Basic Channel исполнилось 25 лет. По такому случаю Resident Advisor попытались исследовать корни и философию одного из самых любимых и легендарных техно-лейблов.
История Basic Channel звучит как байка об андеграундной танцевальной музыке. Они изобрели даб-техно. Благодаря Hard Wax, Марк Эрнестус (Mark Ernestus, основатель магазина) привёз записи из Детройта и Чикаго в Берлин. Их почти безупречное собрание композиций, охватывающих множество лейблов, включая Chain Reactions, M-Series, Burial Mix, Main Street Records и Rhythm & Sound, говорит само за себя. И всё же, Эрнестус и Мориц фон Освальд (Moritz von Oswald) не слишком много говорят о лейбле, который они основали 25 лет назад, поэтому их наследие окутано тайной.
Basic Channel и аналогично мыслящая команда артистов, таких как Vainqueur, Торстен Профрок (Torsten Pröfrock aka T++), Substance, Porter Ricks, следуя их примеру, без особых усилий перемещались между техно, хаусом, эмбиентом, дабом и минималом. «На данный момент нас интересует электроакустическая музыка», - говорил Профрок ещё в 1998 году, - «и часть электроакустической сцены больше интересуется техно-музыкой». Basic Channel изучал основу даб-техно, чтобы раскрыть огромные новые ландшафты, проходящие через абстракцию и минимализм. Без них техно не мерцало бы, не гипнотизировало в той же степени, и не было бы воспринято так же серьёзно, как вид искусства.
Но этот головокружительный список достижений, наряду с их тенденцией избегать интервью, делает Эрнестуса и фон Освальда суровыми, устрашающими фигурами, техно-волшебниками из страны Оз, скрывающимися в секретной комнате позади Hard Wax. На самом деле их музыкальные путешествия определяются смиренной, всепоглощающей преданностью делу.
Недавнее увлечение Эрнестуса - Мбалакс (прим. Mbalax - национальная популярная танцевальная музыка Сенегала и Гамбии). Как обычно, он пошел дальше остальных. Увидев ролик на YouTube, он отправился в Сенегал и сформировал коллектив Ndagga Rhythm Force, сводя музыку к её полиритмической основе и контролируя живые выступления за микшерным пультом. Эрнестус также возит группу в туры по Европе, выполняя такую же роль, какую он взял на себя ради Underground Resistance в их первом туре по Европе в 1992 году.
Примерно через десять лет после тихого роспуска Rhythm & Sound, Мориц работал как одержимый, несмотря на сердечный приступ в 2008 году. Его структурная импровизационная группа, Moritz von Oswald Trio, искусно расширяет и анализирует своё фирменное звучание. Фон Освальд также вернулся к своим классическим корням, ремикшируя каталог лейбла Deutsche Grammophon вместе с Карлом Крейгом (Carl Craig), и участвовал с Хуаном Аткинсом (Juan Atkins) в совместном проекте Borderland, в котором выпустил для Tresor два альбома. Все это время его сольные выступления соответствуют его огромному наследию.
И Эрнестус и фон Освальд согласились поговорить по этому поводу с Resident Advisor, но предпочли сохранить их интервью в конфиденциальной форме. Намекая на эгалитарную черту, стоящую за их различными предприятиями - Dubplates & Mastering, Basic Channel, Chain Reaction - один не будет разговаривать в отсутствие другого. Ни один из них не стремится изложить философию, которая должна произвести впечатление на каждого, кто приобретает 12-ти дюймовку Maurizio или один из моментально узнаваемых компакт-дисков в «металлической коробке» от Chain Reaction.
Вместо этого Эрнестус выделил несколько своих основных коллег за эти годы, включая Карла Крейга, Роберта Хенке (Robert Henke), и даб-техно пионеров из проекта Hallucinator в лице Эдварда Джорджа (Edward George) и Анны Пивы (Anna Piva). Эти артисты обсуждали музыку и наследие Basic Channel по сути на одном языке. Это свидетельствует о прочности философии фон Освальда и Эрнестуса, которая поддерживает как то, что замалчивается и не упоминается, так и то, что имеет место.
Эта часть освещает 25 ключевых произведений из расширенного каталога Basic Channel. RA использовали текущие и архивные интервью, чтобы пролить свет на общие направления, которые появляются и уходят на второй план в дискографиях лейблов словно мрачная, энергичная секвенция в одном из нетленных произведений Basic Channel.
BC 01 - стремительное заявление о намерениях ровно в 150 BPM. Здесь прослеживается явная связь с лейблом Джеффа Миллза (Jeff Mills) Axis, как в яростных арпеджио, так и в ремиксе Миллза на стороне B. Axis выпустил «Minimal Nation» Роберта Худа (Robert Hood) в следующем году, когда равные по уровню лейблы изложили новое видение аскетичного техно. «Enforcement» скачет галопом без лишнего шума и исчезает спустя 13 минут, без чёткого начала и конца.
