Система общественного призрения в царской России отстраивалась достаточно долго и свою стройность обрела лишь в начале XVIII века при Петре Великом, подсмотревшем ее во Франции. А спустя 50 лет первые богадельни на юге страны появились в только что построенной крепости святого Димитрия Ростовского. С этих гоголевских «богоугодных заведений» в макрорегионе началась широкая кампания благотворительности.
Крепостной строй
Идея создания богаделен в России для призрения увечных и ветеранов бесчисленных войн появилась у царя Петра после посещения Парижа в 1717 году, где ему показали построенный по указу короля Людовика XIV Дом инвалидов, в котором одновременно могли содержаться до 4 тыс. старых солдат. Задумка Петру понравилась, ибо в России лишенные средств к существованию военные инвалиды были предоставлены сами себе и почти поголовно жили христовым именем. Причем если «зазорные дети», подкидыши и сироты находились под опекой церкви и распределялись по воспитательным домам и школам, то «гошпитали» могли брать увечных воинов только на временное попечение. В Москве функционировали лишь две «шпитальни» — за Никитскими воротами и на Гранатном дворе, мощности которых были ничтожны.
Царский указ обязывал завести богадельни во всех губерниях, но в военное и реформенное время деньгам, как правило, находили иное применение. На местах крайне неохотно шли на такие траты. Однако полвека спустя в новорожденной крепости св. Димитрия Ростовского (заложена в 1762 году) появились сразу две богадельни. По свидетельству строителя крепости генерал-майора Александра Ригельмана, в 1768 году при обер-коменданте Иване Потапове вышедшие в отставку ветераны и инвалиды проживали в специально отведенных помещениях вне территории крепости. Они стали первыми «богоугодными заведениями», организованными на юге России.
Сама цитадель ни разу не была осаждена, но пятитысячный гарнизон так или иначе принимал участие в военных действиях России на Кавказе. Именно ветераны из Кубанского корпуса Александра Суворова, отчаянно бившиеся в турецких войнах, дослуживали в этой тыловой крепости. И для них было решено создать человеческие условия дальнейшего проживания. Суворовские инвалиды стали первыми постояльцами первого южного «богоугодного заведения».
Загородная дача
От военных решили не отставать и гражданские, к концу века получившие от властей Екатеринославской губернии статус города для Ростова-на-Дону. На рубеже XVIII-XIX веков собственная богадельня появилась и здесь. На старой карте, где еще обозначена крепость между Солдатским и Доломановским форштадтами с запада и Нахичеванью с востока, богадельня размещена чуть севернее у впадения Безымянного ручья в Темерник. На том месте, где сегодня расположен ростовский зоопарк. В 1805 году городская дума выделяла богадельне 85 рублей серебром «на материалы». В 1824 году ее даже совместили с небольшой больницей для «одержимых неизлечимой болезнью».
О деятельности богадельни мало что известно, хотя в уездном Ростове даже в те времена нуждающихся в общественном призрении было хоть отбавляй. Кроме увечных и престарелых бедняков, по государеву указу в эти богадельни указывалось помещать бродяг и преступников, ссылаемых в Сибирь, если по дряхлости и болезням не могут туда следовать, увечных отставных нижних чинов, захваченных в прошении милостыни, исключаемых за пороки из духовного ведомства, по болезням и старости не способных трудом снискивать пропитание и т.п. При этом городские власти обязаны были обеспечить раздельное существование мужской и женской богаделен. А на это в скудной ростовской казне начала XIX века средства отсутствовали.
В 1838 году дума отчитывалась инспектору Екатеринославской врачебной управы: «Из доброхотных пожертвований учрежден дом для призрения бедных, в который принимаются разного звания люди увечные, престарелые, неимущие и не имеющие приюта… Нет лекарств, лекаря, прислуги, денег… через что и присмотр врача остается почти без всякой пользы для страждущего человечества».
Из губернии добавили немного денег, на которые удалось нанять в штат «специального лекаря», старосту-заведующего, прачку и двух кухарок. Сумму пожертвований довели до 1400 рублей в год (при расходе 1100 рублей). Проблемы это не решало, ибо смертность среди населенцев только росла.
Дореволюционный историк Григорий Чалхушьян подсчитал: «В 1839 году в больницу поступило 85, умерло 13, в 1839 году — 99 и 27, в 1840 году — 121 и 24, в 1841 году — 77 и 8, в 1842 году — 108 и 30, в 1843 году — 106 и 44, в 1854 году — 141 и 56».
А в 1853 году богадельню и больницу и вовсе развели по отдельному финансированию, выделив на увечных всего 20 кроватей — по 10 на мужчин и женщин. Зато с введением нового Городового положения земствам были даны широкие полномочия по распределению доходов, и в 1870-х годах в городскую думу поступило предложение от нахичеванского купца 2-й гильдии Гавриила Шушпанова о постройке новой богадельни в Ростове. При этом прежнее здание предполагалось отдать под приют для малолетних преступников.
По мнению гласного думы Ивана Панченко, «постройки старой богадельни еще достаточно прочны и при некотором ремонте будут вполне пригодны для жилья». Интересно: рачительный купчина обратил особое внимание на тот факт, что в случае перепрофилирования богадельни под дачи городская казна получала бы доход всего 10 рублей за десятину, тогда как в своем целевом предназначении и отданная под огороды приносит 80 рублей.
