Я стою в растерянности перед крутой винтовой лестницей, которой не видно конца. «Какой этаж?» - спрашиваю своего спутника. «Последний» - ничуть не смутившись отвечает тот, и подхватив мой тяжелый чемодан, кряхтя несет его наверх. Я вздыхаю, снимаю туфли на каблуке и иду за ним. Квартира, в которую мы поднялись шокирует не меньше лестницы. На двадцати метрах располагается студия, до этого мне никогда не приходилось бывать в квартире, в которой нет отдельной кухни, а между ней и жилой комнатой стоит что-то типа барной стойки. Когда мужчина, к которому я приехала в гости по телефону рассказывал мне про свое новое жилье, я никак не представляла себе, что вход в туалет будет прямо из комнаты. А сама комната будет выходить прямо на лестничную площадку и никакой прихожей не будет и в помине. Минимализм царит во всем, да и что можно уместить на таком маленьком пространстве? Диван, односпальную кровать, полки, занавешенные шторой и маленький компьютерный стол.
С тех пор, как я впервые побывала в Амстердаме, прошло уже более трех лет и все эти годы я лелеяла надежду встретится с ним еще раз. А мечтам, как известно, свойственно сбываться. И когда мы познакомились с Борисом моей радости и удивлению не было предела, ведь он жил там, куда рвалась моя душа.
«Вечером пойдем на мельницу пить пиво, а сейчас отдыхай» - сообщает мне Борис. Я быстренько подобираю челюсть с пола, дабы не выдать свое удивление и сделала такое лицо, как будто каждый день только тем и занимаюсь, что пиво на мельнице пью. И лишь киваю в ответ.
Мельница точь-в-точь как на старых голландских открытках, ее большие крылья неподвижно замерли на фоне сине-серого неба. Под ней расставлены длинные столы, за которыми сидят, уже повеселевшие от выпитого, голландцы. Для нас мест уж нет и мы устраиваемся прямо на набережной, свесив ножки к воде. Для меня это столь необычно, что я все-таки снимаю с себя куртку и стелю ее на асфальт. Вокруг нас сидят такие же припозднившиеся и упустившие места весельчаки. Я отхлебнула несколько глотков темного пива и тут же почувствовала как напиток ударил мне в голову. Допив стаканчик я поняла что встать смогу уже с большим трудом. Забористым оказалось это пиво. «Больше не буду» - говорю я, с трудом поднимаясь на ноги. Каблуки предательски не хотят становится параллельно друг другу. «Гулять или домой?»- спрашивает Боря. «Конечно гулять» - бодро заявляю я, хотя вовсе не чувствую сил для каких-либо прогулок.
Пошатываясь идем мы в сторону центра, как я узнала позже. Перейдя через мостик оказываемся на улочке название которой в переводе на русский означало не что иное, как улица Царя Петра. На маленьком, ничем не примечательном домике из красного кирпича висит табличка: «здесь работал царь Петр Великий». Надпись была на голландском, но даже не зная языка ее можно легко перевести. К тому же гордый профиль правителя Петербурга ни с каким другим не перепутаешь. Петр долгое время, как всем известно, жил в Голландии, работал на верфях Ост-Индийской компании и было это именно в Амстердаме, хотя чаще всего при упоминании о голландских поездках Петра, пишут про городок Зандам.
По набережной мимо музея судоходства и башни под смешным названием «безумный Якоб», которую я запомнила еще с первой поездки и теперь радостно тыкала в нее пальем, так как кроме нее не узнавала в этом городе ничего, мы подошли к музею Немо. Здание его напоминает по форме наполовину затонувший корабль. Поднимаемся по ступенькам наверх и мое сердце начинает бешено биться от волнения. Передо мной открывается вид на Амстердам: красное здание вокзала, мощный фасад церкви Святого Николая, Амстель с качающимися на волнах экскурсионными катерками. Я стою, завороженно глядя на изгибы улочек, на синие воды каналов, на причудливые кривые домики и чувствую как меня переполняет счастье, как будто только что мой корабль вошел в бухту неизведанного доселе материка, который мне, как первопроходцу, предстоит изучить.
