированных монстров», так напугавших немцев после начала боевых действий, полностью реализовать в боях было просто невозможно. Ведь без обученных, умелых танкистов любой, самый мощный танк остается лишь бесполезной грудой металла…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
Если Вам понравилась статья, то ставьте палец вверх и подписывайтесь на мой канал; так вы не пропустите новые интересные публикации!
