Привет, бродяги! Сегодня хочу рассказать вам еще пару моментов моего путешествия по городам Ташкент-Самарканд-Бухара, а точнее – о менталитете и особенностях местного населения.
Не берусь судить обо всех людях, проживающих в Узбекистане. Все-таки в стране живет 33,5 млн человек, а находилась я там около 10 дней. Но какие-то выводы могу сделать.
Нет пьяных и курящих
Это то, что бросилось в глаза буквально на 2-3-й день. Мы стояли в толпе людей на праздновании дня города в Самарканде. На территорию перед площадью Регистан высыпали туристы и местные, чтобы посмотреть световое шоу.
Среди них не было ни одного человека с бутылкой горячительного или сигаретой. Мы с подругой Сашей стали вспоминать наши студенческие годы и обычное городское празднование Дня молодежи в Екатеринбурге. Зрелище не для слабонервных.
Уважение к старшим (даже к вредным старушкам)
Этим пропитано все. В автобусе место уступают и девушки, и парни. Даже если женщина не пожилая, например, ей 40-50 лет, а сидящему 20-26 лет – он уступит место.
Опять же вспоминаю празднование дня города. Маме (метр шестьдесят в прыжке) было не видно световое шоу, и она своей деревянной тросточкой очень активно двигала впереди стоящих парней, мол, «пододвиньтесь, ниче не видать». Я думала (по своему опыту проживания в Екатеринбурге, опять же), что сейчас-то они ей ответят. Но те молчаливо и послушно уступали место.
Все любят Тимура
Тимур (который Тамерлан) – символ национальной гордости. Когда его показывали на шоу, то местные начинали активно шуметь и хлопать, выражая радость. Конечно же, в честь эмира стоит памятник, мавзолей и прочие архитектурные изваяния.
Например, к Улугбеку нет такого внимания, хотя в честь него в Самарканде есть обсерватория.
Отношение к русским
Я бы назвала его «ровным». Почти все, с кем приходится контактировать туристу (продавцы, таксисты, экскурсоводы), хорошо говорят по-русски. С одинокими девушками почти никто не пытается познакомиться – это очевидный плюс, можно путешествовать одной. Вообще в Узбекистане чувствуешь себя безопасно, но может мы просто не ходили в злачные места.
Единственный раз, когда к нам было повышенное внимание – мы с Сашей шли по карте до обсерватории Улугбека. И карта вела нас какими-то странными путями, сначала через кладбище около комплекса Шахи Зинда, потом по трассе. Да, maps.me будто нарочно показывает изнанку Узбекистана. И вот, когда мы шли по перекрытой части трассы (там ремонтировали дорогу), нам кричали и стремились привлечь внимание рабочие на стройке.
Но слишком активным никто не был, по сравнению с той же Абхазией.
Продавцов больше интересуют туристы из Европы – возможно, что они более платежеспособны или рассчитываются долларами, что получается выгоднее.
Таксист, который 6 часов вез нас в пустыню, не очень много знал о России. Наверное, это нормально – многие мыслят стереотипно (медведи, водка, баня). Он был удивлен, когда узнал, что в Казани надписи на магазинах почти узбекские – «китаб» вместо «китоб», «даруханә» вместо «дорихона». Мне кажется, он подумал, что я из другой страны, не из России.
Большой любви от местных к русским я не увидела, как и неприязни. Хотя в аэропорту и в самолете мама разговаривала с двумя женщинами, которые раньше проживали в Ташкенте. Они говорят, что отношение стало хуже, и им пришлось уехать, хотя они приехали сюда еще детьми – их родители помогали восстанавливать город после землетрясения в 66-м. Повсеместно ли это или этим женщинам не повезло – останется загадкой. Но, думаю, мир не делится на плохих узбеков и хороших русских (или наоборот).
С вами была Надежда. До скорых встреч!
