Каждое движение внутри танца
ощущается тобой спокойно и внимательно
и внутри, и снаружи, и в начале, и в конце
как один единственный танец.
- Иван Вырыпаев
Поистине трудно передать молчанием бездонный смысл слов. Особенно, когда самое главное выразительное средство в произведении и есть само слово. А если не говорить, то как донести до зрителя ту же глубину и философию каждой отдельной фразы? И вот здесь в талантливых и умелых руках творца молчание не мешает, наоборот, расширяет пространство для творчества, для емкого высказывания, которое откликнется в душе зрителя болью и состраданием.
Спектакль режиссёра Владимира Лопаева «Танец Дели», поставленный по мотивам одноимённой пьесы Ивана Вырыпаева - хореографическое повествование сложной истории, не имеющей в классическом понимании начала и конца. Шесть пьес о принятии самых сильных в эмоциональном плане событий, которые случаются в жизни самых обычных людей. Шесть объемных картин, обнажающих не всегда честную природу человека, препарирующих его, влюбленного, больного, запутавшегося, страдающего и умирающего.
Хореографическая версия «Танца Дели» говорит со зрителем посредством только лишь движения. Замысловатую канву спектакля уверенно и виртуозно ткут ноги танцовщиков: шагают, прыгают, скользят - в унисон или, исполняя соло, погружают зрителя в мир умного движения. А мучительные, порой обжигающие своим лицемерием или неожиданной откровенностью диалоги создаются руками исполнителей, руки в этом спектакле говорят так четко и громко, что у истории не остаётся шанса быть непонятой зрителем.
Шесть пьес, разных по темпоритму, динамике и разворачивающемуся в них сюжету. Разная, но органично существующая в рамках одного произведения, музыка, дополняющая и обогащающая хореографию и режиссуру спектакля. Плавное течение картины грубо сменяется тишиной или резкими звуками скрипки, исполняющей страстное танго. Музыка в этом спектакле такое же мощное по силе высказывание в пользу человеческого существования, как и сама хореография.
На сцене пять персонажей, пять изломанных судеб, все ещё надеющихся стать счастливыми. Точное попадание танцовщиков в характер своих персонажей: острые, измученные, полные любви или страха взгляды, отточенное владение партией, полнота и глубина переживаемых чувств и эмоций - все это создаёт ощущение полного присутствия и соучастия в разворачивающемся действе.
Пьеса первая. Каждое движение.
Тихое и спокойное начало как осторожный ввод зрителя в предлагаемые обстоятельства. Дуэт. Бессмысленный разговор двух женщин, танцовщицы Кати и балетного критика Леры, на фоне страшного известия о смерти матери одной из них. Движения просты, но точны и безукоризненно выверены. Амплитуда нарастает по мере развития беседы, женщины обсуждают уникальный танец Кати, танец Дели, созданный Катей после увиденного на рынке Дели бездонного мрака человеческого существования. Звучит шутка, а за ней и веселый смех - интересная находка балетмейстера, соединившего фигуры двух смеющихся женщин сплетением рук и неожиданным контактом стоп. Смех женщин прерывает стремительное появление мужчины по имени Андрей, он слегка напряжен и угрюм. Нелепое молчание, неловкая пауза. И снова разговор, слова на троих и танец на троих с последующим пылким признанием Кати в любви Андрею. Нежная сцена признания в любви: мужчина сидит неподвижно, а танцовщица ласковыми прикосновениями сообщает ему о своих чувствах. Вмешивается медсестра, появившись между героями как бы из ниоткуда.
Пьеса вторая. Внутри танца.
По сути весь сюжет этой картины разворачивается сначала, но в любви Кате теперь уже признаётся Андрей, узнав о смерти Катиной мамы. Теперь танец-облако, в котором утопает Екатерина, исполняет Андрей, танец-признание, танец-любовь. Нежные обволакивающие движения, легкие прикосновения, закрытые от счастья глаза. Танцовщики на сцене живут и чувствуют по-настоящему и это очаровывает зрителя, уводит вглубь истории.
Пьеса третья. Ощущается тобой.
