«Местечко звалось «Крысиное». Поговаривали, раньше, когда-то. Оно именовалось «Красивое». Но потом, что-то случилось, стряслось и название сменили. Кто, за какие заслуги — детали казались утерянными окончательно и навсегда.
/Впрочем, если кто думает — место может поменять окрас. Вот так, по чьей-то злобной воле. Тот ошибается безвозвратно. Куда безвозвратнее подробностей и мелочей какой-то там истории. Которая была и вот уже — нету!
Все эти — «Славное» и «Добрунь», «Мирное» и «Любавичи», «Светлица» и «Гостилицы».
А также, «Клушино», «Дракино», «Беззубово», «Подмоклово», «Хреново», «Померанье». Неспроста носят такое. И одной сменой вывески не отделаться! /
Оно — место — не то, чтобы выглядело охрявшим. Но каким-то побоченевшимся, струхнувшим, притихшим даже. Будто, натворило такое — во век не собрать. Дома — ладные, бревенчатые всё; с наличниками узорчатыми; крылечками высокими, крепкими, распашными. Строем шагали до реки — комплексное заселение — и красовались посадками культурными. Клумбы, рабатки, шпалеры, куртины плодово-ягодных, альпийские горки можжевеловых. Всё — чин по чину, дизайнер трудился! А лёгкости не наблюдалось, как кипятком площади ошпарили. Еле телепаются, не смотря на видимость насыщенной жизни. И тишина, непривычная таким поселениям — виснет окопно, хоть топором руби. И похвалить лишнего не хочется, и обойти, осмотреть — даже вежливостью озабочен если.
Из ресторации разносились запахи обеденные и музычка негромко. Вокруг открытой веранды, разноцветьем осенних прим — астр, георгинов, гелениумов, хризантем, виол, цинний — расстилался «гвоздь программы». Цветник — «заходите к нам, на огонёк!» И я. Зашла.
Девочка-официантка подсуетилась, выдала меню. Бармен встряхнул в шейкере сложносочинённое что-то. И вопросительно глянул в мою сторону — я одобрила. Скоренько заставили стол — первое-харчо, котлета-гарнир, компот сливовый. Обещали вкусный десерт и кофе по-мароккански. Я ковырялась ложкой, потом вилкой. Скучно прихлёбывала, зажёвывала. Смотрела на роскошные пестроты, за французскими окнами. И откровенно засыпала. Всё было вторичным, пользованным, надкушенным. Хоть, с виду и полноценное.
Это кто-то уже прожил. Прожил плохо. Неэтично. Невежливо.
«Крысиное». Под водичку компотную пришло на ум. Не опробовав спиртного, не оценив десерта, не побаловавшись кофейком, я покинула местечко…»