Если «Enforcement» показал, что Basic Channel создает секвенции, которые кажутся бесконечными и неритмичными, то проект Quadrant раскрывает глубокое погружение дуэта в процессы даба. В то время как удары синтезатора, в которых угадывается «Infinition», кивают в сторону второй волны функционального футуризма Детройта, инверсионные следы, распадаясь, создают медитативное внутреннее пространство, присущее звучанию Basic Channel.
Берлин сквозь Детройт сквозь Кингстон
Марк Эрнестус: Я открыл Hard Wax осенью 1989 года. Индустрия музыкальных магазинов стала для меня совершенно новой территорией. Я не знал ни одного диджея и не имел ни малейшего понятия о сцене, которая явно чего-то ждала. Но я был на 100% убеждён, что я не единственный, у кого была такая потребность. В конце 1990 года я решил лететь в Штаты. Я хотел посмотреть, откуда взялась музыка, и встретиться с людьми, с которыми мы имели дело... в Чикаго и особенно в Детройте, они были очень удивлены, что немец прилетит специально, чтобы купить их записи. [Отрывок из книги «Der Klang Der Familie» двух немецких журналистов Феликса Денка и Свена фон Тюлeна]
Карл Крейг: Марк Эрнестус был здесь в Детройте, один, в самом начале, когда UR всерьёз начал активно развиваться. Я не помню, чтобы кто-нибудь ещё из Берлина приезжал в Детройт для поиска техно-музыки. Я уверен, что искали детройтский рок или соул, но Марк был первым, кто разыскивал детройтское техно.
Эдвард Джордж (Hallucinator): Я был писателем и исследователем, в последнее время режиссером и ведущим Black Audio Film Collective. Раньше в Камдене был магазин под названием «Zoom Records». Перед работой, на обеде и после работы я заходил туда и искал новую музыку. Я следил за хаусом и техно с 85 года. В этом году в ямайской музыке произошёл большой переход от аналогового производства баса, особенно в дабе, к цифровому со всей музыкой Sleng Teng / King Jammy. Итак, я захожу в Zoom Records, у них есть этот сингл, я думаю, что это был Planet E, это определённо был сингл Paperclip People, и мне кажется, сторона B называлась «Remake (Basic Reshape)». Я сказал: «Выглядит довольно интересно». Не стал слушать пластинку в магазине и взял домой. Дома поставил и она взорвала мне мозг.
Карл Крейг: Никто никогда не слышал ничего подобного. Я помню, как звонили из Gramaphone Records. Они такие: «Кто эти парни?» Просто сумасшествие. Это был звук из космоса. Звук не из нашей галактики, звук из другого измерения, и если что-то звучало как черная дыра, вероятно, это была музыка Basic Channel.
Эдвард Джордж (Hallucinator): Причина, по которой мой мозг взорвался, заключалась в том, что мы не знали, как они это делали, но что-то было взято из процесса обработки и технических приёмов, применявшихся в дабе. И мы подумали: «Они сделали это! Они взломали его!» Так или иначе техно нашло способ взаимодействия с перегибами и крайностями ямайской музыки.
Я начал собирать синглы Basic Channel. Потому что они красиво выглядели. Мне нравились печати на «яблоке», нравился вес синглов. Тот факт, что пластинки печатала легендарная студия National Sound Corporation, придавало им определенную значимость. Что я сделал бы, так это понизил питч этих треков. Ни один из них я никогда не играл на оригинальной скорости. Особенно «Octaedre», «Octagon» и «Phylyps Trak II». Мы все решили: «Это африканская музыка. Они просто очень быстро её играли и понижали тон». Мы не знали, кто эти люди, откуда они и чем занимались. Были ли это два человека, два парня, жираф и лошадь? Ничего.
Карл Крейг: Ранний материал Basic Channel отдавал ароматом Детройта. Да, я сказал бы, что непосредственное воздействие оказал Джефф Миллз. Сначала Basic Channel звучал как детройтское техно, но очень деградированно, акустически деградированно. Мы делали нашу музыку с тем, что имели, но то, что делали они, было чем-то другим. В Детройте мы рисовали картины. Они же лепили скульптуры.
В каталоге, усеянном безупречным техно-грувом, «Phylyps Trak II» по-прежнему ощущается по-особенному. Это из-за той убийственной бас-линии, которая ныряет и вплетается между битами? Или это из-за даб-аккорда, который мутирует, когда трек зацикливается, всё глубже проникая в ваш мозг при каждом ударе «бочки»? Это минимал во всей своей красе.
