Первые главы: 1) В станице 2) Отчаяние 3) Побег 4) Катерина 5) Осень 6) Надежда 7) На ярмарке 8) Столкновения 9) Подлость 10) Последствия скандала 11) Похищение 12) Схватка в степи 13) Тревоги 14) Джут 15) Радостные дни 16) Тяжёлые воспоминания 17) Соперницы 18) Масленица 19) Весна 20) Переезд на летнее кочевье 21) Свадьба 22) У озера 23) Важные вести 24) Улов 25) Новый дом 26) Сыновья 27) Разлука 28) Семейные радости 29) Старший сын 30) Выстрел 31) Исцеление 32) Перемены 33) Сенокос 34) Заботы 35) Обида 36) Неожиданный гость 37) Встреча
Время действия - 1914 год.
- Мама, посмотри, какие цветы красивые! – Залиха, сияя, протягивала Дуне букетик касатиков.
- Вот какая красота! – с улыбкой похвалила Дуня, - Ну, теперь поставь их в воду! Где же ты их нашла?
- Это не я! Это мне Петька дал! – звенела девчонка, разыскивая старый кувшинчик, чтобы приспособить в него цветы.
- Петька? – удивилась Дуня, - Какой такой Петька?
- Там, за горой, казаки сено косят. Петька тоже косит.
- А ты что там делала? – возмущённо подняла брови Дуня, - Ты зачем туда ездила?! Не стыдно возле мужчин крутиться?
- Ну... я посмотреть хотела..., - потупилась девчонка, - Но ты не думай, там и женщин много, там не только мужчины! – с горячностью взялась оправдываться.
- Всё равно нехорошо. Ты уже не ребёнок, ты уже почти девушка, скоро сватать тебя станут, а ты позоришься! Посмотри на Рукию, как скромно она себя ведёт!
Рукия улыбнулась и опустила глаза. Ей уже пятнадцать лет, и к отцу уже приставали с вопросами, не хочет ли он выдать дочку замуж. Но Нурали не спешил, ничего, успеется, выйдет. Сейчас она вместе с Дуниёй стегала новое шерстяное одеяло для приданого.
Залиха засмеялась, подбежала к сестре, порывисто обняла её, прижалась лицом к её волосам, чмокнула в щёчку и умчалась ставить свой букет в воду.
В одиннадцать лет она была красавица, хотя больше похожа на мальчишку – тоненькая, подвижная, готовая целыми днями скакать на лошади. Но Дуня ей воли много не давала. Учила всему, что умела и знала сама.
Девочки уже умели готовить и казахские, и казачьи блюда, печь русский хлеб, вязать, шить и вручную, и на Дуниной Зингеровской машинке. Знали, как катать войлок, класть простейшую печку, варить мыло. Вместе с простыми работницами доили коров и кобылиц, делали кумыс, пахтали масло. Конечно, у младшей ещё не всё получается, но со временем она освоит все хитрости хозяйствования.
Образование у них тоже есть. В город на учёбу их отец не посылал, но учитель, которого содержал отец на свои средства, дал им много нужных знаний. Рукие больше нравились литература и история, она много читала. Книги ей отец покупал и на арабском языке, и на русском. Писала красивым каллиграфическим почерком. И в случае чего могла заработать на жизнь переводчиком, секретарём или хотя бы просто писарем.
Залихе лучше давалась математика. Она даже в уме считала так быстро, что не всякий на бумаге за ней успеет. Нравились ей астрономия и биология. Отец планировал со временем научить девочку навыкам счетоводства.
Всем внукам Есим старался дать образование и профессию, их приучали к выполнению любой, даже самой чёрной работы, чтобы каждый мог выжить в случае потери отцовских богатств. Дети Жалгаса больше тяготели к музыке, хорошо играли на домбре и даже на кобызе, изумительно пели. Остальным мальчикам давали знания по экономике и бухгалтерии.
Девочки были под приглядом матерей, и Дуня не особенно вторгалась в их жизни. Не белоручки, умеют всё, что положено казахской женщине, - уже хорошо. Но Рукия и Залиха были особым случаем, в них Дуня вкладывала всю душу.
Через пару дней начавший увядать букет волшебным образом преобразился – в кувшинчике стояли свежие цветы. Дуня покачала головой – эта егоза опять была за горой. Нужно приглядывать за непоседой получше. Теперь она не спускала глаз с девочки, каждую минуту выглядывала – где Залиха? Но скоро в кувшине появился новый букетик. Сомнений не было – цветы другие, и такие возле аула не растут.
- Залиха, откуда цветы? – строго спросила Дуня у девочки.
Залиха залилась краской. Опустив голову, она молчала.
- Девочка моя, скажи мне, где ты их взяла?
Девчонка упрямо сопела, но ничего не говорила.
- Ты меня очень обидела. Я не думала, что ты на такое способна, - горестно сказала Дуня.
Залиха, разрыдавшись, кинулась на грудь бабушке:
- Мама, мама, прости меня. Это мне Петька дал.
- Ты опять была за горой? – удивилась Дуня. И когда она только успевает!
