Что рисуется у Вас в голове при упоминании о Питере? Пышные дворцы; прогулки по набережным; дождливая мечтательность; Ахматова; Бродский. Или же напротив: облезлые мрачные дворы-колодцы; андеграунд и русский рок? Ну, чтобы там не было все это разные виды мифа о Петербурге. Миф – это почти как бренд, емкий сформированный образ, который делает город привлекательным и притягательным.
Сейчас мы имеем целый набор мифов о Петербурге. Нам есть, что рисовать на открытках, есть чем завлекать туристов, есть чем гордиться. Но так было не всегда. Вплоть до начала XX века в Питер приезжали по необходимости, но никак не по любви. Город представлялся современникам формальным, скучным, чинным и гвардейским.
Вспомните, например, поэму Пушкина «Медный всадник» - в ней стихия поглощает маленького человека, ему нет места в этом творении Петра. И зачем только он его тут построил на болоте, опровергая все законы природы и здравого смысла. А Гоголь, с его «Шинелью»? В ней Петербург город чиновный и холодный. Бедный Акакий Акакиевич кутается в старую шинель от непогоды, от морозов, которые пробирают до костей. Уж и про Достоевского с его дворами-колодцами и говорить нечего. Он вообще считал, что это город полусумасшедших и «редко где найдётся столько мрачных, резких и странных влияний на душу человек, как в Петербурге».
Восприятие Санкт-Петербурга начало меняться с конкретного события. А именно с выхода статьи «Живописный Петербург» в 1902 году в журнале «Мир искусства». Автор статьи художник, историк искусства Александра Бенуа. До этого, считалось, что вся архитектура это подражание западу, но Бенуа возвращает городу его самобытность. Да, мы позаимствовали из западного мира стили, формы и даже архитекторов, но ведь смогли из этого создать свое. Вот если не рассматривать каждое здание отдельно, не разбирать на фрагменты, а взять крупный план. Мы увидим ансамбли, широкие проспекты, строгую геометрию улиц, которая подчеркивает упорядоченность архитектурных линий. Санкт-Петербург город видовой, и в этом его уникальность. Бенуа по новому интерпретирует понятие формальности и чопорности как «жесткий дух, дух порядка, дух формально совершенной жизни, несносный для общего российского разгильдяйства, но, бесспорно, не лишенный прелести».
Параллельно с этой статьей художники журнала Остроумова-Лебедева и Добужинский выпускают открытки с видами города. При этом открытки впервые выполнены в акварели и гравюре. И тогда в массовом искусстве расходится представление о Петербурге, как о красивом городе. Утрируя можно сказать, что Санкт-Петербург придумали мирискуссники.
Потом образы начинают активно множиться наслаиваться друг на друга. Почти каждое десятилетие дарит городу новый оттенок. Какой же миф у города сегодня, каким привлекательным символом можно обозначить нынешнее время?