«E2-E4» Мануэля Гёттшинга (Manuel Göttsching) был случайной, навеянной гитарой / синтезатором / секвенсором импровизацией 1981 года, которая захватила воображение мира танцевальной музыки. Карл Крейг продолжил работу над историческим ремиксом Sueño Latino парой ремейков, создав естественный импульс оригинала качающей перкуссией. Для своего ремейка, Basic Channel вплетает в C2 версию оригинальную бас-линию Гёттшинга. Им удаётся достичь трансовых высот оригинала с помощью толстых листов гипнотической атмосферы, в отличие от мелодичных фигур, вдохновлённых минимализмом.
Объединение Hard Wax
Карл Крейг: В этом сообществе появилось много отличных музыкальных стилей. По сути, единственный источник - одно местом, и это магазин Hard Wax. В 90-х Наrd Wax был одним из тех мест, где, если ты пришёл и попросили не ту запись, тебя могли бы вышвырнуть. Они были воинственны в плане музыки. Если это не была музыка в стиле регги, она должна быть чертовски хорошей или если она не покатит, можно даже не заходить в магазин. DJ Rok, который работал там многие годы, всегда был одет в камуфляжную робу [смеется]. Этот магазин был похож на UR в Европе. Это был не UR Берлин, он был похож на европейский офис UR.
Кодво Эшун (Kodwo Eshun): Между тем, по-прежнему выступая в качестве торговой точки и места встречи, магазин Hard Wax превратился в пост-техно шлюз, расширяющийся дабом, электроакустикой и джанглом, а также вдохновенным техно бывшего участника UR Джеффа Миллза. Получается, что в здании развивалась самостоятельная атмосфера, связывающая торговый зал магазина с Chain Reaction и сопровождающими его лейблами: видоизменённое регги Эрнестуса и фон Освальда на Rhythm & Sound и Burial Mix; Imbalance, созданный фон Освальдом для выпуска более абстрактных электроакустических произведений, и теперь им управляет Роберт Хенке, известный как Monolake; Din, которым руководят Саша Брауэр (Sascha Brauer) и Торстен Профрок (Torsten Pröfrock). В здании также находится помещение Dubplates & Mastering, оборудованное для Basic Channel, чтобы они могли нарезать винил в соответствии со стандартами Детройта. Все эти виды деятельности не зависят друг от друга, но связаны между собой, отдельные, но взаимосвязанные. [журнал The Wired, 1998]
Роберт Хенке: Отчасти это делает сцену для меня такой привлекательной. У меня действительно было ощущение сообщества единомышленников, которые делились идеями, говорили о релизах, музыке, концертах, выступлениях - все эти вещи были его неотъемлемой частью. Тот факт, что все слушали то, что выпускают остальные, я бы сказал, было очень уникальным опытом.
Карл Крейг: Всегда складывалась такая ситуация, когда я сначала заходил в студию Морица, или в их совместную студию, или личное пространство Марка с его оборудованием. Для меня это всегда было похоже на то, как ребёнок заходит в кондитерскую, потому что у них были эти раритетные штуки из оборудования. У Марка был синтезатор [Sequential Circuits] Prophet 10, и для меня было очень важно увидеть его. Это сумасшествие, потому что у него был Prophet 10, но я думаю, что он достал его в Детройте. Они купили синтезаторы у United Sound, где Джордж Клинтон (George Clinton) и его группы Parliament, Funkadelic записывали свою музыку. Было и впрямь невероятно побывать в этих местах, чтобы увидеть, какой тип необходимого оборудования они использовали кроме синтезаторов или насколько глубоко зашли при выборе акустики.
Роберт Хенке: Я назначил встречу Марку и Морицу. Мы встретились в студии Basic Channel, я впервые был в их студии. Меня поразила их интересная электронная игровая площадка. Она не выглядела как классическая студия звукозаписи и была сосредоточена на создании ударных звуков с помощью электронных инструментов. По четырём углам стояло четыре динамика, и микшерный пульт не был ее самой центральной частью. Много чего было сделано интересным образом.
Мориц фон Освальд: Конечно, мы постоянно меняли оборудование… ничто не хранится слишком долго, кроме некоторых особых вещей, сделанных на заказ, которые у меня есть. Я пытаюсь выбирать и новое и старое. [Лекция Морица фон Освальда (Барселона, 2008), Red Bull Music Academy]
Роберт Хенке: Мы и понятия не имели. Это так верно для многих, многих вещей, которые вышли из группы людей «Basic Channel/Chain Reaction». Мы ко всему подходили по-другому. Это очень хорошо, потому что мы определили нашу собственную эстетику и не было необходимости придерживаться определенных стандартов. Единственное, что учитывалось, это делает ли нас счастливыми конечный результат?
