Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть16 Часть 17
Часть 18 Часть 19 Часть 20 Часть 21 Часть 22 Часть 23
Марика вспоминала, как Мишка сам старался управиться с маленьким Саней. Всему научился!.. Бывало, он просто не давал сына Марике. Столько пережито... А сейчас было совсем по-другому: они вместе купали Андрюшку, вместе его убаюкивали... Но по-прежнему Михаил ночами спал очень чутко. И подавал сыночка Марике, и не отводил взгляда от её груди: удивительно! – Марика родила ему двоих сыновей, но оставалась такой же тоненькой, как... на берегу их детства...и грудь её оставалась маленькой... налитой, как два яблочка...Мишка осторожно брал эти налитые яблочки в свои ладони, прикасался губами к шелковистым соскам и...задыхался от счастья и желания..любить...целовать... ласкать свою Марику...
Как-то Мишка искал по карманам нужные ключи. Достал всё, что там было. Марикины брови удивлённо изогнулись: она увидела свои детские бусы из ракушек!.. Тех самых ракушек, которые она так старательно собирала, не заметив огромную волну, что быстро шла к берегу...
Мишка страшно смутился... Вспомнил, как...после первой их с Марикой ночи...они готовились к отъезду. Марика тогда пошла на берег... И Мишка – за ней...Они прощались с морем, с детством... А с этой ночи...начался их горький путь... Жизнь сполна поделилась с ними болью и страданиями... Тогда, на берегу, Марика уронила эти девчоночьи бусы... А Мишка поднял их, положил себе в карман. Сейчас, робея, смотрел на Марику:
- Знаешь... Они всегда со мной... В каждом походе... Помнишь, мы с Андрюхой в море были... когда ещё Сани не было… Мы спасали катер, Андрюха ранен был... Я уронил... твои бусы, а Андрюха заметил...нырял за ними... представляешь – достал!...Это же просто немыслимо было!.. – Мишка говорил о друге с такой трогательной теплотой, видно было, как он гордится их дружбой. – Они всегда со мной...здесь, в кармане...
Ещё больше смущаясь, Мишка достал из кармана ещё одни бусы – те самые, жемчужные, страшно дорогие, что купил тогда Марике...
-Ой, Мишенька... – Марика радостно-растерянно рассматривала бусы. – Какие красивые... Это же жемчуг!.. Я так люблю жемчуг!..
-Вот, – с волнением переводил дыхание Михаил. – Тогда же купил... В том походе...
-И...до сих пор не показал мне?.. Мишенька!.. – Марикины ресницы жалобно трепетали.
- Ждал... когда у нас... наладится...всё... – глухо, не поднимая глаз, говорил Михаил.
Марика заплакала, прижалась к плечу мужа...
...Михаил с Марикой уже давно переселились из офицерского общежития в свою квартиру. Теперь в этом же доме поселилась и семья Ермаковых – этажом выше. Утром Михаил внимательно посмотрел на Андрея. Воспалённые красные веки, какие-то тревожные глаза.
-Андрюха... Ты как? – спросил Мишка.
Андрей обрадовался всегдашнему Мишкиному пониманию, доверчиво заговорил:
-Маленькая... Марика не спит... и Сашенька тоже...
- Ну, и ты тоже, – понял Мишка. – Чего не спит-то?
- Молока нет... а смеси, видно, не подходят... Слушай, – оживился Андрюха ,– ты ж опытный...батя. Чем Саню кормили?
Мишка на опытного батю гордо приосанился: что есть, то есть... Задумался:
- Да как-то и не знаю, Андрюха... Чем их кормят-то...Саню Марика, считай, до трёх лет грудью кормила... Пацан уже вовсю борщ трескал и пироги с варениками Марикиными... А всё норовил на колени к матери и – грудь... Думаю, Саня поэтому так привязан к Марике, – глубокомысленно заключил Мишка. – И с Андрюшкой сейчас тоже, знаешь... Грудь тяжёлая от молока, сильно наливается. Марика хнычет – больно сцеживать, а малой не высасывает...много молока... Проблемы с ними, да, Андрюха?..
Марика часто слышала, как плачет Сашенькина девочка. Не выдержала, поднялась в квартиру Ермаковых. Дверь открыла измученная Сашенька. Волосы нерасчёсаны, растрёпаны... Безразлично смотрела на Марику. Марика слегка отстранила Сашеньку, прошла в квартиру. Мельком огляделась: видно, давно не убиралось... Негромко сказала:
- Дай мне...девочку. Я покормлю. Я всё равно сцеживаю молоко. А ей, видно, смесь не подходит, грудное надо. Ты ж медсестра, знаешь...
Сашенька безучастно подала малышку. Голодная девчушка с неожиданной силой ухватилась за сосок, зачмокала, не переставая горько всхлипывать.
-Ну, вот и всё... вот в чём у нас проблема, – пересиливая боль, ласково приговаривала Марика. – Теперь спать будет.
Перепеленала девочку, осторожно положила в кроватку. Повернулась, внимательно посмотрела на Сашу.
- Да ты... горишь вся. Ну-ка, ложись – твёрдо приказала. – А я сейчас.
Бегом спустилась к себе, взяла банку малинового варенья – Мишкина мать прислала.
Поила Сашеньку чаем, сидела рядом. Чувствовала Сашенькин вопрос – ну, куда ж от него денешься... Коснулась рукой её лба:
- А ты спроси...ну, что держишь в себе? Чего мучаешься?..
