Несколько лет назад я была в Лувре.
Снедаемая детскою мечтою увидеть Мону Лизу и всю оставшуюся жизнь жить щасливо и богато, я мчалась по залам и внутренне – только внутренне – подпрыгивала от нетерпения.
Одна только мысль мучила меня. Что я не смогу сфотографировать свою мечту, чтобы хранить ее изображение у сердца и под подушкой. Потому что везде висели картинки с перечеркнутым фотоаппаратом.
Правда, все вокруг все фотографировали.
Когда до мечты оставалось всего пять залов, я все-таки рискнула спросить сопровождавшего меня француза.
-А меня никак никак нельзя будет сфотографировать рядом с картиной?
-Ну, - сказал мне коренной француз, - если нельзя будет фотографировать, то к нам подойдут и скажут об этом.
И он посмотрел на мои беспокойно бегающие глазки с сильным неодобрением.
У Моны Лизы меня ожидал когнитивный диссонанс.
Толпа народа человек в сто, а, может, двести, щелкала фотоаппаратами, видеокамерами и телефонами прямо на глазах у двух живых смотрителей.
А когда у одного японца от полноты чувств прямо под картинкой с перечеркнутым фотоаппаратом выпала из рук видеокамера и развалилась на мелкие кусочки, то эти самые смотрители помогали ему собирать их чуть не по всему залу.
Этого бы японца да на пару дней в Эрмитаж, подумала я, фотографируя милашку Мону Лизу со всех сторон.
Иногда подходя к ней практически вплотную.
Ему бы эрмитажные смотрительницы объяснили, как правильно вести себя в Эрмитаже.
Впрочем, к моему великому сожалению, Мона Лиза меня не впечатлила.
Маленькая невзрачненькая картина терялась одна на большой стене.
Спрятанная за толстым стеклом, за ограждением и за охраной она мне показалась сильно переоцененной.
Другие картины мне понравились гораздо больше.
И толпы у них не было, и охраны и стекол.
Как, например, эта картина того же Леонардо да Винчи "Святой Иоанн Креститель в пейзаже".
В общем, Лувр, конечно, произвел на меня впечатление.
А вот Мона Лиза - нет.
Но я не жалею, что так стремилась ее увидеть - мечта есть мечта.