Мы подходили ко всей философии мастеринга и нарезки винила практически одинаково. В обычной мастеринг-студии музыка остаётся в основном нетронутой и звучит немного лучше. Наша философия заключалась в том, что то, что появляется в нашей студии, является материалом, давайте заставим его сиять. Полное изменение спектрального баланса трека, либо большое сжатие, либо применение множества радикальных изменений были основной частью. Это было связано не только с нашей неопытностью, но и с концептуальной идеей. Объясняется это тем, что люди, которые были нашими клиентами в то время, пользовались нашими собственными домашними студиями. Ни у кого из команды Chain Reaction не было большой студии, и это означало, что среда, в которой мы выпускали нашу музыку, отнюдь не была профессиональной. И, возможно, поэтому Dubplates & Mastering впервые услышали трек на больших колонках. Такой подход и преимущественно мастеринг означали, что вы вкладываете немного сырого материала и получаете нечто очень крутое. У нас был потенциал, и я думаю, что во многих случаях нам удалось это сделать.
Были моменты, когда всё шло не так, что-то вроде эпических неудач, но, мне кажется, в большинстве случаев нам удавалось создавать музыкальный порядок и эстетику, которые также помогли в появлении этого фирменного звучания. Процесс записи - это диалог между мастеринг-инженером и музыкой, а также между тобой и мастеринг-инженером. И моменты, которые мне больше всего понравились, когда я ещё работал, это сидеть с артистом в студии и вместе пытаться найти что-то новое.
Такое чувство, что некоторые мелодии могут звучать вечно, и сторона A «M5» Maurizio -одна из них. Этот тяжелый низ - минимал во всей своей красе, вечная смесь даба и техно, что делает её одной из самых совершенных мелодий в этом стиле. Это самый совершенный техно-луп всех времен? Возможно.
Там, где многие из треков Basic Channel лучше всего подходят для игры в ранние или поздние часы, диджеи могут чувствовать себя уверенно, ставя «Domina (Maurizio Mix)» в переполненном клубе. Его всесокрушающий грув, усыпанный пятнами синтезатора, создан для оживленных танцполов, движущихся в момент, где техно достигает своего максимума. Но обратите внимание на хитрое переключение в середине, которое наверняка обмануло долю ничего не подозревающих диджеев.
В эволюции Basic Channel нет недостающего звена. Эта запись - золотая середина между подходом Basic Channel и всеобъемлющим дабом. «M7» иллюстрирует то, что фон Освальд называет «переходом, когда мы решили, что нам нужно больше свободы в треках. Я немного устал от плотности записей, которые мы делали и не задумывался о том, играть такое в клубе или нет».
Main Street Records
Карл Крейг: «I’m Your Brother», разумеется, все ещё классика… удивительно. Они просто нашли свой шаг и плыли по течению, они умудрились сохранить гармонию, а также усовершенствовать музыку.
Кодво Эшун: Никто точно не знает, является ли музыка Chain Reaction хаусом, техно или дабом. [журнал The Wire, 1998]
Main Street Records - хаус-лейбл во вселенной Basic Channel, выпускавший холодную как лёд классику. «I’m Your Brother» транслирует классический чикагский хаус от «Promised Land» до «Prescription» («Chicago's Twisted Mix» Рона Трента и Чеза Дамьера на стороне B имеет важнейшее значение). Вокал от опытного сессионного музыканта и вокалиста Энди Кейна (Andy Caine) черпает своё воодушевляющее послание из трека «Caravan Of Love» группы Isley Jasper Isley. Нетленная и вдохновляющая хаус-музыка.
Chain Reaction
Роберт Хенке: Я пришёл в студию Basic Channel и ожидал, что мы послушаем мою запись прям там, я был очень взволнован. Но вместо этого мы просто болтали, а потом пошли на ужин и всё. Я был в замешательстве. Марк сказал мне: «Свяжитесь с нами на следующей неделе». Я жил в Восточном Берлине, и у меня даже не было своего телефона - у большинства людей в Восточном Берлине не было телефонов - поэтому я пошёл под дождём к телефонной будке, прождал в очереди, и мне наконец удалось позвонить Морицу, который был не очень-то разговорчив. Он сказал: «Да, хорошо, ты знаешь, что сейчас выходит много всего такого. Знаешь, что большая часть этого довольно скучна и однообразна». Я уже чуял - это вежливый способ сказать мне, то, что я делаю - полная чушь. Мориц расплывчато говорил о том, как много скучного материала, я почти потерял суть его речи, на телефонную будку льёт дождь, и мне грустно.
Между этим я слышу, как Мориц говорит: «Нам нужно подумать над обложкой». Подождите, почему мы говорим об обложке, если вы не хотите выпускать мою пластинку? Это было и впрямь забавно. Да, такое было, когда я начинал работать с ними, но также было и в личном плане. А потом всё закрутилось.
По словам Роберта Хенке, странный гул в «Cyan I» был сделан путём изменения тона жужжания комара, которого он записал в студии вместе с участником проекта Monolake Герхардом Белесом (Gerhard Behles). Но это едва ли не самый замечательный элемент в треке, компенсирующий синтетические FM-барабаны (ни у Хенке, ни у Белеса не было надлежащей драм-машины) полевыми записями, которые одновременно напоминают городской пейзаж и тропический лес.