С другой стороны, теснота в помещении и отдаленность от Ростова существовавшей богодельни вынуждали управу ходатайствовать о постройке нового здания, что позволило бы купечеству увеличить пожертвования на содержание неимущих и облегчило бы более правильный надзор за их содержанием. Ходатайство было направлено в Екатеринослав с проектом старшего архитектора города Савицкого.
Во имя Петра и Павла
Григорий Чалхушьян писал: «Вместе с тем городское общество предоставляет думе совместно с правлением Общественного банка войти с представлением о ссуде из банка на постройку богодельни до 15 т. р. с. на 15 лет с ежегодным погашением по тысяче р. с. Ссуда разрешена Министерством финансов, остальную же потребную сумму предложено пополнить добровольными пожертвованиями. Для принятия этих пожертвований, расхода сумм и заведывания постройкою богодельни составляется особый комитет под председательством А. М. Байкова. Комитет признал необходимым производить постройку хозяйственным порядком, потому что некоторые пожертвования будут поступать строительными материалами, притом «самым экономическим образом и так прочно, как только возможно, для устранения ремонтировки впоследствии». Закладка богодельни совершена 20 сентября 1864 года. На содержание ее имеются в виду: a. % с 20 т. р. с., завещанных купцом Федором Михайловым; b. ежегодная ассигновка из прибылей общественного банка, в размере ста руб. и с. частные пожертвования».
Богадельня получила имя Петропавловской, названной в честь генерал-губернатора Новороссийского и Бессарабского, генерал-адъютанта, графа Павла Коцебу, которого просили принять на себя звание главного попечителя. На что гордый оказанной честью опекать ростовских бомжей Коцебу и дал свое согласие.
Интересно, что знаменитый городской голова Андрей Байков в 1867 году удивлялся самой идее организации богадельни: «Большинство нищих нездешние, и самое лучшее, если бы полиция, несмотря на имеющиеся у них документы, высылала их на местожительство. Ростов такая местность, где действительно неимущих почти не может быть; здесь так много требуется рабочих в продолжении всего года для разных, даже самых легких работ, что каждый может заработать. Из местных жителей действительно неспособные к работе могут пойти в приют в богодельню».
В построенном на углу улицы Скобелевской и Таганрогского проспекта здании богадельни (ныне на ее месте — «Маринс Парк Отель») призревались обыкновенно не более 60 человек. Крайне мало для 120-тысячного города, в котором и на начало ХХ века хватало сирых и убогих. Но ранее и того не было. Зато теперь появились люди, которые своими средствами поддерживали существование богоугодного заведения.
Ростовское-на-Дону мещанское общество приговором своим от 17 февраля 1880 года в ознаменование дня 25-летия царствования и Александра II постановило учредить при богадельне 10 кроватей для призрения неимущих на счет сумм мещанских с ассигнованием на это по 400 рублей ежегодно. Кровати были гордо названы «александровскими».
А летом 1893 года инициатор проекта Гавриил Шушпанов предложил своей теще Марии Максимовне Овсюковой в память ее усопшего супруга построить на территории богадельни каменный корпус на 24 кровати.
В 90-е годы по инициативе попечителя Шушпанова решено было при богадельне построить отдельную церковь во имя иконы Всех Скорбящих Радостей по проекту городского архитектора Николая Дорошенко. Стоящий отдельно от богадельни храм мог быть доступен не только постояльцам богадельни, но и посторонним мирянам. Сам купец объяснил это тем, что существующая при заведении домовая церковь в течение 11 лет дала около 30 тысяч церковного дохода, который был употреблен на содержание богадельни. Привлечение же к службе мирян предполагало рост дохода и, соответственно, улучшение содержания постояльцев. Шушпанов выделил на строительство 40 тысяч рублей из собственного кармана.
Впрочем, перекос в духовную сферу для призреваемых порой шел в ущерб медицинским показателям. В 1899 году ревизионная комиссия составила отчет о содержании Петропавловской богадельни: «Ревкомиссия последовательно осмотрела все палаты и пришла к заключению, что в общем богадельня содержится удовлетворительно, павильон же Ткачева в особенности отличается чистотой, но в других павильонах желательны некоторые улучшения, например клозеты в павильоне Онищенко ветхи, а потому грязны и требуют переделок, в нижнем этаже главного корпуса, и без того низком и темном, воздух заражен от клозетного отделения, находящегося рядом и ход в которое через эту палату. На 50 человек всего 2 клозета. Призреваемые в этой палате мужчины очень тесно размещены, нужно было бы частью их разместить в обширную комнату тут же рядом, занимаемую тремя церковными служителями, для которых нашлось бы и другое помещение… Некоторые переделки в главном корпусе, там, где помещалась церковь, с целью увеличения числа кроватей, крайне желательны и необходимы ввиду большого контингента зачисленных кандидатов, ожидающих вакансий в богадельне».
Во время Первой мировой войны многие богоугодные заведения отдавались под нужды фронта. К примеру, нахичеванская богадельня превратилась в лазарет. То же самое стало и с частной ростовской богадельней купца Михаила Шахова.
В советское время здание Петропавловской богадельни и церкви было разрушено. На их руинах возведено внушительное строение в стиле конструктивизма, ставшее гостиницей «Ростов». Приютить страждущих и увечных оно уже не могло. Хотя с тех пор количество инвалидов и бесприютных обитателей ростовских трущоб отнюдь не уменьшилось.