Поезд Хабаровск-Москва прибыл на третий путь, и устало остановился в паре метров от тупикового бетонного отбойника.
Перрон ожил. Забегали люди с чемоданами, сновали носильщики, выстраивались очереди в закусочные, и на ленту досмотра багажа. Внутри поезда наоборот, суета исчезла, и вагоны притихли, смотря на перрон квадратными глазницами окон, на покидающих его чрево пассажиров.
В пятом вагоне молодой проводник-практикант Сергей обнаружил запертое изнутри двухместное купе повышенной комфортности. Постучался, но ответа не последовало. Встревоженный, он побежал к начальнику поезда. Тот неспешно собрался, и проследовал за Сергеем, которому нетерпелось удовлетворить свое любопытство и скорее заглянуть в купе. Начальник поезда, седой Зураб, достал ключ «вездеход», открыл купе, и вместе с ним рот.
На сиденье возле окна сидел… обугленный дóчерна пассажир.
Зураб вытащил изрядно помятый и грязный платок из кармана, снял фуражку и вытер вспотевший лоб. Потом вошел в купе и вгляделся в лицо черного человека. Единственное, что было в нем живого, это его сверкающие глаза.
Зураб отпрянул назад и спиной наткнулся на практиканта в дверях.
- А, может, он живой? Нужно потрогать пульс, – сказал практикант и протянул руку к телу.
- Не трогать руками. Я посторожу. А ты беги бегом за полицией, охранниками. Да побыстрее.
- Ага, - сказал практикант и с радостью выбежал из вагона.
Зураб покинул купе. Еще раз протер лоб, надел фуражку, запер дверь на ключ для верности.
Находиться в пустом вагоне с таким пассажиром он не хотел, поэтому вышел на перрон и вдохнул разогретый пыльный воздух. Пахло едой, шпалами, потом, всем тем, чем пахнут все вокзальные перроны. Он так и стоял, пока не увидел двух полицейских в сопровождении практиканта.
- Лейтенант Егоров, - отрекомендовался один, как положено при исполнении служебных обязанностей. – Что тут у вас стряслось, показывайте.
Зураб ухватился за железный поручень, пыхтя, поднял на ступеньки свое грузное тело. Он подошел к купе, отпер дверь и посторонился.
- Ну, чего ради нас вызывали? – услышал раздраженный голос лейтенанта.
Зураб заглянул в купе. На сиденье никого не было.
- Да был, здесь вот сидел. Обгорелый. Только глаза сверкали, как живые.
- Понятно, - лейтенант подошел к Зурабу поближе и принюхался.
- Да не пил я. Был. Сидел. Куда же делся то? Я около вагона стоял. Никого не пропустил бы мимо себя, если бы он вышел, - сказал и запнулся, потому что обугленный труп выйти не мог.
- Обгорелый, говоришь, – это он уже говорил Сергею, - только запаха гари нет, сиденье чистое. В общем, ничего подозрительного нет. Все вагоны свободны? Осмотрели? Тогда освобождайте пути. Скоро следующий пассажирский прибудет. Бывай, - лейтенант снова отдал честь, и полицейские вышли из вагона.
Закрывая купе, Зураб услышал, как под окнами заржали.
- Давай, осмотри все, я пошел к машинистам, – отдал он распоряжение Сергею.
Зураб прошел четыре вагона и открыл дверь в кабину. За пультом управления составом к нему спиной сидел человек.
- Все чисто, давай, трогай, - скомандовал он машинисту.
Человек медленно всем корпусом повернулся к Зурабу, его глаза сверкнули. Это был тот самый обугленный из купе. Машинистов нигде не было. Начальник поезда спиной вывалился из кабины и попятился.
Состав резко дал задний ход. От неожиданности Зураб не удержался на ногах и повалился. Медленно и неотвратимо обугленный двинулся на упавшего. Глаза его смотрели куда-то выше головы начальника поезда.
Тот вскочил с проворностью, которую трудно ожидать от стокилограммового тела, и бросился из вагона. Но дверь оказалась запертой.
Из купе проводника выглянул Серега.
- Вы чо… - он не успел договорить, потому что к нему приближался черный, как головешка, человек. Серега рванул вслед за начальником в следующий вагон. Они бежали друг за другом, дергали запертые двери и бежали дальше.
Уперлись в почтовый вагон, который тоже был закрыт. Деваться некуда. А через стекло двери они увидели голову со сверкающими глазами.
- Окно, открывай окно, - крикнул начальник практиканту. Серега пытался открыть окна. Поезд набирал скорость. Раздался длинный предупреждающий гудок встречного состава.
Сильным ударом Серегу швырнуло головой об стену вагона и вырубило. Начальник упал прямо на обугленное тело и потерял сознание.
Разбирались долго, что к чему, кто виноват в столкновении двух поездов. Но виновными назначили начальника поезда и практиканта, которые бесследно исчезли.
С тех пор в скором поезде Хабаровск-Москва часто происходили странные вещи. Спящие в купе пятого вагона пассажиры, слышали шаги, кто-то дергал ручки дверей. А кто посмелее, выглядывали. В мигающем тусклом свете по коридору слонялись черные фигуры в форме проводников.
В Управление Железной Дороги стали поступать жалобы. Пятый вагон, в итоге, отцепили от состава и оставили в дальнем тупике ржаветь. К нему боялись даже близко подходить.
Слухи о нем обрастали новыми страшными подробностями. Мол, пара бомжей залезла ночевать в вагон и больше их никто не видел.
Бродячие псы, случайно забредавшие сюда, слышали вой. Они поджимали хвосты и спешили убежать от этого проклятого места.