Стиль эксцентричного Амедео Модильяни невозможно перепутать ни с чьим другим. Герои его портретов сразу узнаются по непропорционально длинным шеям, вытянутым лицам, а также, нередко, по отсутствию зрачков. У его современников это вызывало крайнее недоумение, кто-то даже называл пустые глазницы на портретах художника - жуткими. Почему же Модильяни, чья биография обросла огромным количеством тайн и мифов, изображал людей именно так?
Экстравагантный итальянец, нашедший и погубивший себя в богемном угаре парижской жизни, Модильяни не пожелал примкнуть ни к одному из модных в те годы художественных течений. В ранних работах художника угадывается влияние Сезанна и Гогена, какое-то время он симпатизирует кубизму, как и его друг Пабло Пикассо, но до сих пор искусствоведы с трудом определяют направление, к которому можно отнести художника, условно причисляя его к экспрессионистам. "Это стиль Модильяни. Если художнику нужна этикетка, то он погиб", - говорил о себе сам Дэдо, как его называли близкие.
Однако немногие знают, что Модильяни, помимо живописи, серьезно занимался ваянием и долгое время мыслил себя именно как скульптор. После знакомства со скульптором Константином Бранкузи в 1909 году он на несколько лет забросил живопись и полностью посвятил себя скульптуре. За это время он создал множество причудливых голов из камня, которые он называл "столпы нежности". Эти экзотические скульптуры Модильяни создавал под сильнейшим влиянием примитивного искусства Африки и Океании, которое он так любил - его мастерская была увешана африканскими тотемными масками, а этот период в творчестве художника критики позже назвали негритянским.
Вытянутые лица, длинные носы, удлиненные шеи, миниатюрный рот, упрощенные формы - именно эти лица-маски затем и перекочевали в портреты Модильяни. Как и отсутствие зрачков в глазах - пустые глазницы тоже родом из скульптуры, хотя на этот счет существуют и другие красивые версии. Например, что герои его полотен смотрят внутрь себя или что таким образом художник намеренно смещал акцент с глаз, считая, что не только глаза являются зеркалом души. Впрочем, мы можем только гадать об этом, так же как и о том, почему на каких-то портретах Модильяни все же рисовал зрачки, а на каких-то - пустым оставался только один глаз.
Не меньше художник был увлечен искусством Древнего Египта. Анна Ахматова, которой приписывают платонический роман с Модильяни, вспоминала, что во время ее поездки в Париж они с Амедео часто ходили в Лувр - исключительно в отдел древнеегипетского искусства, так как, по словам Модильяни, все остальное было "недостойно внимания". Так что помимо африканских масок, на Модильяни сильно повлиял и древний амарнский стиль. Особенно ярко это можно увидеть на портрете его названной жены Жанны Эбютерн, где она изображена сидящей в профиль и с высокой прической - глядя на этот образ, пожалуй, каждый сможет вспомнить известный бюст Нефертити.
К живописи художник вернулся почти случайно. Во-первых, материалы для скульптуры обходились слишком дорого (хоть он регулярно и приворовывал камень на местной стройке), а во-вторых, у Модильяни с детства были проблемы с больными легкими - пыль от высекания из камня губительно сказывалась на его здоровье. Однако в своих картинах Модильяни продолжает оставаться скульптором, используя те же пластически приемы, лишь в поздних работах он добавляет округлости лицам на своих портретах.
Нищий, непризнанный, пьянствующий, глотающий зернышки гашиша, дебошир и драчун, вальсирующий голым на мостовой, безупречный эстет и красавец - Модильяни, вокруг личности которого ходило множество слухов, был истинным воплощением богемного художника с Монмартра. Ему не удалось добиться и капли признания в течение своей короткой жизни: рисунками он часто расплачивался за тарелку спагетти, а первая и единственная в его жизни выставка окончилась скандалом, закрывшись в первый же день. Непризнанность и насмешки доводили Модильяни до приступов отчаянной ярости, во время которых он бросал свои картины в огонь, делал из них стопки туалетной бумаги, а однажды утопил несколько каменных голов в одном из каналов то ли в Париже, то ли в родном Ливорно. Увы, слава стоила ему жизни. Смерть Модильяни от туберкулеза в больнице для бедных, а также жуткое самоубийство его беременной жены Жанны Эбюртен, на следующее утро выбросившейся из окна, просто потрясли Париж. Буквально через несколько дней вокруг работ Модильяни начался настоящий ажиотаж, а его картины стали предметом охоты коллекционеров и спекулянтов. На могильной плите художника так и высечено: "Смерть настигла его на пороге славы".
