К 80-летию начала испытаний танка сопровождения Т-50, созданного КБ завода №174 для замены Т-26
На начало Великой Отечественной войны наиболее массовым советским танком был Т-26. 13 февраля исполнится 90 лет с принятия решение о начале его производства на заводе "Большевик" (далее завод №174), где он сменил в производстве МС-1. Несмотря на то, что некоторые посчитали запуск в серию советского аналога Vickers Mk.E ошибочным, на самом деле это было верным решением. Правда жизни такова, что запуск в серию Т-19 и Т-20, потенциальных сменщиков МС-1, буксовал, да и смысла в них особо не имелось. Обе машины к тому моменту морально устарели, в отличие от базы Vickers Mk.E. Не лишенная недостатков, данная база оказалась более удачной, неслучайно танки на этой базе, в некоторых странах, дослужили до начала 60-х. Шасси английского танка и его потомков обеспечивало вполне приличные характеристики, достаточные для танка поддержки пехоты. Кроме того, уже в 1933 году начался выпуск однобашенного Т-26, который более-менее подходил на роль "общевойского" танка.
Самой главной проблемой было то, что Т-26 чересчур задержался в производстве. Причины такой ситуации стало то, что имелись проблемы со сменщиками. Сначала был Т-46, который даже приняли на вооружение Красной Армии и запустили в серию, но выяснилось, что танк чересчур "сырой", да и пожелания АБТУ КА привели к чрезмерному его усложнению. В 1938 году появилось задание на выпуск иного заменителя Т-26 - колесно-гусеничного танка СТЗ-25/СТЗ-35. Но эта машина оказалась еще более бестолковой, нежели Т-46, поэтому там еще на стадии опытного образца стало понятно, что смысла в данном танке нет. Посему к концу 1939 года сложилась ситуация, когда на вооружение Красной Армии приняли новый разведывательный танк-амфибию Т-40, средний танк Т-34, тяжелый танк КВ, но сменщика Т-26 всё еще не было. Новый виток работ по заменителю самого массового советского предвоенного танка начался в начале 1940 года. По итогам работ появился танк сопровождения Т-50 разработки завода №174. 80 лет назад первые две машины данного типа вышли на испытания. К этой дате я подготовил материал, посвященный тому, как Т-50 появился, и как делал первые шаги.
"Облегчить и перенять зарубежный опыт"
4 февраля 1940 года завод №174 получил задание на разработку нового танка сопровождения. Согласно требованиям, данная машина, получившая обозначение "126" (позже Т-126), имела болевую массу 14-16 тонн, вооружение как у Т-26, броню толщиной 40 мм и скорость не менее 30 км/ч. Еще 2 февраля, в ходе обсуждения задания, указывалось, что руководить работами по "126" будет С.А. Гинзбург, при этом Семёна Александровича освобождали от других разработок. Таким образом Гинзбург, находившийся в некоторой опале после истории с Т-46, снова понадобился как главный конструктор. Заодно такой подход показывал срочность задания. Также работы над аналогичным Т-126 танком начали на заводе №185 (Т-125, ведущий инженер машины И.И. Агафонов) и СКБ-2 Кировского завода (Т-211, ведущий инженер А.С. Ермолаев). Все три коллектива подготовили эскизные проекты своих танков в марте 1940 года, но 29 апреля 1940 года появились новые тактико-технические требования. Боевая масса ограничивалась 13 тоннами, экипаж составлял 4 человека, из них 2 в башне, скорость возрастала до 35 км/ч, толщина брони возрастала до 45 мм. Если раньше выбор был между дизелем "744" разработки КБ завода №185 и мотором В-2 завода №75, то теперь В-3 являлся единственным вариантом. Последнее было верным решением, ибо "744" был и слабее, и его перспективы (как и перспективы завода №185 в целом) весьма туманны.
