Варим горячий ужин и чай, много чая с вареньем и водкой. Ура, тепло, сытно, весело. Щас посадим дежурного к костру, будем по очереди его менять и спать, спать, спать до утра!
Но, начнём с самого начала... Автор: Дмитрий Валерич
Эпизод 1. Водка и нодья.
Середина февраля, Северо-Восточный Алтай, долина реки Уймень. Наша группа, перевалив на лыжах Сумультинский хребет и, выйдя на торную лыжню, разделилась.
Благодаря либеральной толерантности (или тогда не было этих слов?) руководителя и ретивой наглости пятикурсника спортфака и его присных, почуявших близость тёплых изб - на устье Ложи.
Забегая вперёд, скажу, что они тоже, в тот день, до полумифических этих изб не дошли. Как выяснилось, в рюкзаках «авангарда» оказалась печка и двуручная пила, а в наших («арьергарда») мешках - большая групповая палатка типа «Зима», топор и котлы.
Время шестой час вечера, мы понимаем, что придётся ночевать у костра, так как палатка без печки – просто большой холодильник.
Как потом выяснилось, пред рассветом в эту ночь, было минус 36…
Что ж, хорошо, что есть топор и руки. Пожелав, винторогим оленям из «авангарда», провести приятную ночь вокруг своей печки, под звёздами - находим местечко на песчаной косе под отвесной скалой.
Палатку превращаем в вертикальный тент, между этим тентом и скалой раскладываем нодью из сухих пихтовых стволов, ломаем лапник. Из него выстилаем лежбище.
Получается уютный дворик из двух свето - и тепло - отражающих стен. Без потолка, конечно.
Варим горячий ужин и чай, много чая с вареньем и водкой. Ура, тепло, сытно, весело. Щас посадим дежурного к костру, будем по очереди его менять и спать, спать, спать до утра...
Подвела усталость и водка.
Дежурный уснул часа через два, нодья прогорела и потухла. Разжечь её сызнова так и не удалось.
Лично я проснулся от замёрзших ног и забивающего дыхания снега: оказалось, что я лёг в обуви ногами к костру, а тоненький свой спальник с железной молнией натянул на голову. Вот куржак, скопившийся на этой молнии, и душил мои ноздри и рот.
Эйфория чудесного вечера куда-то улетучилась – сидели до утра, клацая зубами, вокруг обычного костра. Да и тот, от чего-то горел, так себе. Утром на лыжах согрелись. Обошлось без простуд и сильных обморожений.
Это при том, что мы были во-первых, группой. Во-вторых подготовленными лыжниками, прошедшими уже не один поход. С хорошим, подогнанным снаряжением и одеждой.
В-третьих у нас были калорийные продукты и горячее питьё «от пуза».
В «авангарде» дела обстояли похуже – без топора, с одной пилой, они не разожгли хорошего костра. И сидели до утра - топили в кружках снег и размачивали в нём сухари со сгущёнкой.
Эпизод 2. Санитарка и Старекс
Конец июня, падение коренной воды. Едва подсохшая пойменная дорога, по которой мы не рискнули ехать на полноприводном «Соболе».
С рюкзаками, по щиколотки в жидкой глине - прорубив пару завалов, выходим на берег обской протоки. На благодатный ветерок, сдувающий гнус, с наших потных, разгорячённых лиц.
Пустынно, дико: мощный пАводок смыл следы людей, мусор и костровища на берегу. По узкой полоске прибрежного песка, свежий нарыск норки. От берега, в глубину от наших шагов - стартует, закрутив бурун, какая-то торпеда. В гуще черёмухи заливается иволга: «ты тюу Виитю видел?»...
Счастливые от безлюдья, предвкушая первую рыбалку, обустраиваем бивак – лёгкая палаточка с сетчатым пологом, подстилка из веток и травы. Одно одеяло на двоих, костёр с рогульками и перекладиной, затёсанное поверху лежачее бревно вместо столика…
Цепной пилой, пилим пару чурбачков-табуреток. Садимся пить смородиновый чай с поджаренными на прутиках сардельками. Так выглядит счастье!..
Но чу! Нарастающий гул мотора, родные уазовские перегазовки с завыванием мостов! И на «нашу» поляну, выкатывается санитарка. Точнее - ком жидкой няши, под которым угадывается 452-й кузов и даже знак «дети» на лобовом стекле.
Всё как надо – два мужика (один обут в сланцы – водитель, он и не выходил из-за руля от самой своей деревни). Две задорные тётки – может, учительницы (автобус-то школьный).
Первым делом Лепс из динамиков, мангал до небес, заводят невод, ведро ухи на костёр.
Под уху - коробка «Флагмана». Для дам – бессчётные полторашки с пивасиком. Приглашают и нас к своему костру, вежливо отказываемся.
Веселье с дискотекой продолжается до рассвета. Мы расслабились и получаем удовольствие...
Утром в обратный путь. По вчерашней дороге выходим к своему «Соболю». Надеваем на задние колёса браслеты, отмываемся от глины, начинаем затяжной подъём по взвозу.
Справа от наезженной колеи, тянется промытая вешними водами глубокая топкая канава. Чтобы туда не стянуло даже с цепями, держу ухо востро, еду «внатяг», постоянно подруливая.
На середине подъёма, перегородив дорогу, стоит полноприводный «Старекс», задними колёсами как раз в этой самой канаве. Под ним ползает покрытый глиной и разнообразным гнусом дядька.
Его напарник сидит в кондиционированном салоне, не подавая признаков желания выйти на солнцепёк и присоединиться. Чёрный, раскалённый кузов корейского бусика облепили оводы, которым сейчас самая пора – наверное, думают, что это такая большая чёрная корова…
Оказывается, пробили заднее колесо, из-за чего и стянуло в канаву. Запаска есть, но, чтобы ею воспользоваться, нужно поддомкратить. А это нереально сделать - асфальтовым домкратом на наклонной поверхности, имея в виде опоры жижу.
Делать нечего, обуваюсь в сапоги, надеваю накомарник, поливаюсь рефтамидом, достаю гидравлический домкрат, пару мощных сосновых плах, лопату, спускаюсь в канаву.
Полчаса возни, и – ура! – пробитое колесо вывешено. Тут выясняется, что корейцы, скопировав этот автобус с японской «Делики», скопировали и главный геморрой – цанговый зажим колеса на ступице.
Мало открутить ступичные гайки, нужно просунуть пальцы двух рук между диском и ступицей, каким-то отработанным движением отжать эту цангу (забитую грязью) и тогда уж сдёргивать колесо.
И так и этак, ничего не выходит ни у него, ни у меня. Хоть плач, хоть грызи это колесо, просто караул! Но чу… милое сердцу завывание уазика!
Выходит давешний проспавшийся мужик в сланцах, трико и клетчатой рубахе, спускается к нам, закуривает «луч», садится на корточки, шатает колесо вверх-вниз и вправо-влево, запускает пальцы в железо и – аллилуйя – снимает его легко и непринуждённо.
Родной ты мой, русский выживальщик! Пей на здоровье, вози на берег баб и шансон, таскай бредень и ставь сети - мы потерпим и срач за тобой соберём.
Ты только не исчезай с монитора России. На тебе, русском мужике, водителе Уаза, она пока и держится.
Эпизод 3. Безопасные корабли – это вытащенные на берег корабли. Октябрь, мы с приятелем, достраиваем на обском острове рыбацкую избу. Это она, но чуть позже - уже обустроенная...
Не по времени тёплый денёк, к вечеру сменяется штормовым ветром, задирающим против течения метровые валы с белыми барашками. На берег набегает почти океанский прибой.
Пойдём, говорю, вытащим лодки подальше от воды. А лучше вообще, в лес утащим. Данунах - отвечает - моя привязана надёжно и крепко мотором на грунт заякорена.
И вообще, сейчас немного утихнет, домой поедем, чего тут нары полировать. Рыбалки всё равно нет.
Ладно. Я всё же, свою гребнушку, на плечо и в низинку - на опушку леса.
Сидим в избушке, снасти перебираем, слушаем, как по крыше сухие ветки и сбитые вороны стучат, хорошо, уютно.
Дружище всё свою песню поёт, дальше – громче: поехали да поехали домой, тут переплыть-то всего ничего, через три часа в городе будем, возле любимых жён и телевизоров.
Не поеду, говорю, никуда. Я уже позвонил домой. Продукты есть, работа завтра не поджимает. Смысл со стихией бороться, валы эти бодать? Недайбох мотор заглохнет, на вёслах не вырулим. Да и нет их - только гребки, типа ракеток для пинг-понга.
А что я ссыкло и перестраховщик. Я и без него знаю – за тридцать лет работы с группами, в горах, ни одного трупа или потеряшки. Ну почти ни одного...
Короче, разругались мы с ним, пошёл я на берег погулять, чтоб сердце своё блатное успокоить.
Й-ооокарный бабай!.. Трёхсотого «Баджера», с пятёркой Тохатцу нигде нет. Садка с рыбой нет.
На месте ровного пляжа - метровый обрыв, прибой продолжает его колошматить. Впечатление, будто через кривизну времени и пространства, в другое место переместился.
Прибегаю в хату - побежали, говорю - довытрёпывался, герой!
Оделись впопыхах, фонари на лоб, перчатки обрезиненные. Мою гребнушку за леера и рысью вдоль берега.
Короче, нашли мы его Баджера. Метрах в двухстах, под обрывистый берег его затянуло. Полный ледяной воды, песка, бензобак на шланге рядом болтается. Каких-то вещей нет, но мотор на месте.
Отбурлачили кое-как на ровное место. Принесли котелок, кружку литровую, давай отчёрпывать. Мотор сняли - думаем, перевернём лодку. Фигушки - на дне слой песка. Давай этот песок выскребать. Короче, веселуха на полночи!
Наутро шторм утих. Завели мотор и, неплохо порыбачив в коряжнике, поехали домой. Как выяснилось через одну рыбалку, когда мотор всё-таки заглох, в бензобаке тоже был песок и литра два воды.