- Нет, не была. Он сам приезжал сюда! – рыдала девочка.
- Сам?! И ты с ним встречалась?
- Да! Прости меня, прости! – захлёбывалась слезами девочка.
Кое-как успокоив Залиху, Дуня задумалась. Запрещать свидания бесполезно, дети просто будут прятаться. Дуняша не сомневалась, что эти встречи – самые невинные, но ведь сплетники могут углядеть в тайных свиданиях что-то дурное.
- Пусть в следующий раз он придёт к юрте, нехорошо скрывать это от старших, - решила Дуня.
Петькой оказался тоненький пятнадцатилетний казачок, приехавший на покос вместе с отцом и батраками. Смущаясь, вошёл он в юрту, по привычке потянул щепоть ко лбу, чтобы перекреститься, но спохватился, спрятал руку за спину. Поздоровавшись, с любопытством стал оглядывать внутреннее убранство жилья.
Есим пригласил его выпить чаю. Неловко подогнув ноги, парнишка сел на цветастое одеяло, взял двумя пальцами пиалу, осторожно хлебнул. Разговор с Есимом он вёл разумно, не особенно многословно. Расспросил его старик о каких-то незначащих вещах, о сенокосе, о родителях, о родной станице Кардаиловской.
А Залиха сияла, хлопотала, пододвигая парню угощения, и излучала счастье.
Пётр приезжал ещё один раз, а потом закончился сенокос, и казаки уехали. Девочка с неделю скучала, но скоро новые радости и впечатления затмили образ парня. Дуня тихонько благодарила Бога, и постепенно детское увлечение Залихи забылось и взрослыми, и ею самой.
В августе аульские женщины выехали на уборку проса. Девочки вместе с бабушкой были среди них. Дуня, конечно, больше сидела в тени, издалека присматривая за внучками. Рукия жала серпом быстро и сноровисто, старалась не отставать от неё и Залиха, украдкой утирая со лба выступающий пот.
Внезапно с совершенно чистого и ясного неба раздался оглушительный гром, сверкнула молния, и одна из женщин упала, сжимая в руках полусжатый сноп проса. В виске у бедняги виднелось крошечное отверстие. Испуганные женщины молились, и шёпотом говорили, что Аллах гневается, и вообще не к добру всё это.
Аульский учитель объяснил девочкам, что это был метеорит, и гибель женщины совершенно случайна. А скоро будет ещё одно явление, которого бояться не нужно, – солнечное затмение. В предсказанный им день, когда аульчане лежали, прижавшись к земле, и читали молитвы, семья Есима спокойно наблюдала за солнцем через закопчённые стёкла, заготовленные заранее под руководством учителя.
Затмение породило в сердцах казахов ужас и ожидание чего-то страшного. Поэтому, когда в аул пришло известие, что началась война, люди не удивились. Это только начало бед, говорили старики.
Поздней осенью, когда степняки вернулись на зимовья, по аулам стали разъезжать какие-то незнакомцы, и вести беседы с бедняками, что начавшаяся война совсем не нужна казахам. Что опять с казахов начнут тянуть налоги, станут забирать коней и скот на мясо. Рассказывали, что русские совсем закабалили свободных и гордых кочевников, заставляют учиться чужому языку, прививают чужую культуру. А ведь у казахов своя культура древняя и богатая!
Что на своих исконных землях казахи перестали быть хозяевами, что на всё нужно спрашивать разрешения у русских властей, а ведь, если гость приходит в чужую юрту, это он должен спрашивать разрешения! Что русские вывозят из казахских земель все богатства, ничего не давая хозяевам.
Незнакомцы рассказывали о древнем предке казахов – Алаша-хане. О возникшем не так давно движении за независимость казахов от русских, называемом Алаш, о том, что нужно всем степнякам объединяться под знаменами этого движения.
Посоветоваться с Есимом и Нурали приехал Дулат, в сопровождении племянника-подростка Сарсенбая.
- Что это за люди? Как относиться к ним? Ведь они правильно говорят? – допытывался он у родственников.
Что мог сказать ему Есим? Что мог ответить Нурали? Да, как будто правильно говорят. Но чего они добиваются? Куда поведут людей, прикрываясь красивыми словами о величии и могуществе народа? И возможно ли это могущество без поддержки русских штыков? Не приведут ли такие разговоры к кровопролитию? Этого Нурали боялся больше всего.
Долго говорили об этом мужчины, много слов было сказано в тот вечер, только понятнее от этого ситуация не стала. Так и решили, что нужно быть осторожнее с этими людьми, присматриваться к ним, но не поддаваться на их провокации.
Только паренёк Сарсенбай не услышал из разговора ни одного слова. Всё его внимание было поглощено маленькой Залихой, поразившей его в самое сердце.
Продолжение следует... (Ссылка на первые главы в начале поста)
Если вам понравилась история, ставьте лайк, подписывайтесь на наш канал, чтобы не пропустить продолжения! Больше рассказов можно прочитать на канале Чаинки (внизу ленты 29 коротких рассказов)