Рене Лёв (Vainqueur): Когда в мае 95-го я записал свою первую 12-ти дюймовку «Elevation», у меня были нормальные звуки ударных от старой семплирующей драм-машины Sequential Studio 440. Затем я понял, что секвенция - фишка трека. Забыть все барабаны. Для меня это очень важно, потому что я никогда не делал такой эмбиентный трек. Первый «Elevation» был очень эмоциональным. Я записал его за три часа. Мне снесло крышу. Я начал с некоторых паттернов ударных, сыграл несколько звуков, а затем испугался, потому что звучание было действительно мощным, без каких-либо ударных вещей, только саунд. После этого я всё больше и больше осознавал, что мне действительно нравится позволять звукам просто следовать друг за другом.
Для меня это как полёт через горы или что-то в этом духе. Мне очень нравятся северные территории, такие как Норвегия. Нравится такая природа, грубая, но красивая, немного холодная, но вечерами ясная. [журнал The Wire, 1998]
«Elevation II» почти так же близок, как Рене Лёв (René Löwe) подошёл к чистому минимализму. Присутствуют остаточные изображения техно и даба, но настоящая цель Лёва - расширить представление о поэтапном распределении паттернов, постепенно меняющих тембры и ощущение пространства. То, что на бумаге звучит глупо, имеет смысл на интуитивном уровне - «Elevation II» такой же легкий для восприятия, как и абстрактная музыка.
Карл Крейг: Я думаю, их каталог более логичен, чем мой. Мой основан на том дерьме, которое мне нравится, быть другим, пробовать разные вещи. Если бы появилась подходящая рок-запись, яб её точно выпустил. В их случае я не думаю, что такое произошло бы. Они не зацикливались на этом. Они сконцентрировались на том, чтобы создать их собственную галактику Basic Channel и аналогичную музыку, связанную с лейблом.
Анна Пива (Hallucinator): 90-ые были особым временем, потому что слово «даб-техно» ещё не использовалось, оно стало лейблом спустя годы после того, как это случилось. В 2002 году в Центре Помпиду (прим. национальный центр искусства и культуры Жоржа Помпиду в Париже) была организована выставка под названием «Sonic Process», которая пыталась объединить то, что организаторы начали называть клубной музыкой, и то, как это связано с искусством и творческой деятельностью. Люди чувствовали, что к тому времени она была закончена, но в тот период, когда клубная музыка могла быть чем угодно, чем угодно могло быть и техно… Chain Reaction может отражать это, он открыт и достаточно широк, чтобы отражать такое.
«Port Gentil» - 12-минутный вступительный даб-техно трек с альбома «Biokinetics», выпущенного в 1996 году на Chain Reaction. Считается одним из лучших в своём стиле. Выдающийся момент на выдающемся релизе, «Port Gentil» - это бурное путешествие по бурлящим аккордам и эффектам, пробуждающее настроение где-то между эйфорией и меланхолией.
«Relish» DJ Pete заложил шаблон для фирменного стиля слегка утончённого, сфокусированного на танцполе даб-техно, в настоящее время присущее Берлину. Паттерн стабов (прим. коротких отрывистых звуков) был воссоздан на бесчисленных, менее известных треках, но сила оригинала остаётся неизменной благодаря его уникальной, мятой структуре и эластичному басовому тону.
Наряду с Oval и Mile Plateaux, изношенные текстуры Chain Reaction посеяли семена для одержимости минимала микроскопическим звуком. Эта связь более очевидна на «Huone», который выглядит как окрашенный сепией трек Рикардо Виллалобоса (Ricardo Villalobos). Принимая во внимание огромную дискографию Владислава Дилэя (Vladislav Delay), легко не заметить, каким на самом деле пророческим был «Huone».
Работая под псевдонимом T++, Торстен Профрок (Torsten Prüfrock) объединил чувствительность Chain Reaction с ритмичным британским уклоном, выпустив серию 12-им дюймовок, которые остаются непревзойдёнными по сей день. На треке «3», записанным под смехотворно неприметным псевдонимом Various Artists, он получает максимум от спартанской эмоциональной палитры даб-техно, населяя серую область, где тёплое приятное удовлетворение и ледяная грусть - одно целое.
Шиничи Атобэ (Shinichi Atobe) самый замкнутый артист в тусовке Basic Channel. Он никогда не давал интервью и исчез на 13 лет после выпуска классической «Ship-Scope» EP в 2001 году. «The Red Line» создала жалобный даб-техно звук, который сегодня сделал Атобэ фаворитом андерграунда. Пожалуй, самый красивый момент в каталоге Chain Reaction - меланхоличное фортепиано «The Red Line» пронизано нежным, океаническим импульсом.