Завод №185 сделать новый проект танка не успел, СКБ-2 Кировского завода существенно переделало проект Т-211, а завод №174 существенно изменил проект второго варианта Т-126. По сути получился новый танк, мало похожий на то, что предлагалось изначально. В переписке он проходил также как "С П". 13 июня 1940 года был подготовлен технический проект машины, а также полноразмерный макет. По сравнению с исходным Т-126-II масса снизилась до 15 тонн, а корпус стал больше похож на Т-34 (это было связано с замечаниями по поводу чересчур плотной компоновки исходного Т-126-II). Вместе с тем, требовалось получить массу на 2 тонны меньше. Как раз в связи с этим и был подготовлен альтернативный вариант танка, получивший обозначение Т-127. Его масса составляла 12,5 тонн. Впрочем, данный вариант танка отвергли, а на испытания вышли два варианта СП-126. Первый образец, законченный 30 августа 1940 года, имел расчетную боевую массу 17 тонн, а по факту еще больше - 17,7 тонн. Второй образец, имевший толщину брони 55 мм, оказался еще тяжелее - 18,3 тонны, его закончили 25 сентября. Создавалось впечатление, что из Т-126 пытались сделать Т-34 поменьше. Например, в планах работ от 3 октября 1940 года значилась установка в башню С П 76-мм орудия Ф-32. А еще 9 октября 1940 года последовал приказ по заводу №174 о начале подготовке производства установочной партии С П. Это было явно преждевременным решением. Машины оказались не особо удачными, не впечатлили они и Ворошилова в ходе демонстрации 11 октября. Идея размещения экипажа по типу Т-34 оказалась неудачной, поскольку в отделении управления было тесно. Тесной оказалась и башня, чей диаметр погона составлял 1250 мм. Вместе с тем, завод №174 всё равно работал явно быстрее Кировского завода. Их Т-211 был явно хуже, да и практическая реализация машины ограничивалась отлитыми корпусами, а также башнями.
19 ноября 1940 года вышло постановление Комитета Обороны при СНК Союза ССР №427сс, согласно которому завод №174, а также Кировский завод, изготовляли по 2 образца танка Т-50. Срок изготовления - 15 января 1941 года. Боевая масса ограничивалась 13,5-14 тоннами, экипаж составлял 4 человека, но теперь 3 из них (командир, наводчик, заряжающий) размещались в башне. Также в башне находилось 2 спаренных пулемета ДТ. Такое решение было взято по результатам знакомства с немецким средним танком Pz.Kpfw.III Ausf.G, который весной 1940 года купили у немцев. Данная машина в конце 1940 года была направлена в Ленинград, где ее изучали и на Кировском заводе, и на заводе №174. По этому поводу иные исследователи сделали довольно смешные выводы, из которых следовало, что якобы по сути из Т-50 решили делать аналог Pz.Kpfw.III. На практике от немецкого танка взяли совсем немного. Помимо идеи с башенкой и двумя пулеметами использовали цветовую индикацию для водителя, а также указатель выхода орудия за габариты танка. Ну и всякие мелочи. А так машина была сформирована еще на стадии СП-126.
В октябре-ноябре 1940 года прорабатывалось несколько вариантов С П, целью данных работ было снижение массы до 13-14 тонн. Отчасти это было повторением истории с вариантом Т-127, то есть попытка уменьшить габариты шасси с целью снижения массы. В случае с СП-1 предполагался перенос трансмиссии и ведущих колес в носовую часть, это уменьшало массу, но существенно усложняло обслуживание элементов трансмиссии. Вариант СП-3 отчасти напоминал идеи по Т-126-II, забраковали его по тем же причинам - плохой доступ к моторам. Наконец, третьим вариантом стал СП-2, фактически повторение Т-126 со скошенной лобовой частью корпуса и механиком-водителем по центру. Впрочем, эти версии машины скорее являлись запасными, поскольку их даже не стали обсуждать. 2 декабря 1940 года был продемонстрирован полноразмерный макет Т-50, который являлся прямым развитием Т-126. Механик-водитель теперь находился по центру отделения управления с небольшим смещением влево. Из указанных проектов он больше напоминал СП-2, но это скорее наоборот, он напоминал Т-50.
Согласно расчетам, боевая масса Т-50 оценивалась в 13,5 тонн, при этом ориентировочная скорость выросла. В ТТТ этого не указывалось (там стояли всё те же 30 км/ч), похоже, что приказ "ускорить" Т-50 пришел негласно. Так или иначе, но вместо 30 км/ч максимальная скорость выросла до 50 км/ч. Толщину брони снизили до 37 мм, впрочем, за счет больших углов наклона (50 градусов) лоб корпуса не пробивался 45-мм снарядами со всех дистанций. Танк получил оригинальную командирскую башенку с 7 смотровыми приборами, а в крыше башни разместили вентилятор. В целом комиссия осталась довольна макетом, но имелись и замечания. Передний смотровой прибор механика-водителя не обеспечивал видимость крыльев машины, запас топлива оказался ниже ТТТ, ручной запуск мотора был возможен только снаружи. Имелись претензии к защите воздухопритока от бутылок с зажигательной смесью. Комиссия требовала увеличить запас топлива до 450 литров, проработать вопрос создания планетарной КПП, проработать два типа трака (литой и штампованный), сделать для них шпоры, поставить в башне смотровые приборы для наводчика и заряжающего. Имелись претензии к месту командира и заряжанию пулеметов. Продумывался вопрос увеличения толщины листов башни до 45 мм. Список замечаний получился, мягко говоря, немаленьким, вместе с тем, комиссия признала танк более-менее соответствующий требованиям. После исправления замечаний одобрялась постройка двух опытных образцов. Таким образом, Т-50 давался зеленый свет.
