Встретил на лугу корову. Белая, с чёрным бочком, глаза – человеческие. Дал ей травы, она жуёт.
«Как же, – думаю, – такую красу можно на тушёнку пускать?..»
Отошёл, загрустил. Слышу – хозяйка кричит:
– Кровинушка! Домой...
И – палкой её по рёбрам.
Нет, слаб всё-таки человек. Не может он без предательства.
Новое небо
Видел сон – ни понять, ни взять: был на другой планете, стоял, задрав голову, словно суслик на космодроме.
Небо – сплошь усыпано звёздами, пустого места нет. Млечный Путь раз в пять шире нашего, почти круглый. Звезды величиной с грецкий орех, рукой достать можно.
Всё – иное: небо – новое. Оглянулся, а вокруг – дома с резными наличниками, мазанки в лопухах, скирды в тумане, река под холмом...
Чудно всё-таки устроена человеческая душа.
Головастик
Отгремела гроза, разлилась за огородом лужа, а через две недели завелись в ней головастики – превеликое множество. Плавают быстро – водяные живчики.
Опустил руки в лужу. Извозился весь – по локоть, лицо глиной испачкал. Стал и сам почти головастиком.
Но не вижу я ничего в этом зазорного, потому что в каждой маленькой тварьке – Бог.
Возраст
Смотрю я порой на знакомых профессоров – диву даюсь. Клюют друг друга, словно деревенские петухи.
Один кричит:
– Я доктором наук в пятьдесят стал!..
Другой:
– Я над диссертацией тридцать лет работал!..
А я знал человека, который своим трудом, без денег и родительских званий стал доктором наук в двадцать восемь, а в сорок его уже похоронили.
Не годы отсчитывают возраст, а ум и то, как ярко горит душа.
Шампиньоны
Лет пятнадцать назад на окраине нашего городка была ферма. Сто коров. Каждый день они ходили по монастырским развалинам – по разбитым надгробиям. Пережёвывая травку, лежали в храме.
С началом реставрации коров немедленно извели вместе с фермой и залежалыми грудами перегноя.
Как-то с приятелем я забрёл на старый монастырский пруд и в окрестной рощице набрал молоденьких шампиньонов.
– Как всё-таки быстро мы меняем предпочтения… – высказался я, поглядывая то на золочёные кресты, то на руины коровника.
– Ерунда, – успокоил приятель, – коров не будет, монастырей, а шампиньоны останутся...
Мой приятель был циником, но сказал – не в бровь, а прямо в глаз.
Tags: Проза Project: Moloko Author: Шендаков Андрей