Цифровая архитектура возникла в результате технологического освоения и в связи с этим только недавно начала развивать правдоподобный теоретический дискурс. В отличие от большинства архитектурных стилей конца 20-го века, возникших из теоретической повестки дня, цифровая архитектура рационализировала свою позицию в архитектурном дискурсе и попыталась освободить дисциплину архитектурного дизайна от языковой и репрезентативной критики. Теория сложности - это больше, чем просто противоположность простоты, она активно пытается противостоять ей.
Недавние архитектурные проекты, созданные в результате исследования продвинутого программного обеспечения 3D анимации, подверглись критике за то, что они являются нереалистичными, неконструктивными и непонятными.
Часть критики, направленной на недавнее цифровое исследование, заключается в том, что хотя формальные результаты работы компьютера радикально сложны, эта сложность возникает слишком легко. Эта сложность кажется хаотичной, и случайность не выражает очевидной цели, причины или порядка. Это отсутствие цели в дальнейшем используется в качестве критики для определения цифровой архитектуры как преднамеренной и не требующей строгого соблюдения или интеллектуального поиска.
Однако хаос, присущий цифровой архитектуре, является производной ее непредсказуемости, как в процессе проектирования, так и во внешнем виде. И все же формы, создаваемые анимационными программами, являются рациональными графическими конструкциями математических алгоритмов.
Очевидная случайность цифровой формальной виртуозности связана с параметрическими и основанными на данных входами, которые определяют формальные результаты. Но хотя эта итеративная и индексированная архитектура, основанная на сценарии, обладает потенциалом для получения множества формальных результатов, она, тем не менее, оставляет разработчику сложную роль выбора из множества итеративных форм.
Сложность можно дополнительно объяснить, объяснив противоположность, а именно, простоту. Простота часто ассоциируется с красотой через восприятие равновесия и пропорций и познание сбалансированной формы и структуры, вызывающей притяжение к объектам.
Эта форма красоты, простая красота, легко понятна зрителю и позволяет визуально потреблять объект без усилий со стороны зрителя. Красота может действовать таким образом: уменьшая сложность объекта до легко определяемых характеристик, она не требует больших усилий для его потребления.
Но принять эту интерпретацию красоты - значит принять, что архитектура противостоит природе. Люди стремятся к простоте, потому что она отражает нашу ошибочную веру в то, что в основе природы нашей вселенной лежит элегантный порядок. До наступления цифрового века желательно было бы упростить расчеты, поскольку их было легче рассчитать без ошибок. Это уже не так, поскольку компьютеры позволяют в определенных пределах решать чрезвычайно сложные задачи в области разработки рецептур, расчетов и строительства.
Перформативность
Несмотря на то, что цифровая архитектура обычно отодвигается на задний план в технологической сфере, именно сила компьютерной визуализации и сложность ее формального языка, вероятно, превзошли предыдущие архитектурные теории.
Создавая новый жанр архитектуры, который ранее был невозможен без использования новых цифровых аппаратов, цифровые архитекторы вновь начали дискуссию о криволинейности, экспрессионизме и роли технологий в обществе. В связи с этим, это область дизайна, которая ведет поиск новых форм нестандартной архитектуры. Одной из наиболее характерных и важных особенностей цифровой архитектуры является ее сущность, основанная на производительности.
Несмотря на относительно недавнее расширение использования цифровых технологий в архитектурной практике, важно понимать, что цифровая архитектура не может рассматриваться как новая эра архитектуры, наступившая сразу после постмодернизма (поскольку постмодернизм обычно называли движением, произошедшим после модернизма).
Существует множество свидетельств того, что цифровая архитектура имеет связи с большинством периодов 20-го века, включая критику и, казалось бы, устаревший модернизм.
Подтверждение этому можно найти в некоторых недавних работах известных цифровых архитекторов, включая Заху Хадид и UN Studio, которые находятся ближе к модернизму с точки зрения их приверженности абстракции, геометрии, формализму, структурализму и диаграммному функционализму. И все же, эта новая форма модернизма не лишена смысла и истории.
Оба произведения Хадида и Ван Беркеля имеют сходство с работами покойных итальянских футуристов и немецкого экспрессионизма 1930-х годов.
Хотя некоторые могут счесть связь цифровой архитектуры с модернизмом тревожной, (поскольку автор согласен с частью критики модернизма (и возвращением к ней цифровых архитекторов) писателей конца 20 века, включая недавние связи с матрицами Кристофера Александра, утопия, форма следует диаграммам (функции), если не перечислять лишь некоторые), она лишь подчеркивает важность пересмотра цифровой архитектуры в постмодернистском стиле, а не в стиле "М", который возник после появления "Постархитектуры" как таковой.
Одна из основных причин того, что цифровая архитектура не является еще одним новым направлением в архитектуре, заключается в том, что она заимствовала и повторно использовала идеи и цели из других дисциплин, включая математику и естественные науки, и сильно зависит от программного обеспечения в графической и развлекательной индустрии.
Исследования в области проектирования и технологий цифровыми архитекторами ведутся параллельно в таких дисциплинах, как информационные технологии, медицинская и астрофизическая визуализация, проектирование взаимодействия и военно-морское и аэрокосмическое производство.