Финалист конкурса
Согласно уже упомянутому постановлению Комитета Обороны при СНК Союза ССР №427сс, к 15 декабря 1940 года Ижорский завод должен был сдать два комплекта корпусов и башен для Т-50. Со своей частью задания Ижорский завод успешно справился, что позволило заводу №174 оперативно заняться сборкой первого опытного образца машины. Более интересно другое. Несмотря на то, что танк всё еще не был утвержден, в предварительных планах Ижорского завода на 1941 год, датированных 21 декабря 1940 года, значилось 580 корпусов и башен для Т-50. Причем во втором квартале 1941 года планировалось сдать 100 комплектов корпусов и башен. Это слегка так намекает на то, кого именно считали фаворитами в конкурсе на Т-50. Про Т-50 разработки Кировского завода там почти и не вспоминали, причем отчасти подобное отношение было верным. Данная машина достойна отдельного материала, но в целом создается ощущение, что делали его без рвения, это многое объясняет.
На заводе №174 вели себя ровно так же, то есть как будто вопрос по поводу Т-50 уже решен. Причем подобное положение вещей отлично наблюдалось еще 17 декабря 1940 года, когда даже первую опытную машину не начали собирать. Был составлен обширный график различных работ, включая спецмашины - тральщик и установка огнемета. Кое-что из этих работ даже вышло далее за рамки проектов, тот же огнемет вполне сделали. Там же фигурировала башня для Т-50 с 76-мм орудием Ф-32, но данную разработку в работу не пустили. Уже позже, в феврале 1941 года, появились планы по выпуску двух Т-50 с планетарной трансмиссией, из них один планировалось вооружить 57-мм пушкой Ф-1 (ЗИС-2). Как и вариант с Ф-32, данные работы дальше пожеланий, не продвинулись, но тем не менее. Так или иначе, но к концу декабря (точнее, 29 числа) первый из Т-50, получивший чертежный индекс 135, был собран и прошел обкатку на территории завода. Надо сказать, что это была уже вторая машина с индексом 135. Существовал еще и Т-135, химический танк на базе Т-26. То, что у завода №174 один индекс мог означать минимум две разные машины, это вполне норма. Второй опытный образец Т-50 был готов 31 декабря. Это позволило заводу провести дополнительные доводочные работы перед началом испытаний.
Официально танки были предъявлены на испытания 12 января 1941 года, в этот же день и начались их испытания. Принимала танки комиссия, назначенная приказом НКО и НКСМ №001/9сс от 7 января 1941 года. Председателем комиссии назначили военинженера 1-го ранга И.Д. Павлова. К тому моменту танк №1 прошел 506 километров, а танк №2 - 612 километров заводских испытаний. Комиссия отметила, что танки не получили часть оборудования, включая призмы в командирских башенках и колпаки на воздухопритоки. Впрочем, это мелочи по сравнению с другими замечаниями. Как уже говорилось выше, при рассмотрении макета было высказано немало претензий. И часть из них завод №174 успешно проигнорировал. Связано это оказалось, в том числе, с большой спешкой. В результат смотровые приборы в башне никто менять не стал. Проблемы, связанные с вооружением, также никуда не делись. В танках отсутствовали радиостанции, запас топлива остался тот же, а упомянутый "немецкий" указатель курса не поставили. Не имелось никаких изменений по корпусу и башне, завод указывал, что это будет сделано на серийных танках. Посему комиссия потребовала поставить на танки новые башни, которые учитывали замечания. Только после этого имело смысл проведение испытания стрельбой.
По этой причине полигонные испытания было решено проводить только с целью выявления ходовых характеристик. Отчасти испытывалась обзорность танка, для этого к 17 января ставились призмы в смотровых приборах башни. К 20 января ожидались новые топливные баки, также запускались работы по новой башне, с учетом замечаний. Наиболее интересно выглядела ситуация с радиостанцией. Дело в том, что ставиться она должна была в башне, где для этого места попросту не имелось. Стоит отметить, что на серийных Т-50 радиостанция всё же появилась, а штырьевую антенну поставили у командирской башенки. Также следует отметить, что на опытных танках стояли уже не моторы В-3, а их серийная версия - В-4. Финальная версия мотора, представлявшего собой "половинку" В-2, развивала мощность 300 лошадиных сил при 2000 оборотах в минуту. Также следует отметить, что даже с учетом массы замечаний Т-50 даже в таком виде был более удачной машиной, нежели Т-126. Например, диаметр погона вырос до 1400 мм, это не только позволило разместить, в кормовой части башни, командира танка, но и сделало боевое отделение более просторным. Более удачным стало размещение механика-водителя. Также удалось вписаться в требования по массе. Погрузочная масса опытных образцов составила 13260 кг.
