На этой фотографии Бродскому 37 лет, Высоцкому - 39. Август 1977-го - это, по-видимому, единственная точно установленная дата встречи поэтов. Они могли видеться ещё пару раз - Высоцкий приезжал в Нью-Йорк и в 1976-м, и в 1978-м, но здесь уверенности нет. Познакомил их общий приятель - Михаил Барышников, у которого Высоцкий и останавливался. По свидетельству фотографа Л. Лубяницкого, встреча и произошла на квартире у Барышникова:
"Марины Влади, приехавшей с Володей, с нами не было, мы были втроём. Деталей я, конечно, не помню, но запомнилось, что Володя и Иосиф очень горячо, азартно спорили о каких-то поэтических проблемах".
А вот что Марина Влади в книге "Владимир, или Прерванный полёт" (1989) рассказывает о совместной встрече:
"Мы встречаемся в маленьком кафе в Гринвич-Виллидж. Сидя за чашкой чая, вы беседуете обо всём на свете. Ты читаешь Бродскому свои последние стихи, он очень серьёзно слушает тебя. Потом мы идём гулять по улицам. <...> Продолжая разговор, мы приходим в малюсенькую квартиру, битком забитую книгами – настоящую берлогу поэта. Он готовит для нас невероятный обед на восточный манер и читает написанные по-английски стихи. Перед тем, как нам уходить, он пишет тебе посвящение на своей последней книге стихов. От волнения мы не можем вымолвить ни слова. Впервые в жизни настоящий большой поэт признал тебя за равного. <...> Книгу эту ты будешь показывать каждому из гостей, она всегда будет стоять на почётном месте в твоей небольшой библиотеке. И я буду тихонько улыбаться, глядя, как ты часто перечитываешь посвящение, произведшее тебя в сан поэта".
Вместе с этим экземпляром книги Бродский передал ещё два - для актёра Михаила Козакова и Василия Аксёнова. Из-за подписи на одном из них (экземпляр Высоцкого не сохранился) - 20 августа 1977 года - мы и знаем точно о дате встречи.
Ещё одно любопытное пересечение поэтов состоялось в Париже осенью того же года. В статье В. Перевозчикова "Высоцкий и Бродский" (газета "Эксклюзив", Киев, 1992, № 2) приводятся слова Бродского: "Помню, Володя Высоцкий прислал мне телеграмму из Парижа в Лондон. Я прилетел на спектакль ("Гамлет"), но свалил с первого действия. Это было невыносимо".
Из интервью Бродского "Независимой газете" (№ 86, 23.07.1991):
– У вас были отношения с Высоцким?
– Особых не было. У нас был один общий приятель. Мы познакомились у Миши Барышникова. Два-три раза, когда он сюда приезжал, мы всячески гуляли, развлекались.
– Как вы относитесь к его песням?
– В высшей степени положительно – не ко всему, но существует несколько замечательных.
Впервые я услышал его из уст Анны Андреевны – "Я был душой дурного общества".
Я думаю, что это был невероятно талантливый человек, невероятно одаренный, совершенно замечательный стихотворец. Рифмы его абсолютно феноменальны. С одной стороны, его трагедия, с другой – удача то, что избрал карьеру барда, шансонье. И чем дальше, тем больше им становился. Прежде всего он был актером, и все больше заигрывался, и все больше в этом было даже не театра, а телевидения.
– Это поп-культура или культура, по-вашему?
– Для России это культура.
– Переживает время?
– Думаю, что да. Если Вертинский пережил, то он, думаю, да. Из всей этой профессии я лучше всего относился к Высоцкому. В нем было абсолютно подлинное чутье языковое, да? И рифмы совершенно замечательные. Я по этому признаку сужу. Я человек дикий, для меня рифма – главное. Примерно то же говорил Бродский о Высоцком и на камеру. Характерно, что он выделял Высоцкого именно из числа бардов, но не поэтов.
Фрагмент из фильма "Пророков нет в отечестве своём" (США, 1981)
Как связать относительно сдержанные отзывы Бродского о поэтическом творчестве Высоцкого с панегирической надписью на подаренной книге, которая якобы гласила: "Лучшему поэту России, как внутри её, так и извне"? Автор обстоятельной статьи "Высоцкий и Бродский" (газета "Взгляд", Сан-Франциско, США, 1999 г., № 351), Марк Цыбульский, приходит к такому выводу:
"Как совместить несовместимое? Книгу с надписью "Лучшему поэту России" – и отведение этому поэту места рядом с А. Вертинским, – стихотворцем талантливым, необычным, но уж конечно, не принадлежащим ни к выдающимся, ни, тем паче, к великим? Слова о потере Высоцкого как о потере для русского языка – и причисление его к "этой профессии", то есть к "бардам", "песенникам", но не к поэтам?