- И спрошу!.. – приподнимаясь, горячо заговорила Сашенька. – Мужа... Андрея... забрать... у меня хочешь?..
Марика улыбнулась:
-А своего куда дену?..
Сашенька продолжала бессвязно говорить:
- Думаешь, не знаю, как... он любит тебя...Он не видит и не слышит ничего и никого. Для него – только ты... он дышит тобой... живёт тобой... Меня... Марикой... звал... в такие минуты... наши... Марикой звал...Марикой... И дочку – Марикой...
- Ну, а чего ж замуж шла... раз он тебя... Марикой звал? – грустно улыбаясь, спросила Марика.
- Да я... жить без него не могу! – отчаянно прокричала Сашенька – Дочку...ему родила... посмотри, как на него похожа... Я следы его...целовать хочу!.. А ему... только ты нужна... Он же с ума сходит! Не видит тебя –с ума сходит. Увидит – тоже с ума сходит. Ночами не спит. Подойдёт к окну, виски со всей силы сжимает... Как-то под утро пьяный явился... целую ночь бредил... про тебя говорил... про волосы твои...в волнах и звёздах...ещё много... какая ты...Ты приворожила его... Ты ж цыганка...
-Какая там... цыганка... Прабабка вроде цыганкой была. Мать у меня русская. И как цыганку меня никто не воспитывал... Разве отец иногда, по пьяному делу, вспоминал... Внешность вот только... такая уж... Меня муж мой полюбил за эту смуглость...
Марика помолчала. Потом негромко, но твёрдо стала говорить:
Ты...вот что, Александра... Было у нас...с твоим мужем... В ранней юности... Один – запомни!.. – один раз... Как и почему – это тебя не касается... После того он ни разу не прикоснулся ко мне. Да и я глаз на него не поднимала... Он Мишку моего не предал. Лучшего друга своего. Знаешь, дружат они ещё с курсантских времён. И дружбу эту...из-за меня...окаянной... они не предали... Так ...сложилось у нас. И Андрей...и муж мой... никогда не роняли своей чести. И не твоё дело – понимать, а тем более – судить, кого-то и за что-то прощать. До тебя всё было. А если хочешь...удержать Андрея, – тут Марика снова улыбнулась, ласково погладила Сашеньку по волосам – хочешь...чтобы полюбил... ты заботься о нём... о дочке вот...И оттает твой Андрей...
Последние Марикины слова так ласково журчали... Сашенька прикрыла глаза... и словно провалилась куда-то...
Марика склонилась над детской кроваткой – малышка сладко спала.
Вечером Марика покормила Андрюшку, уложила его. Мишка гордо, как лев, растянулся рядом с Андрюшкиной кроваткой, на диване.
-Мишенька, – Марика тихонько сжала грудь, – болит...
Мишка вскочил:
- Что мне сделать?
- Да что ж ты сделаешь... Мне... ребёночка...покормить бы... – улыбнулась болезненно.
Мишка посмотрел в кроватку.
- Так спит же он... и ты же кормила только что... – Мишка страдал, не зная, как помочь Марике.
Расстегнул пуговицы, взял в свои ладони Марикину грудь. Марика прикрыла глаза, прошептала:
-Так...хорошо...Век бы так, Мишенька...
Потом сказала:
-Мишенька... У Саши... Ермаковой... совсем молока нет. Плачут обе – и дочка, и она... Можно, я... покормлю маленькую? Я же её и в роддоме кормила...
Мишка озадаченно смотрел на жену. Да, Андрюха сегодня что-то говорил о том, что...молока нет...
- А...разве так...можно? – спросил.
-Если ты разрешишь, – твёрдо сказала Марика.
Михаил растерялся.
-Ну...
И Сашенька стала приносить маленькую Марику. Однажды Марика покормила девочку, развернула её – перепеленать. Положила рядом с Андрюшкой. Мишка подошёл, легонько тронул Марику за руку, кивнул на детей. Они вдруг повернули друг к другу головки, внимательно смотрели. Потом заулыбались, словно вспомнили, как вместе огласили криком родильный зал… а потом Андрюшка, сосредоточенно хмуря бровки, взял в свою ладошку ручку маленькой Марики…Михаил перевёл дыхание:
- Так, сынок…Правильно. Их надо крепко держать. Прямо с пелёнок…
Отношения Сашеньки с Андреем немного потеплели. Андрей старался во всём помогать жене. Сашенька заметила, что он теперь не задерживается на службе. Однажды взял малышку на руки. И услышал её сердечко. Замер. Дочка внимательно смотрела на него – его, Андрея, тёмно-серыми, с ясной просинью, глазами. Марика...дочка... Сашенька увидела – на глаза капитана Ермакова набежали слёзы...
Но... ночью Андрей всё равно уходил в свою комнату. Сашенька страдала – как ей хотелось...ласки... С какой надеждой она ждала, что вот сегодня... он не уйдёт... копила нежность... Хотела быть смелой и...откровенной, как тогда, в госпитале...
Как-то не выдержала, подошла к нему, положила на плечи руки:
-Андрюша...
Капитан Ермаков поднял глаза – спокойный, уверенный взгляд. Очень вежливый... Руки Сашеньки соскользнули с его плеч. Она прошептала:
-Не...уходи...
Продолжение следует…