«Осетины называют ингушей аланами?» Как мы знаем, осетины называют ингушей «маехъхъаел"- коршуны. Именно этот факт нам становится особенно интересным, когда мы узнаем, что у алан был некий культ «хищных птиц». Археологи в аланских погребениях находят огромное количество "орлиных/соколиных" амулетов в разных вариациях исполнения, вполне вероятно, что аланы ассоциировали себя с орлами/коршунами,
учитывая, на сколько массово распространены эти амулеты в аланских погребениях.
А знаете кто ещё себя ассоциировал всегда с орлами и соколами? В ингушском национальном фольклоре огромное количество сказаний, легенд, пословиц связанных именно с хищными птицами, где ингуши называют себя то орлами, то соколами либо часто сравнивают себя с этими птицами. О почитании в древности хищных птиц Ингушами указывают и наименования местностей : Эрзи - Горный Орёл , Керби - Соколиное гнездо Кер Б1и ... и т.д.
Ещё один интересный факт, у осетин слово «маехъхъыл»- коршуны, заимствовано из нахского языка, ведь у нахских народов коршун: маккхал, маккхалан, маккхална, маккхало, маккхале, ; мн.ч. маккхалш. А в иранских языках коршун будет звучать, как: каркас, каркаса. Это говорит о том, что осетины называют ингушей ингушским самоназванием, так как это слово у осетин заимствовано.
А сейчас я приведу выдержки из некоторых книг о том, что у ингушей хищные птицы были неким тотемом:
«М.М. Базоркин считает почитание орла у ингушей пережитком хеттского тотемного культа [хетты- родственный народ урартам и хурритам, иначе говоря они халды- мои прим.]. В качестве параллелей М.М. Базоркин перечисляет в своем труде топонимические названия, использование образа орла в прикладном искусстве, фольклоре, языке. Он также отмечает, особое почитание этой птицы у одного из племен хеттов и название его «арзава», т.е. «орлы» (arciv-орел (хетт.) [Базоркин М.М. История происхождения ингушей. Нальчик. 2002.; с.240]. [сравните слово арзава и ингушское аьрзи- Орёл, то что одно из племён называло себя орлами- подталкивает нас на мысль, что и у алан могло быть что-то подобное- мои прим.]
В ингушском фольклоре действительно много сказок, преданий и илли, где говорится о мудрости орла и даже о дружбе между человеком и этой птицей:
«…Стая орлов, ему верных, ручных,
С криком вилась над его головою»[Илли о князе Мусосте и о Сурхо сыне Ады // Антология Чечено- ингушской поэзии. Грозный, 1981; с.20].
Из ингушских преданий и произведений песенного жанра видно, что ингуши довольно часто ассоциируют себя с орлами и соколами, а свои жилища – с гнездами орлов:
«Орлы родятся в горах−
В полете неутомимы….
Родине храбрых − зеленый Джейрах−
Всадники наши неутомимы!» [Илли о том, как строили башню // Илли. Грозный, 1979; с.20].
В одном из илли отец ругает сына, обзывая его птенцом, на что сын почтительно отвечает отцу: «Нет, я не птенец, выпавший из гнезда. Я - сокол, в небе крылом играющий!» [Гэйтак, сын Гялы// Антология ингушского фольклора. Т-5. Назрань. 2007; с.28].
На орлов не охотились, среди ингушей бытовала даже поговорка, будто мужчина (в смысле благородный джигит) в орла стрелять не станет, а не мужчина и не попадет.
Известны предания, когда орел или орлица спасали главного героя, который не мог выбраться из ямы, пропасти или попасть из подземного мира «1ел» в так называемый «Верхний мир». Например, в одной из ингушских сказок герой спасает птенцов орлицы, убив покушавшуюся на них змею, а благодарная орлица помогает подняться герою в верхний мир [Золотые листья// Антология ингушского фольклора. Т-2, Нальчик. 2003.; с.158]. Как отмечает А.В. Добрякова, способность орлов и орлоподобных птиц переносить героя в подземный мир и обратно хорошо известна в мировой мифологии [Добрякова А.В. Зооморфные духи-помощники и волшебные существа в сибирском шаманизме и славянском язычестве// Вечные знаки. М., 2011; с.91]. С подобными мотивами связаны топонимы и микротопонимы в Горной Ингушетии. Например, так появилось место под названием К1арк1алче на Мят-Лоам. Эта та самая бездонная расщелина на Столовой горе, которая, по словам стариков, образовалась в результате сильного землетрясения и куда отважились спуститься только два человека.
Очень часто в ингушских преданиях и песнях «илли» встречается мотив, когда орел или сокол исцеляет героя живой водой «из-за семи морей», т.е. прослеживается их благородная роль, роль помощника положительных героев. В песне «Сын вдовы» [Жер бабий во1 // Г1алг1ай фольклор. Грозный. 1991.; с.399], где героя ранят в борьбе с «колымскими князьями», о соколе, который не пролетел мимо, а решил помочь герою, говорится «сий дола лаьча», т.е. «честь имеющий», благородный сокол [Танкиев А.Х. Духовные башни ингушского народа. Саратов. 1997; с.143]. Интересное предание со слов старейшины из горной Ингушетии поведал нам Гандаур-Эги М.Х. о том, что раньше люди могли перелетать с одной башни на другую при помощи каких-то неизвестных нам приспособлений.