<...> Ответ, на мой взгляд, таков. Бродский отлично понимал, как тяжело переживал Высоцкий официальное непризнание, и старался морально поддержать его. Видимо, он не кривил душой, просто несколько преувеличивал.
После же смерти Высоцкого – старался говорить о нём только тогда, когда его об этом просили (что, надо сказать, случалось не слишком часто)".
А это отрывок из книги Ю.Сушко, повествующий об встрече двух поэтов:
Пока Барышников еще был в Нью-Йорке, Владимир попросил его договориться о свидании с Иосифом Бродским.
Миша не очень охотно, но исполнил просьбу. Условились встретиться с поэтом в кафе в Гринич-Виллидж.
Марина лишь краем уха где-то слышала эту фамилию, а со стихами Бродского и вовсе не была знакома. Владимир рассказал ей печальную историю Бродского, приключившуюся с ним в начале 60-х Марина не поверила:
— Как это, поэта посадили за тунеядство?
— Да, — грустно улыбнулся Владимир.
— Вот почему Любимов и не советует мне бросать театр, говорит: хоть не посадят, как Бродского...
— А ты что... в самом деле решил?..
— Нет! Пока нет...
При встрече Бродский сразу поставил Высоцкого в тупик «А я о вас знаю. Первый раз услышал фамилию «Высоцкий» из уст Анны Андреевны Ахматовой. Она вас даже цитировала — «Я был душой дурного общества.». Это ведь ваши стихи?..
Посидев недолго в кафе, они отправились к Бродскому, в его малюсенькую квартирку, битком забитую книгами, — настоящую берлогу. Поэт приготовил для гостей какие-то восточные угощения. Потом предложил почитать стихи. Высоцкий читал, чуть слышно отбивая ритм ладонью по столу Бродский слушал внимательно, сдержанно одобрил некоторые рифмы и образы. Он намеренно не расточал комплименты, потому что сам страдальчески воспринимал любую, даже самую искреннюю, похвалу. Поэт, настоящий поэт сам чувствует удачную строку, и не должен читать стихи в жадном ожидании аплодисментов и лести. Лишь много позже Бродский скажет о своем московском собрате;
«Я думаю, что это был невероятно талантливый человек, невероятно одаренный, — совершенно замечательный стихотворец. Составные рифмы его абсолютно феноменальны. В нем было абсолютное чутье языковое...»
С тем поэтических они неожиданно перешли на воспоминания о коммунальном детстве, о юношеских годах, обнаруживая одинаковость впечатлений.
— В Питере у нас была большая комната, и моя часть от родительской отделялась перегородкой, — рассказывал Иосиф.
— Чтобы попасть к нам из коридора, надо было пройти... через шкаф я снял с него заднюю стенку, и получилось что-то вроде деревянных ворот. Родители все принимали как данность: систему, собственное бессилие, нищету, своего непутевого сына... Когда меня арестовали в первый раз, я был сильно напуган. Ведь берут обыкновенно довольно рано, когда ты только из кровати, тепленький и у вас слабый защитный рефлекс... Приводят в камеру. В первый раз мне, между прочим, очень там понравилось. Потому что это была одиночка...
Высоцкий почти не говорил о своем актерстве. Но не удержался, вспомнил, что один из его киногероев носил фамилию Бродский.
— Да? — удивился поэт. — И что это за фильм? Об одесских подпольщиках-революционерах? Любопытно-
Потом Бродский прочел им собственное стихотворение, написанное по-английски, а на прощание подарил маленькую книжечку русских стихов с названием «В Англии» издательства «Ардис» — «Лучшему поэту России, как внутри ее, так и извне». Еще одну он надписал для своего старого знакомого актера Миши Козакова: «Передайте ему, пожалуйста, когда будете в Москве», другую — для Василия Аксенова
«Он прилетел из Нью-Йорка в Париж и буквально ворвался ко мне, — вспоминал Шемякин. — И такой радостный! — Мишка! Ты знаешь, я в Нью-Йорке встречался с Бродским! И Бродский подарил мне книгу и написал: «Большому поэту — Владимиру Высоцкому». Ты представляешь, Бродский считает меня поэтом!..
Это было для Володи — как будто он сдал сложнейший экзамен и получил высший балл! Несколько дней он ходил окрыленный...»
Источник: https://xn----7sblqwdegk2n.xn--p1ai/news/7041-vstrecha-v-nju-jorkevladimir-vysockij-i-iosif-brodskij.html