Еще на этапе заводских испытаний стало ясно, что машина получилась весьма проворной. На булыжном шоссе, присыпанном снегом, танк развил максимальную скорость 49,65 км/ч. При этом, правда, отмечалась напряженная работа мотора на 4-й передаче. Тем не менее, в ходе заводских испытаний танками была достигнута средняя скорость по шоссе, в зависимости от того, как было засыпано снегом, 33-39 км/ч. На местности средняя скорость достигала 26 км/ч. В таких условиях запас хода по шоссе достигал 370 километров, а по местности - 240 километров. Впрочем, не всё оказалось гладко. Во-первых, происходил довольно быстрый износ венцов ведущих колес, также на них образовывались трещины. Во-вторых, после 330 км пути у танка №2 порвало трак на правой гусеничной ленте, а после 546 км пришлось менять 4 трака на обеих лентах. При этом у танка №1 таких проблем с траками не обнаружилось. Имелся и ряд других недочетов, вполне нормальных для опытных машин.
На полигонных испытаниях проблем стало больше. Выяснилось, что проблема с траками является не дефектом одной только машины №2. Траки стали разрушаться через 300-400 километров, причем первые трещины в проушинах траков (18 штук на машине №1) обнаружились уже после первого пробега. Также выявились указанные выше проблемы с венцами ведущих колес, и это тоже выявилось после первого пробега, который состоялся 13 января 1941 гожа. Выявилась недостаточная жесткость днища, то приводило к прогибу и листов крыши корпуса. Отмечался прогиб вилки переключения 3-4 скоростей. Также наблюдалась высокая температура масла в коробке передач (100-115 градусов), а призмы быстро забивались снегом. По этим причинам ГАБТУ КА дало указание продлить испытания, а заводу, к 10 февраля, устранить выявленные недостатки. Новым сроком окончания испытаний указывалось 15 февраля 1941 года. Следует отметить, что практически каждый выезд на полигонные испытания сопровождался массой дефектов, что фиксировалось в актах.
Нарком среднего машиностроения В.А. Малышев, которому пришло письмо из ГАБТУ КА, согласился на дополнительные 500 км испытаний. Как выяснилось дальше, в ГАБТУ КА были правы, продлив испытания. 8 февраля 1941 года, на 2065-м километре полигонных испытаний, произошла поломка коробки передач танка №1. Изучение вопроса выявило тот факт, что надежной смазки КПП не обеспечивалось. Одновременно выявился букет проблем с бортовыми редукторами и фрикционами. Это стало лишь дополнительной галочкой в вердикте комиссии по итогам 2000 километров испытаний. В документе, датированном 6 февралем 1941 года, указывалось, что у машины имеется 12 основных пунктов дефектов. Это не позволяло говорить о том, что Т-50 можно признать выдержавшим испытания. Был также составлен список из 12 пунктов доработок. Последним, 12-м пунктом, шло требование поставить на танк счетчик моточасов. Речь шла о приборе, который разработал М.Т. Калашников, как раз в это время Михаил Тимофеевич работал на заводе №174.
Официально полигонные испытания закончились, а точнее прекратились, 17 февраля 1941 года. Вместе с тем, С.А. Гинзбург настаивал на их продолжении, при этом машина по их окончанию доводилась и запускалась в серийное производство. Одновременно завод №174 дорабатывал башню. Этим вопросом заинтересовались соответствующие органы. Там не забыли историю с Т-46 и другими машинами, которые вроде как на вооружение приняли, а на самом деле машины в серию не шли. Впрочем, на сей раз Гинзбургу повезло, а испытания продолжались.
К середине июня танк №1 прошел 5623 км, как и машина №2, на нем испытывали различные элементы, о которых стоит поговорить отдельно. В любом случае, настойчивость Гинзбурга и руководства завода №174 дала свои результаты. 16 апреля 1941 года Т-50 был принят на вооружение Красной Армии. С учетом того, что Кировский завод работал по своей машине спустя рукава, а она оказалась еще более сырой, нежели танк завода №174, иных альтернатив не имелось.
Источники:
РГВА
РГАЭ
ЦАМО РФ
ЦГА СПб
Ранее вышедшие статьи по советским легким танкам:
Рассказ о боевом отделении советского танка сопровождения пехоты МС-1 (Т-18)
Т-40с, которого не было