Этот дом считают прототипом усадьбы, в которой жил один из героев романа "Идиот". Но его архитектура скорее отсылает к реалиям советских 30-х. Достоевский тут явно не при чем. Тогда кому и зачем понадобилась молва про литературный адрес на Большой Ордынке?
Дом №17 - пример того, как беспощадно порой обходится время не только с памятниками прошлого, но и с самой памятью. В этих плоских под ноль стенах сегодня невозможно разглядеть даже лишний гвоздь, не говоря уже об изящном рельефе свойственном эпохе писателя. Нижние два этажа дома в глубине двора, правда, имеют признаки рустования, для монументальности по слою штукатурки прорисованы каменные глыбы. Говорят, сохранился оригинальный ритм окон. Но это лишь слабое утешение к унылому облику многоэтажки.
А вот ограда - уже более убедительный признак того, что здесь всё не так просто. Это уже ампир. Её пилоны, словно пытаются перекричать обезличенный временем серый фасад и сообщить что-то важное прохожим или временным обитателям из армии офисного планктона.
Удивительно и поразительно, на Большой Ордынке, 17 действительно когда-то была усадьба. После войны 1812 года этот участок земли оказался в собственности купца Куманина. Он-то и взялся строить здесь приличный дом по моде тех лет - с флигелями, колоннами, портиком и, конечно же столь любимым в Замоскворечье, мезонином. Правда, как сообщают источники, стройка велась не на пустом месте, за основу были взяты палаты 18 века. Возможно, это и предопределило прочность конструкции, с которой не решились тягаться даже сталинские градостроители. Их желание вмешаться было обусловлено одной единственной целью - создать как можно больше жилых помещений. Простым сносом буржуйского наследия проблему в данном случае было не решить. А вот увеличить этажность - вполне. Благодаря тому, что дом и флигели были объединены в результате реконструкции еще 19 века, задача выведения трёх дополнительных уровней упрощалась. Вот, как говорится, и все дела.
В этой истории незаслуженно обделённым вниманием остался только сам первый владелец. Купцов в окрестностях Большой Ордынки хватало. И всё же Александр Алексеевич Куманин не из тех, кто делал имя лишь благодаря своей предприимчивости и смекалистому уму. Дело в том, что его жена Александра Федоровна Нечаева доводилась родной сестрой матери будущего писателя Федора Достоевского. Скоропостижная смерть сначала матери (от чахотки), потом - отца (под колёсами экипажа) обезглавила семью. Но близкие не остались в стороне. Всех семерых детей семья Куманиных взяла на воспитание. Это из своей прибыли он оплачивал пансион старших сыновей Достоевских в Петербурге, а потом помогал Федору с поступлением в инженерное училище. Первые литературные опыты племянника ничуть не обескуражили дядю. Напротив, это за его с супругой деньги братья издавали журнал "Эпоха". В свою очередь все племянницы были обеспечены щедрым приданым. Куманины для Достоевских заменили отца и мать в полном смысле этого слова. Когда Федор Михайлович оказался перед угрозой каторги, они и тут не оставили его - на высочайшее имя писали прошение о помиловании.
Истоки не только кровного, но и творческого родство писателя с домом на Большой Ордынке теперь понятны и очевидны. Правда, связывать его с той эпохой язык всё равно не поворачивается. Упрощённый до предела конструктивизм, прозрачные шахты лифтов на фасаде - совсем другие мотивы и дыхание иной жизни. О ней, пожалуй, могла бы многое рассказать великая Анна Ахматова.
Легендарная Ордынка была для неё пристанищем все годы жизни в Москве. К сожалению, и тут "заботливые" охранители культурного наследия не потрудились всё сделать как надо. Памятник во дворе есть - ладно. А вот мемориальную доску о том, что жила, прилепили как попало, даже не потрудившись узнать в какой именно части дома. Знаменитая квартира 13 семейства Ардовых, где жила поэтесса, находилась в южном флигеле, а доска висит на северном. Это уже стиль и дух нынешней эпохи.
Дорогие читатели, не стесняйтесь поддержать проект Архистория своими лайками и перепостами!
Читайте лучшие материалы Архистории:
