📌 В мрачном подземном царстве жили по верованиям саамов, темные, злые боги. Когда умирал лопарь, его душу отводили в страну мертвых, во владение матери смерти Ябме-акко.
Здесь душам умерших давали новое тело, и если они при жизни делали добрые дела, их снабжали оленями и собаками, и они вели сытую, довольную жизнь, но если новоприбывший в страну смерти был при жизни недобрым человеком, Ябме-акко отсылала его глубже под землю, к мучителю грешных — Роте.
Рота был злым божеством, недаром саамы старались ублажать его жертвами: это он насылал болезни на людей и на их оленей.
Кроме того, саамы верили еще, что везде: в лесах, на горах и кегорах, на тундрах и болотах, жило множество духов.
Одни из них были добрые, прекрасные мужи; другие, черные мужи делали вред людям, поднимали бурю и ветер, причиняли болезни, выдаивали молоко у оленей.
Одни из них представлялись лопарям карликами, другие великанами, третьи безглазыми. Одни на высоких кегорах пасли огромные стада оленей и овец, которыми можно было овладеть при помощи хитрости и колдовства; тела других были наполнены серебром и оно становилось достоянием того, кто сумел бы заставить их замерзнуть и лопнуть.
Идолов у лопарей было немного.
Они ставили идолы громовому богу Айеке и др. Изображение Айеке делались всегда из березы: туловище из ствола, голова из корней дерева. Святилище Айеке находилось обыкновенно близко от вежи лопаря. Там стоял досчатый стол. Вокруг него были воткнуты ветви березы и сосны. Дорогу от вежи к святилищу усыпали березовыми ветвями, листьями и сосновыми иглами.
Поклонялись также саамы и приносили жертвы священным камням — сейдам. Такие камни ставились на берегах рек и озер, на высоких и уединенных горах. У каждой лопарской семьи был свой сейд-покровитель.
Существовали и более могущественные сейды, к которым обращались с молитвой несколько семей и родов.
Сейды, по верованьям лопарей, помогали им на охоте, рыбной ловле, в дальних поездках.
Саамы приносили им за это жертвы: мазали камни жиром и кровью. Если же камень-сейд мало оказывал им помощи, они переставали его ублажать, иногда били его, иногда откалывали от него кусок: от этого будто бы сейду было больно, и он должен был образумиться.