К концу тысячелетия многие опытные специалисты Chain Reaction перешли на новый этап. Porter Ricks ушли на заслуженный отдых в 1999 году, Профрок сосредоточился на лейбле DIN, в то время как Maurizio и Basic Channel уступили место более уравновешенному проекту Rhythm & Sound. Однако Fluxion тогда только начинал заниматься музыкой. Опираясь на широко распространённые зажигательные треки, такие как «Largo», он стал самым выдающимся знаменосцем Chain Reaction 21-го века.
Rhythm & Sound
Мориц фон Освальд: Что я открыл для себя, занимаясь регги и другими треками, так это то, что ты чувствуешь, когда всё готово. Записать трек можно очень быстро, но если возникает ощущение, что тебе требуется ещё десять минут, тогда просто оставь всё как есть. Мне нравится быстро работать над материалом. Если всё готово, всё готово; если есть ошибки, есть ошибки. Но если энергетика и настроение правильные, просто рискни и проигнорируй мелкие недочёты. Возможностей избавиться от них целая уйма, но они мне нравятся. Мне очень нравятся небольшие шумы, когда что-то пошло не так, если это, конечно, не так ужасно. [Лекция Морица фон Освальда (Барселона, 2008), RBMA]
Эдвард Джордж (Hallucinator): Кодво Эшун писал материал о Basic Channel для журнала The Wire. Он собирался взять интервью у Porter Ricks, Tikiman’а и всех остальных. Он говорит, давай, тебе понравится. Я пошёл и сделал что-то похожее на истерическую фанбойскую реакцию. «Вы, ребята, сделали это, и это, и это, и это великолепно, это замечательно!»
Похоже на то, что Луи Армстронг называл «тайным обществом». Он говорил, что наша музыка принадлежит тайному обществу. Мне казалось, что они были частью этого общества, и примерно в то же время они начали работу над Rhythm & Sound. У них только что появилось первое издание «Music A Fe Rule». Они говорили: «Если ты сделаешь что-нибудь, позвони нам». Я? Затем я пришёл к своим, Анне, Тревору, и сказал: «Вы должны это услышать, это удивительно». А потом мы послали кое-что, над чем работали в течение двух лет, вот так мы и стали частью семьи.
Мориц фон Освальд: Думаю, хорошо что-то послушать... в наушниках на iPod’е или ещё где-нибудь, но услышать, как это звучит в соответствующем помещении, это совсем другая история, другое очарование. [Лекция Морица фон Освальда (Барселона, 2008), RBMA]
Анна Пива (Hallucinator): Думаю (выступления Rhythm & Sound с Tikiman’ом) имели большой успех, потому что реализовали новую концепцию исполнения рутс-регги, которое в таком виде выглядело очень свежо, содержательно и снова играло с формой, сохраняя при этом вполне конкретный вектор развития. Их музыка не для танцев. Это совсем не та музыка, которую вы услышите на аудиосистеме. И всё же, когда вы играете её в помещении, она с ним что-то делает, она меняет атмосферу помещения.
Я часто задавалась вопросом, и пришла к выводу, что это как-то связано с дабом. Они что-то нащупали на «What A Mistry». Даб даёт нужный эффект, открывая новые возможности. Он работает как во внешней среде, так и проникая в вашу внутреннюю среду организма. Он генерирует глубину резкости так, чтобы могли проникать другие частоты, и у меня такое чувство, что «What A Mistry» говорит именно об этом. О том глубоком космосе и что проникает в этот глубокий космос, что невозможно описать и может быть найдено благодаря музыке.
Эдвард Джордж (Hallucinator): В чём я согласен с Анной, так это в том, что в «What A Mistry» есть строчка: «Работа на плантациях каждый день…» Внезапно кто-то поднял не только рабство, но и место рабства, плантацию. Анна правильно говорит об атмосфере, влажности, температуре. Если вы когда-нибудь были в некоторых районах Ганы, в глубинке Южной Америки, на Ямайке, жара - самый угнетающий фактор во всём. И если ты думаешь о людях, которые находятся в кишках судна, прикованные друг к другу, скользящие в их собственном дерьме и рвоте, они проходят через воду и грязь, которые потом превратятся в болото, особенно если ты приехал из засушливых районов Ганы, то ощущение влажности не экзистенциальное, а физическое. И всегда казалось, что пионеры даба, Coxsone, Рудди Редвуд (Ruddy Redwood), Ли Перри (Lee Perry), Эррол Томпсон (Errol Thompson), все эти люди, возможно, неосознанно нашли выход благодаря звуку.
Как говорят Эдвард и Анна, «What A Mistry» - один из самых глубоких вокалов в каталоге Burial Mix. Tikiman поёт: «О, что за чудо… О, что за горе…», прежде чем взывать к Господу, обещая «найти способ исполнить его волю». Эрнестус и фон Освальд подкрепляют это диким органным риффом, достойным Бориса Гарднера (Boris Garnder), бас-линией и шипением плёнки, которая маячит в воздухе, как жестокое, палящее солнце.