Одна из самых сложных и эмоциональных сцен спектакля. Откровенный и болезненный разговор двух женщин, стремительный дуэт, полный безоговорочного телесного контакта и взаимодействия. Контакта, но непонимания. Все, чем живет танцовщица Екатерина не способна принять ее мать, бывшая танцовщица Алина Павловна. Это желание понять и принять искусство, вдохновленное человеческим отчаянием и страданием, рождает в Алине Павловне колкие фразы, выраженные в неистовом танце. С появлением Леры Катя узнаёт о самоубийстве жены Андрея. Скрипичное танго все ещё звучит, сопровождая дуэт женщин о пустоте в душе, снова бессмысленные слова, но сильная по своему эмоциональному накалу сцена.
Пьеса четвёртая. Спокойно и внимательно.
Снова известие о смерти, дуэт, а позже и трио. Разговор Андрея с медсестрой, потрошащий самые страшные вехи истории человечества, полные ужаса и крови. Есть и в этой сцене определённая доля непонимания, на том и строится дуэт Андрея с медсестрой, который выливается в истеричный выплеск эмоций, в большой и широкий танец, с много раз повторяющейся вариацией, построенной на прыжках, падениях, прогибах на грани фола. И только Лере удаётся успокоить Андрея воспоминанием о самом прекрасном в их жизни танце Дели.
Пьеса пятая. И внутри, и снаружи.
Дуэт Екатерины и Андрея. Сложная танцевальная сцена с большими поддержками, широкой амплитудой и без швов, углов и стыков танцевальным дуэтом. Отчаянный призыв Кати к следованию за своим сердцем, даже если это будет разрушать жизни других людей.
Пьеса шестая. И в начале, и в конце.
Андрей говорит о ненужности слов танцем, построенным на повторяющихся фразах. Успокаивающее присутствие Леры, весть о смерти Екатерины. В танце Андрея и сожаление, и обида, он стремится к покою, но пока не готов его обрести. Сильные и уверенные жесты Леры приводят его в чувство в тот момент, когда на сцене появляется Алина Павловна. Несколько комичная перепалка двух женщин заметно разряжает атмосферу, а брошенная вскользь шутка повергает их в безудержное веселье.
Завершает спектакль эмоциональный дуэт продолжающегося поиска контакта матери и дочери. Они не могут услышать друг друга, неспособны понять, но семейными узами, самой крепкой нитью, связаны прочно и, возможно, несмотря на разницу в миропонимании, даже смерть не разлучит их.
В пьесе Ивана Вырыпаева все герои много и с упоением говорят о танце Дели, но зрителю остаётся только догадываться, что же это на самом деле за танец. В спектакле Иркутского театра танца «ProДвижение» в повествовании участвует только танец и искренние эмоции танцовщиков. Это ли не сам танец Дели?
Режиссура и хореография, потрясающе отстроенный свет, лаконичные, но рождающие правильную атмосферу декорации - все работает на конечный результат - привлечь зрителя, заставить посочувствовать и задуматься о своей жизни. Единственным отвлекающим и несколько раздражающим моментом было отсутствие ансамбля сценических костюмов. На всех героях была одета почти повседневная одежда актуальная в наше время и только непривлекательного, устаревшего кроя брюки Андрея и выбившаяся к концу спектакля белая мужская сорочка перенесли зрителя в глухую советскую деревню, что гулко отозвалось в памяти.
Шесть историй о витальной потребности человека чувствовать и говорить, даже когда чувства неуместны или их просто нет, а любое слово звучит фальшиво или ядовито. При всем при этом каждая из шести сцен существует, она воплощена на сцене, она живёт и вступает в диалог со зрителем, наотмашь рассказывая о бессмыслице, бессмыслицей при этом не являясь!
Режиссёру Владимиру Лопаеву удалось создать органичное, незатянутое, камерное произведение, поднимающее самый насущный вопрос современности - паразитическое, лениво-созерцательное отношение к жизни и людям вокруг как средство избавления себя от все уничтожающего чувства вины за все зло и подлости, которые люди совершали, совершают и будут совершать. Как право вето на эгоизм и сметающее все на своём пути желание быть счастливым пусть даже ценой страдания близких людей. Умная и сильная работа думающего и тонко чувствующего художника.
Автор: Марина Медведева
