Окончание
Женщина взяла с комода фотографию и подала Егору. На ней молодая счастливая женщина обнимала мальчика. Егор никак не мог вспомнить лицо Наташи. Чужое. Что-то в мальчике напоминало его самого в детстве. Неужели и правда, мой сын?
- Ну что, еще сомневаешься? – грустно спросила женщина.
- Я не готов. Я не знал о его существовании. Что же мне делать? – Егор поднял на нее растерянные глаза.
- Забери мальчишку. Пропадет тут. Мой тебе совет. Ты хороший человек. Вижу. Плохой не увидел бы мои знаки. Не приехал бы.
Женщина согрела суп и поставила на столе перед Егором.
- Поешь. С дороги голодный, поди.
Егор давно не ел такого супа. Мама такой готовила, простой, ароматный, вкусный.
Он уже пил чай, когда в дверь постучали. Женщина тут же пошла открывать.
- Баба Вера, я сегодня лучше всех написал… - мальчик не договорил, увидев в комнате незнакомого мужчину.
Женщина положила руку на его плечо. Егор смотрел на ребенка. Мальчик широко открытыми глазами пытался понять, кто это и почему так смотрит на него. Он поднял голову и посмотрел в глаза женщине. Та улыбнулась, кивнула и подтолкнула мальчика к мужчине. Ребенок еще постоял немного. Потом подошел к Егору и протянул руку.
- Дмитрий Егорович Беркутов, - очень по-взрослому представился он.
Егор посмотрел на женщину. На глазах ее появились слезы.
- Егор Дмитриевич Серов, - мужчина пожал руку мальчишке.
- Вы мой отец? – бесхитростно спросил Дима.
У Егора ком встал в горле. Он растерялся. В душе царила полная неразбериха чувств: смятение, узнавание, радость, страх, неуверенность и еще что-то, не поддающееся описанию.
- Наверное. Я не знаю, - честно сказал он.
- А я знаю. Пойдемте к нам домой. Можно, баба Вера? - Дима потянул за руку за собой Егора.
Баба Вера дала ключи и согласно кивнула. Дима сам открыл дверь. Егор вошел осторожно, будто вторгался в чужое пространство. Обычная двухкомнатная квартира, чисто, скромно.
Мальчик подошел к шкафу, достал альбом и протянул Егору. Они сели на диван. Егор перелистовал страницы, смотрел кадры чужой, неведомой ему жизни, незнакомой ему семьи. На многих фотографиях была Наташа.
А вот их студенческая группа. Игорь, Егор, а вполоборота к нему Лера, смотрит на него. Даже не фотографии рядом и глаз не спускает. И тут он увидел ту саму Наташу и вспомнил. Она стояла с самого краю их группы, на плече ее лежала рука Игоря! А сказал, что не помнит. Как давно я не просматривал свои фото. Надо было сразу догадаться.
Мысли прервал Дима.
- Мама сказала, что вот мой папа, - Дима ткнул пальцем в Егора на снимке.
- И что мы будем теперь делать? – Егор не мог смотреть в глаза мальчику. И сыном не мог его назвать. Пока.
- Не знаю, вы же взрослый. Баба Вера сказала, что с вами мне будет лучше. Тетя Маша хорошая, но дядя Миша, ее муж, пьет каждый день. Они ругаются. Дядя Миша говорит, что я им не нужен. Что меня надо в детский дом отдать. - Глаза мальчика были серьезными. Говорил он спокойно.
«Наверное, ему здесь действительно плохо. Смирился. Не жалуется, не плачет. Терпит. Сильный». Егор почувствовал, что к его глазам подступают слезы. Он не ожидал от себя. Он вдруг обнял мальчика. А тот в ответ положил голову на плечо, а руки на спину Егору. Так они сидели на диване несколько минут.
- У меня нет жены. Я живу один. Работаю. Я плохо готовлю. Некому будет приглядывать за тобой, - не отпуская мальчика, говорил Егор.
- А мама научила меня готовить. Я помогал ей. И приглядывать за мной не надо. Я большой уже. Если не нужен, скажите сразу. Я понимаю. Не обижусь, – мальчик сказал и отстранился от Егора. Но смотрел с надеждой. Без обид и злости.
- Прости. Я так сказал, потому что сразу тебе хочу объяснить ситуацию. Нужно же документы сделать, что я твой отец, - Егор еще хотел что-то сказать, но мальчишка побежал к шкафу и принес папку с документами.
Он подал Егору свидетельство о рождении. Егор не глядя, знал, что там увидит. В графе «отец» было написано его имя. И откуда Наташа знала его отчество? Поэтому Димой назвала? Мистика какая-то.
Жизнь круто изменилась. Егор не был готов к этому. Но и оставить мальчика он уже не мог здесь.
- Хорошо. Возьми все, что считаешь нужным. Собери вещи, попроси бабу Веру помочь тебе. Мы сходим к твоим родным попрощаться. А я пока в школу схожу, возьму твои документы.
В огромных распахнутых глазах мальчишки было столько радости, обожания, что Егору снова пришлось сдерживать набегающие слезы.
Вещей у мальчика было немного. Он взял с собой альбом с фотографиями, документы. В школе секретарь немного поворчала. Но потом написала справку, выдала медицинскую карту. Уже вечером пришли к тете Маше, у которой жил Дима. Она заплакала, обняла Диму. В квартире пахло перегаром, из соседней комнаты раздавался храп.
Тетя Маша перехватила взгляд Егора.
- Спит, опять нажрался, ирод. Слава Богу, что забираете его. Не пожалеете, мальчик очень хороший. Ты пиши, не забывай меня, - она присела на корточки, обняла Диму и заплакала.
У дверей она еще раз обняла Диму. Перекрестила и отпустила их.
Они ехали в машине, разговаривали. Мальчик рассказывал, что после школы он шел к бабе Вере, та его кормила обедом, они гуляли, потом отводила его к тете Маше. Потому что она работает, а дядя Миша часто пьяный, ругает всех. Потом Дима уснул.
Егор смотрел на спящего ребенка рядом и не мог поверить, что это произошло с ним. Был молодой, ветреный, свободный и гордился этим. А теперь вдруг стал отцом. И что теперь будет? Как будет? Столько забот на него навалилось. Потом вспомнил про друзей. На то и друзья, чтоб помогать.
Мысли перескакивали с одного на другое. Он, то успокаивался, то опять начинал сомневаться, зачем взял с собой. Может, надо было время себе дать, подготовиться? Но мальчик спал в его машине и не сомневался ни в чем.
Ночью он проснулся от тревожного чувства. Сразу посмотрел на окно. Но там никого не было. Он пошел в комнату, где на диване спал Дима. Тот мирно сопел и был такой беззащитный, милый. Егор поправил одеяло, посмотрел на него, все еще не веря, что у него есть сын. Вернулся к себе. И тут услышал слабый далекий крик птицы. Или показалось?
- Прости, - прошептал Егор. Он долго не мог заснуть. Лежал и старался вспомнить, но по-прежнему ничего не вспоминалось.
Но сын есть. Теперь почему-то он не сомневался, что Дима его сын. Засыпая, он все повторял про себя: «Сын, у меня есть сын. Надо же? Я отец. Вот дела. Завтра друзья узнают и удивятся».
Иногда так бывает. Жизнь может круто измениться, «развернуться на пятачке», как говорит Стивен Кинг. И не всегда в плохую сторону.