В одном из редких интервью Tikiman (настоящее имя Пол Ст. Хилейр) сказал: «Моя философия - не придерживаться одного стиля, но быть открытым для всякой хорошей музыки». В Tikiman’е, Эрнестус и фон Освальд нашли своего коллегу и настоящего MC. На «Music A Fe Rule» Tikiman в течение почти получаса с тяжёлыми веками произносит свои речи под один из самых грозных риддимов Rhythm & Sound.
От «Phylyps Trak II» до «M7» Марк и Мориц провели большую часть 90-х, раскрывая своё звучание. Ко времени выхода трека «Сarrier» в 1999 году они достигли платонического идеала всеобъемлющего эмбиент-даба. Первый стаб - флаг, установленный на пляже. В мгновение ока он оказывается посреди океана окружающей атмосферы и нежного подталкивающего движения.
Анна Пива (Hallucinator): В начале 90-х Берлин был действительно особым местом, полным клубов и замкнутых пространств. Красивая, внутренняя среда. Когда я впервые услышала музыку Марка и Морица, то она показалась мне меланхоличной. Интересно, это как-то связано с историей [Берлина], которая также встречается в музыке? То, что вы не найдёте, например, в детройтской музыке, как не найдёте и в западноафриканской. Это настоящая меланхоличная мелодия, она небольшая, но глубокая… отчасти связана с историческими фактами и внутренним пространством как местом для размышления.
Меланхоличная мелодия проявляется здесь в полной мере. Участница лейбла Wackie Клодетт Браун (Claudette Brown), наиболее известная как Love Joy, поёт душераздирающую историю о предательстве под риддим в минорной тональности. Ненавистники зажигают, двигаясь телом и душой.
«Говоря о культурных корнях...» Rhythm & Sound удалось поработать с различным звёздами Studio One (прим. самый уважаемый и выдающийся лейбл в истории ямайской музыки), такими как Дженнифер Лара (Jennifer Lara) и сам «Armagideon Man», Вилли Уильямс (Willi Williams). Эдвард Джордж описывает свою версию «See Mi Yah» как «любовное письмо Марку и Морицу». Трек включает в себя уроки о пространстве и теле, которые Джордж и Пива выучили на танцах под Jah Shaka.
Ремиксы
Мориц фон Освальд: подход к созданию ремикса разный для каждого конкретного человека. Вы можете переаранжировать оригинальный трек или сделать совершенно новую работу, которая на первый взгляд не имеет ничего общего с оригиналом. Мне нравятся ремиксы, сделанные как новый трек, они всё ещё имеют отношения к оригиналу, но делают из него абсолютно новую композицию. [Лекция Морица фон Освальда (Барселона, 2008), RBMA]
Карл Крейг: Я считаю, что записывая ремикс, ремикшер должен взять на себя всю ответственность. И то, что получается в итоге, выглядит почти как идеальное сотрудничество. Мы могли бы назвать это ремикшированием, но то и дело просто переписываем музыку. Basic Channel сделали свою фишку. Всякий раз, когда ты слышал что-то от Basic Channel, это звучало как Basic Channel, не было никаких сомнений, что это Basic Channel. Стремление делать всё по-своему, помогло укрепить их наследие.
Есть в танцевальной музыке избитый мотив, который звучит так, будто вы идёте на вечеринку, но ударные фон Освальда в его версии «Starlight» олицетворяют это прекрасное расстояние. Фон Освальд состряпал сессию «Starlight» Хуана Аткинса (Juan Atkins) и оставил достаточно места для исследования взаимодействий плавающих педальных аккордов и синкопированной бас-линии. Этот трек - вершина их совместной работы, которая простирается от 3MB до Borderland.
Когда Rhythm & Sound предложили сделать ремикс продюсера, которым они глубоко восхищались, Ллойда Барнса (Lloyd "Bullwackie" Barnes), они несколько недель экспериментировали с оригиналом, прежде чем записать ремикс вживую. Этот терпеливый подход привёл к гениальному дабу. Нисходящая и восходящая линии синтезатора захватывают дух, и ремикс каким-то образом умудряется чувствовать себя и полным благоговения и радикальным в своём обновлённом звучании Bullwackie Бронкса 80-х.
«Quadrant ll» - отличный ремикс, который проливает свет на процесс производства Bassic Channel. Эрнестус и фон Освальд, похоже, отказались от разных стилей производства для удобного доступа в дальнейшем. Здесь они применяют боевые лупы Quadrant с простейшим, великолепным подходом, который они позже усовершенствовали. Небольшой намёк на эйфорические струны и вокал из «I’m Your Brother», заглядывающий в отдалённое будущее.
