Рождественская нерождественская история
Случилось это давно, в пору моего детства. На рубеже 60-х и 70-х годов прошлого века и тысячелетия. Случилось не в Рождество, а летом, поэтому история эта — нерождественская. Зато вспоминается мне она именно в Рождество, как рождественская по сути, по крайней мере, для меня.
Если кто помнит, это были времена начала расцвета дефицита. В силу малых лет и почти равного положения сверстников, дефицит мне почти не мешал, так как я не страдал порицаемым официальным обществом вещизмом. Но, по завету советского кумира Аркадия Райкина («Пусть будет изобилие, пусть! Но пусть чего-то не хватает!») и волею судеб по закону рождения, подпал, как сейчас говорится, под влияние дефицита. Моё состояние немного отличалось от состояния одноклассников в силу того, что кроме бытового дефицита, я ещё подвергался воздействию возрастного. Суть последнего заключалась в том, что родители мои из благородных побуждений сделать из меня поскорее активного строителя коммунизма, следуя примеру отцов, уходивших ещё недавно на фронт, приписывая себе призывной возраст, изменили в моём свидетельстве о рождении дату и поменяли октябрь на сентябрь, сделав пригодным к обучению ещё в 1965 году. У природы, однако, свои часы. Мало того, что я был самым маленьким в классе, и многие одноклассники были старше на целый год, что существенно, когда лет всего семь. Так вдобавок мои биологические часы никак не хотели синхронизироваться с биологических часами одноклассников.
Кто помнит школьные годы, тот поймёт. Неформальная общественная жизнь протекала в основном на переменах и коротких минутах до и после уроков. По правде, общественная жизнь, по мере возможности, пыталась урвать себе толику времени и во время уроков, когда мы плевались тайком друг в друга жёваной бумагой из трубочек и стреляли из рогаток с круглой резинкой бумажными скобками. Все увлечения, которые я называл «эпидемиями», сменяли друг друга довольно быстро, часто завися от взросления общающихся. И я откровенно не поспевал за более развитыми одноклассниками! Не успеешь насладиться стрельбой из миниатюрных рогаток, а ребята уже заразились игрой в крышечки от тюбиков! Не успеешь постичь прелесть игры в крышечки и достичь минимальных успехов — все уже самозабвенно лупят камнями по пистонам. Только оценил прелесть грохота пистонов — все уже тренируют глазомер и удачу в игре в «пристенок».
Ах, пистоны! Безраздельные владыки мальчишеской души того времени! Склеенные из двух бумажных дисков чернильного синего цвета , диаметром с копейку, они несли в середине — каждый! — волшебный заряд, производивший настоящий звук выстрела при размещении на любом твердом покрытии, металле или камне, и попадании по нему с размаху чем-то аналогичным. Как и любой дефицит, их надо было доставать. Нам их вечно не хватало, а покупка и последующая канонада избиваемых пистонов — была праздником. Продавались специальные игрушечные пистолеты, из которых этими пистонам можно было стрелять. Были даже ленточные, для стрельбы очередями. Но бесспорным фаворитом и вожделенным объектом обладания были громкие, честные, плотные, фиолетовые пистоны россыпью, в бумажных пакетиках.
Судьбе было угодно в разгар пистонной «эпидемии» отправить меня с родителями в Москву с целью ознакомления с достопримечательностями нашей древней столицы. Я, конечно, помню красоты Коломенского, помню травяной орнамент помещений собора Василия Блаженного, хотя крутые высокие ступени винтовой лестницы запомнились больше. Помню домик Петра Первого, «дедушку русского флота», но больше помню радость отца, когда слепок руки Петра оказался впору его пятерне.
Но теперь из того далёкого времени мне вспоминается и греет душу совсем не это. Первоначально я оценил отсутствие дефицита в Москве и воспринял как само собой разумеющееся щедрость родительского подарка после посещения ГУМа — два пакетика настоящих пистонов! С тех пор я не могу согласиться с классиком, что что-то испортило москвичей. Мой жизненный опыт решительно этому противится. Не могу сказать, за всю Москву, но я до сих пор уверен, что на Каширском шоссе живут замечательнейшие, самые понимающие и человечные люди на свете. Всё благодаря бабушке хозяев квартиры, у которых мы гостили. Люди, вдумайтесь: могла ли не осознавать последствий старушка, вручающая изголодавшемуся по пиротехнике юному воину почти боевой молоточек из настоящего металла и табуретку для комфортного ведения огня сидя, к тому же подсказав, как целесообразнее использовать для производства артподготовки металлический уголок окантовки края плиты балкона? Тем не менее, вооружив меня полностью, она стоически вынесла всю какофонию, которую я произвел при помощи всего этого богатства в две сотни пистонов, в азарте чудесного действа. Чудесного потому, что не только бабушка благословила меня, но и ни один из окружающих соседей, ни из единой квартиры, не произнес слов осуждения и не выразил неудовольствия. «А? Вы, нынешние, нут-ка!» Меня слышала вся Москва! Скажите честно, удалось бы это повторить в наши дни? То-то! Вот поэтому в Рождество, уже умудрённый жизненным опытом, я исполняюсь истинной благодарности и бабушке, и москвичам, особенно жителям Каширского шоссе.
Счастливого Рождества всем! Пусть шалят дети. Пусть взрослые понимают их и себя. Пусть всем хватает любви.
