Жалуясь на то, что ядерные державы сохраняют неприемлемую монополию на ядерное оружие, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган использовал недавний турецкий праздник, чтобы предложить своей стране приобрести свой собственный ядерный арсенал. Ранее, в сентябре месяце, он предположил, что Турция может быть заинтересована в приобретении ядерного оружия. «У нескольких стран есть ракеты с ядерными боеголовками, и не одна или две. Но, они говорят нам, что мы не можем иметь их. Это я не могу принять», – заявил Эрдоган в день столетия турецкого движения за независимость, – «Нет ни одной развитой нации в мире, которая не имела бы их».
На самом деле, многие развитые страны не имеют ядерного оружия. Только девять стран – Соединенные Штаты, Россия, Великобритания, Франция, Китай, Индия, Пакистан, Северная Корея и Израиль – обладают ядерным оружием, причем Вашингтон и Москва владеют 93 процентами из них.
В комментарии изданию The National Interest представитель Госдепартамента США напомнил Турции, что она является участницей договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 1968-го года, и подчеркнул «большое значение дальнейшего соблюдения Турцией своих обязательств по договору». Турция подписала ДНЯО в качестве государства, не обладающего ядерным оружием, в 1980-м году, что означает, что Анкара согласилась отказаться от разработки или приобретения ядерного оружия. Турция также подписала договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний от 1996-го года, который запрещает все ядерные испытательные взрывы.
Кроме того, с 1952-го года Турция является частью НАТО. В соответствии с договоренностями НАТО о совместном использовании ядерного оружия пять европейских стран – Бельгия, Германия, Италия, Нидерланды и Турция – принимают у себя американское тактическое ядерное оружие. На авиабазе Инджирлик Анкара хранит американского ядерного оружия больше любого другого государства НАТО: около 50 ядерных гравитационных бомб B61. Однако Турция не готовит своих пилотов для выполнения ядерных миссий и не располагает необходимыми самолетами для доставки этого оружия. Между тем, несмотря на озабоченность в течение последних нескольких лет по поводу сохранения этих вооружений на авиабазе в Инджирлике, по-прежнему, нет никаких признаков того, что Соединенные Штаты или НАТО предприняли шаги по их выводу.
Как отметил госдепартамент США, Турция «подпадает под действие статьи 5 Договора о коллективной обороне НАТО, которая укрепляет оборону и безопасность Турции». Тем не менее, Эрдоган во время своего выступления на Генеральной Ассамблее ООН в сентябре этого года еще раз подчеркнул потенциальное стремление Турции к приобретению ядерного оружия, сказав, что «положение ядерной энергетики должно быть либо запрещено для всех, либо допустимо для всех».
Комментарии от Эрдогана по поводу приобретения ядерного оружия стали появляться в печати после того, как Анкара начала в июле получать поставки российской системы противоракетной обороны С-400. Турция и Россия подписали сделку по С-400 на сумму в 2,5 млрд. долл. в декабре 2017-го года. Соединенные Штаты выступили против этого, сославшись на опасения, что Россия может использовать эту систему для сбора разведданных о передовых истребителях, которые Турция хотела бы приобрести у Соединенных Штатов, но, в конце концов, ей в этом было отказано.
После первоначальной поставки системы С-400 в Турцию администрация Трампа 17 июля приняла решение удалить Анкару из совместной ударной программы по созданию истребителя следующего поколения, отменив поставку более 100 истребителей F-35 и заставив Турцию отказаться от возможности создать у себя производство запчастей для этого реактивного самолета.
Четвертого сентября этого года Министерство национальной обороны Турции заявило, что оно продвинулось вперед с обучением своего персонала ВВС для эксплуатации системы С-400 в Гатчине, Россия. А, уже пятнадцатого сентября Министерство сообщило, что поставка второй батареи системы завершена и, что ракеты С-400 будут введены в боевую эксплуатацию в апреле 2020-го года.
По мнению некоторых аналитиков, высказывания Эрдогана могли быть скорее выражением желания укрепить свой статус мировой державы, чем реальной целью. «Турецкий президент, фактически, не сигнализировал о скором решении разработать ядерное оружие», – написал Аарон Штайн, директор ближневосточной программы Института исследований внешней политики. Вместо этого, говорит Штейн, Эрдоган утверждает, что Запад не смог отнестись к Турции так же, как и к другим странам-союзникам и, чтобы исправить свое «неправильное положение», он требует «места за столом».
Шеннон Бугос для Arms Control Today