Две похожие, но отличающиеся друг от друга версии также указывают на ремейк/реконструкцию морального кодекса студии. В своём интервью RBMA фон Освальд говорил: «Я думаю, что хорошая возможность записать разные версии одного трека - это сделать аранжировку и копии, заняться инструментами и создать один трек из другого, возможно, поиграть с вокалом, ещё чем-нибудь, и дальше развивать эту идею. Вы записываете миксы, изменяете их и выходите на новые уровни. Разве красота регги и даба говорит нам о том, что трек не готов, всегда есть другая версия?»
Без обертона, без финала
Эдвард Джорд (Hallucinator): Я думаю, что в Chain Reaction, но также и в более ранних синглах Марка, Морица и материале Reshape, была проблема с формой, прежде чем всё устаканилось. Строго говоря, скорее озабоченность музыкой, прежде чем она станет таковой. Похоже на то, как звучало техно до его изобретения, до того, как были определены его основы. В то же время проблемы с формами есть там, где присутствует их затухания. Под этим я подразумеваю, что в «Dub Revolution Part 1» Ли Перри можно услышать, как микрофон работает без сигнала, но эквалайзер и фейдеры так задраны, что вы слышите своего рода свист - шипение при передачи с катушки на катушку в микшировании даба, которое Сильван Моррис (Sylvan Morris) сделал лейтмотивом в своей студии инженерии и микширования Studio One, но в классическом аудиофильском понимании - это детрит звукозаписи. Это та часть, где ты не можешь двигаться дальше, пока твоя технология опровергает прозрачность.
Анна Пива (Hallucinator): У меня сложилось впечатление, что Марк и Мориц прекрасно понимают разницу между жанрами и стилями, и они с этим играют и работают. И всё же, поскольку они сталкиваются и работают с определённой формой, она также становится чем-то отличным от того, что было, как в случае с последним проектом Марка Эрнестуса Ndagga Rhythm Force. По моему мнению, они взяли за основу какой-то базовый элемент (название Basic Channel здесь не просто так), и работая с ними, создавали из этих базовых элементов что-то новое. Во всяком случае, он (Марк) действительно проходит вглубь каждой формы, смотрит и исследует её возможности, чтобы получить что-то новое. Они делают это путём исключения, как в случае с недавним проектом Марка. Ndagga Rhythm Force обладает строгим качеством, которое обусловлено тем, что многие элементы формы были удалены. Это и есть процесс создания даба.
Эдвард Джорд (Hallucinator): Хотя, это довольно любопытно. Я считаю, что на самом деле мы говорим о формировании пространства, в котором может иметь место гибридность. Где все эти новые виды формирований и различные виды реализации могут обрести форму. Вот странная штука - условие в том, что ты должен оставаться первобытным, на раннем этапе ты должен найти способ держать связь с чем-то, что было почти доязыковым.
Анна Пива (Hallucinator): Это ещё один уровень понимания названия Basic Channel.
Эдвард Джорд (Hallucinator): Что я всегда находил действительно удивительным в чикагском хаусе и особенно в том, что касается работ Kalamazoo... это неряшливость с точки зрения самого производства, что напоминает раннего Bo Diddley. Если тебе посчастливилось найти его 7-дюймовые синглы типа «Hush Your Mouth» или «Pretty Thing», то пещерная грязь самого звука - это почти протоплазма, которая даёт побеги всему остальному. Всегда казалось, что до появления Марка, Морица, Chain Reaction и Hallucinator, в техно и хаусе произошёл прогресс благодаря плохим методам производства - сквозь грязь к чистому звуку. Марк, Мориц и вся семья пытались намекнуть, что музыка движется по кругу, если она вообще хоть как-то движется. В непонятной природе неочищенного, сырого материала есть нечто, откуда происходит первобытное. И если присутствует философская и звуковая тональность, то, вероятно, в этом есть что-то привлекательное.
Энди Меллвиг (Porter Ricks, Dubplate & Mastering): Восприятие движения - это смещение перспективы. Когда двигаешь головой, ты перемещаешь ритмичную структуру по метроному. Когда движется тело - это множественный ритм, полиперспективизм. Истоки танца - это модель движения животных. В каменном веке люди наблюдали за их поведением. Для нас с Томасом Кёнером (Thomas Köner) танец - это порядок действий между естественными движущимися формами животных и людей. [журнал The Wire, 1998]
Роберт Хенке: Я считаю, что очень важной частью была идея потока. Теоретически то, что не имеет конца или не имеет начала. Так много треков Basic Channel плавно нарастают и постепенно затухают. С точки зрения структуры происходит мало изменений, но существует много того, что я назвал бы тектоническими сдвигами, когда большие плиты медленно движутся навстречу друг другу, сталкиваются и смещаются. Таким образом, музыка на первый взгляд кажется простой и однообразной, ты слушаешь её в течение пяти минут, а затем замечаешь, что всё на других местах и микс совершенно другой. Для меня это одно из самых больших музыкальных достижений того времени. Придумать ритмичный тип электронной музыки, основанный на едва заметных сдвигах в тембре, оттенках, материалах, которые создают ощущение бесконечности.
* * *
