Еще один холоднокровный сюрприз ожидал меня за кормой на крючке с кусочком красного шелка.
Сначала, потрогав напряженную леску, я с жалостью подумал, что попалась птичка в сером пижонском фраке, но это была молодая нерка. Подведя ее к борту, я смотрел на нее так, будто видел впервые.
Обработав за сезоны рыбалок сотню тонн ее родни от вылова до забивания чопа в крышку бочки, я ни разу так пристально и влюбленно не разглядывал эту рыбу.
Я почувствовал, что созрел для приема в Лигу рыбаков любителей и мне даже показалось, что море стихает, хотя ветер той же силы продолжал отходить, ломая старую волну.
Дав маленький разгон, я выдернул нерку в кокпит и тут же запустил ее в котел, добавив только специи.
Получасом позже, я поуютнее устроился в кокпите за румпелем: писатель был прав — чистая совесть дает ощущение удовлетворенности и счастья, но полный желудок помогает достичь этой цели с большей легкостью.
Для счастья вообще надо очень мало.
Заставьте пройти несчастливого человека километров сорок со средней тяжести рюкзачком и потом посмотрите, как он будет пить чай без сахара!
Однажды, сидя в армии на губе, мне удалось завладеть маленьким окурком и я понял, что счастлив, когда, охраняемый часовым с автоматом, курил его в стенах исписанного ужасными пошлостями туалета.
Но, по большому счету, сейчас для полного счастья не хватало бани.
Я заметил, что начинаю линять — везде на глаза попадались волосы — протузлученный морской водой скальп тихо зудел.
Я мог вернуться домой не седым, а лысым, что тоже неплохо и выгодно во многих отношениях.
Если у вас есть время, я расскажу одну маленькую историю в ученом свете современной криминалистики.
Представьте, что вам дали обычный человеческий череп и попросили, отталкиваясь от него, как от фундаментальной базы, нарисовать портрет его усопшего владельца.
Какие вы ему придумаете уши, губы, нос, глаза?
Осмелитесь ли вы утверждать, что нарисованный вами портрет будет схож с оригиналом, которого вы никогда не видели?
В1991 году на острове Беринга археологическая экспедиция напала на место захоронения Командора - в северо-западном углу бухты под склоном сопки были найдены и потревожены шесть скелетов, один из них принадлежал Витусу Берингу.
Все косточки привезли в Москву, где над черепом капитана кропотливо вкалывал большой коллектив, сбитый из сотрудников трех институтов.
Все они были специалисты и пришвартованная к бюджетному пирсу полуострова программа затянулась на восемь месяцев только потому, что первоначальный портрет создали без социальных характеристик.
Я вычитал это в газетном интервью, данном инициатором идентификации останков доктором Звягиным.
Его люди определили, что “...Берингобладал интересной внешностью, он не был серым, безликим ...достаточно низкий, узкий лоб, широкое лицо, утяжеленные контуры подбородка...”
Много дискуссий и сомнений вызывала прическа.
Но этот вопрос был с блеском обыгран после того, как решили, что еще в детском возрасте, когда психика будущего капитана формировалась, у него началось заболевание, известное врачам как несоответствие объема черепной коробки и величины мозга, несущие за собой пожизненные головные боли и раннее облысение.
Описания внешности Беринга не осталось.
Общеизвестный портрет оказался портретом дяди.
Иногда бывает так, что нынешний художник рисует лицо человека вживую, но портрет не получается — нос то длиннее, то короче, чем следует, упругая линия на щеке или лбу накидывает десяток — другой лет сверху и тогда... о, вы не знаете эту богему, - тогда вы услышите, что проницательный мастер видит натуру именно так.
Я не против авторитетной науки, просто врожденная ущербность не позволяет мне осмыслить и взять на веру множество уже укоренившихся понятий и вещей.
Не было бы красивей и дешевле послать художника в Данию, где он нашел бы хороший типаж на роль командора?
Так смело поступил Дали, когда его попросили написать портрет Иисуса Христа, - он взял фотокамеру и полетел в Испанию, сказав, что сына божьего можно найти только там.
Попутно с поиском образа по косточкам определили, что они принадлежали к не склонному к полноте мускулистому человеку и решили считать однозвучно: Беринг умер от болезни сердца.
Такие работы хороши тем, что заставляют задумываться, ведь любой знает, что руководителя мускульного типа отличает твердость в решениях и власть над коллективом (экипажем, бригадой, и т.п.), он не может быть слабохарактерным, каким показал себя Командор в последней экспедиции.
Причины его смерти опубликовал судовой лекарь Стеллер, - вялое сокращение суставов, простуда, опухоли ступней, страшный нарыв, омертвение тканей.
Точка.
Желание, от всего сердца, собственного полного избавления от страданий.
А предпосылками к этому были голод, холод, жажда, паразиты и горе.
И если после этих заключений по скелету, капитану вынесен однозвучный диагноз — болезнь сердца, то какой диагноз у остальных тридцати членов его команды?
Пять месяцев почти без движения в задраенном суденышке размером с малый рыболовный сейнер и с экипажем из семидесяти пяти человек...
Последний месяц похода “Святой Петр" напоминал маленький концлагерь - у людей не хватало сил вытащить на палубу и предать морю покойников.
Это трагическое плавание.
Ветер усиливается, пора ставить точку, ученые славно поработали, прах первопроходцев вернулся на остров на военном корабле, в течение определенного часа каждый житель села мог бесплатно, за счет мэрии опрокинуть одну стопку в местном баре “Витус”, святой отец помахал кадилом над шестью маленькими, покрытыми лаком, гробиками на полянке и вернулся на корабль.
Коваленков, директор “Кречета", организовал на своих вертолетах вывоз в бухту Командор на захоронение останков мореходов всех желающих островитян.
(Продолжение в следующей части)
