В летний июльский вечер по реке дальнего-дальнего около-северного потока двигался малюсенький речной теплоходик с милым названием написанным на борту красными буквами -"Дрозд".
Вдоль бортов у него было понавешено достаточно много всевозможных спасательных кругов, с таким же названием. Только круги были оранжевого цвета и надписи на них были написаны белым. Они отражали в себе бег цветущих прозеленью волн уносящихся вниз по течению.
Но вот теплоходик решительно направился к берегу и загрёб волнами по прибережным камням. Какой-то матросик пробежался по палубе , вы- бежав из рубки, и оказавшись на носу выбросил над уровнем галечной косы трап. Затем раскрутил ручку на находящемся рядом приводе и опустил трап вниз.
За спиной матросика уже образовалась небольшая кучка народа. Когда действующий работяга -матрос отошёл в сторону. Народ, осторожно спускаясь по трапу, оказался на твердой земле.
Вместе с народом спустились и мы с матерью. Этот остановочный пункт назывался "Колобовка". На самом деле это была такая деревенька, под названием, Колобовщина, дворов на двадцать пять -тридцать. Мы поднялись по крутому склону через каменные гряды и вышли на ровную травянистую площадку берега.
Наш путь лежал во двор тёти Кати, знакомой бабушки, которая обещала сводить нас на здешние лесные прогалины за жимолостью.
Мы дошли до её двора и встретились с хозяйкой дома.
Немного похлопотав вокруг своей калитки, тётя Катя, собралась и пошла с нами. Она была по виду, для меня восьмилетки, совсем старенькой.
Но ходила по дороге она очень быстро, и так же быстро разговаривала. Понятное дело,что дошли мы вскоре до нужного места, где оказались кусты жимолости, очень обширные и ветвистые. Рядом, невдалеке, уже начинался густистый лес с елями и соснами, дальше переходя в настоящую тайгу.
Тётя Катя, походив вокруг, сказала показав куда-то в сторону, что тут видать медведь приходил, Вот погрыз внизу ягоду , но она ему не понравилась. Потому что горькая очень и терпкая.
Я попробовала заманчивые продолговатые ягодки синего цвета которые видела впервые в жизни - и начала судорожно плеваться, такими мне они показались горькими и невкусными.
А тётя Катя с матерью всё равно стали собирать эти ягоды, и в течении часа набрали сколько им было нужно.
Возвращались в деревню и на берег они, очень довольные собой.
Назад, нас с матерью, теплоход возвращаясь с Мамакана вёз против течения, вверх в небольшой городок. Я стояла у перил, и бросала мелкие продолговатые ягодки, в такую спокойную глубокую водную гладь. На дворе было лето тысяча девятьсот восемьдесят четвертого года.