Осетины знали ингушей как народ, который почитал орла, имел его в качестве своего тотема и дал его имя своему крупному аулу [Базоркин М.М. История происхождения ингушей. Нальчик. Изд-во «Эль-фа», 2002; с.236]. «Не случайно, что река Армхи, ревущая глубоко в теснине, получила у соседей − осетин неожиданное имя «Маккал-дон», что означает «река коршунов», а сами ингуши «маккалоны», т.е. коршуны или люди-коршуны» [Виноградов В.Б. Джейрах – ущелье орлов // Тайны минувших времен. М., 1966;с.160]. [о чем мы и говорили в самом начале- мои прим.]
Почитание тотема орла в Джейрахе объясняется высокогорным его расположением, где для коренных горцев ближайший сосед - орел, - считает М.М. Базоркин [Базоркин М.М. История происхождения ингушей. Нальчик. Изд-во «Эль-фа», 2002 с.236].
Изображения хищных птиц − мотив, часто встречающийся на Кавказе. Предметы материальной культуры свидетельствуют об особом почитании этих птиц. Изображения орла встречаются в самых ранних захоронениях Ингушетии. В 1952 году был случайно обнаружен могильник на окраине селения Мужичи, который в научной литературе называют Луговым, датирующийся VI-V вв. до н.э. Находки этого могильника исследователи относят к Кобанской культуре. Среди богатого могильного инвентаря был найден меч-акинак, длинной 51 см. «Навершие меча изображает когтистую лапу орла, а внизу – два глаза. Это тоже магические символы: меч нужно держать в руках так же крепко, как орел держит свою добычу, а в бою надо быть зорким и наносить такие же неотразимые удары мечом, как неотразим орел, падающий с поднебесной высоты на свою жертву»,− писал В.Б Виноградов [Виноградов В.Б. Джейрах – ущелье орлов // Тайны минувших времен. М., 1966; с.55].
Это не единственный предмет с изображением орла, обнаруженный в этом же могильнике. Например, железный клевец, имеющий длинную втулку, что роднит его с северопричерноморскими находками, имел, однако, оригинальное оформление в виде орлиной головы, что не находит аналогий и из-за чего Виноградов приходит к выводу, что он является местным изделием [Виноградов В.Б. Центральный и Северо-Восточный Кавказ в скифское время (V11-1Vвв. до н.э.). Грозный, 1979; с.126].
Орлиные изображения на предметах Северного Кавказа фиксируются несколько чаще, чем других птиц и животных, но мотив этот, за исключением нескольких случаев, представлен не целой фигурой орла, а отдельными ее частями [Виноградов В.Б. Центральный и Северо-Восточный Кавказ в скифское время (V11-1Vвв. до н.э.). Грозный, 1979; с.149]. Это имело место и при орнаментировке ингушских войлочных ковров. Исключение составляют, например, бронзовые бляшки с изображением орла, клюющего рыбу из Лугового могильника. Виноградов связывает их с влиянием культуры областей Причерноморья и не выводит за рамки V века. Примеров же использования в качестве декора или магической символики отдельных частей хищной птицы, особенно головы, гораздо больше. Например, завиток хвоста пантеры на костяной обкладке ножа из-под Малгобека был оформлен в виде орлиной головы [Виноградов В.Б. Центральный и Северо-Восточный Кавказ в скифское время (V11-1Vвв. до н.э.). Грозный, 1979; с.150].
В могильниках Луговое и Нестеровское были найдены двуовальные бронзовые бляхи с изображениями орлов, на некоторых из них центральный солярный символ обрамляет схематическое изображение орлиных голов или когтей.
Как отмечает Г.Н. Вольная, на Кавказе наиболее распространены мотивы изображения летящей хищной птицы раннего железного века в двух вариантах: 1) летящая птица с расправленными крыльями, которая находит аналогию с крылатыми солнечными дисками в Древнем Египте; 2) летящая хищная птица со сложенными крыльями. Наиболее ранние изображения хищных птиц встречаются на территории Кавказа в древней Колхиде, откуда, по словам Г.Н. Вольной, оно распространилось на Центральный Кавказ (Тлийский могильник V111-V1 вв. до н.э.) [Вольная Г.Н. К вопросу об истоках развития изображения фигуры летящей хищной птицы из памятников раннего железного века Центрального Северо-Восточного Кавказа// Проблемы хронологии и периодизации археологических памятников и культур северного Кавказа. Магас. 2010; с.95].
Информация по картинкам:
1. Аланский "орлиный амулет", то как он выглядел.
2. Один из аланских амулетов с раскопок.
3. Изображения орлов на чуртах, конкретно этот был в селении нижние Ачалуки.
4. Каменный орёл или сокол, найденный в Яндере.
5. Вариации аланских амулетов.
