Сосредоточение в городах большой массы населения ставило перед обществом принципиально новые проблемы. Хотя города общая численность которых достигала в I в. до н. э. почти полутора тысяч, продолжали оставаться редкими островками в море сельского населения, крупнейшие ремесленно-торговые центры империи насчитывали в эту эпоху по нескольку десятков тысяч дворов. По словам Чжуфу Яня, в середине II в. до н. э. в г. Линьцзы было 100 тыс. дворов. Если исходить из того, что семья насчитывала от 4 до 5 человек, то численность городского населения в Линьцзы достигала в это время почти полмиллиона человек. Чжуфу Янь указывает, что по численности населения этот город превосходил даже столицу империи Чанъань.
Хотя некоторую часть населения городов по-прежнему составляло земледельческое население, ритм их жизни определялся иными, чем в сельской местности, экономическими факторами.
Появление новых, чисто городских профессий, казавшееся приверженцам старины явлением ненормальным, противоестественным, в действительности было велением времени. Город был проводником новых веяний, изменявших традиционный уклад жизни.
Человека, попадавшего в город впервые, поражало, например, то, что на рынке там торговали съестным. По традиции, искони существовавшей у древних китайцев, готовить пищу для членов семьи следовало на домашнем очаге, символизировавшем единство обитателей дома. «В древности,— читаем мы в «Яньтелуне»,— не торговали пищей. Впоследствии на рынках появились лавки мясников, стали продавать вино, торговать сушеным мясом, рыбой, солью, и только. Ныне же целые ряды заполнены готовой пищей, рынки завалены различными яствами. Людям становится лень готовить самим и, когда приходит время обеда, они отправляются на рынок».
Вразрез с традициями шло, например, и то, что в ханьское время на рынке горожанам приходилось приобретать предметы, связанные с обрядово-ритуальной стороной жизни. По мнению многих, это отрицательно сказывалось на нравственных устоях, ибо «торговец гробами хотел бы, чтобы люди больше болели». Город, прежде всего столица, был в глазах состоятельных слоев общества законодателем моды. Стремясь не отставать от столичного уровня, богачи на периферии старались перенимать тамошние новшества.
«Изменение нравов имеет свою подоплеку,
— говорил в докладе императору Ma Ляо (I в. н. э.).— Рассказывают, что некогда правитель царства У с уважением относился к умеющим владеть мечом, и в народе многие выставляли напоказ свои шрамы. Правитель царства Чу любил женщин с тонкой талией, и в его гареме многие умирали, добровольно отказываясь от пищи. Простонародная присказка, распространенная в Чанъани, гласит:
„В городе в моде высокие прически, и повсюду делают прически высотой в целый чи;
в городе считают красивыми широкие брови, и повсюду их подводят так, что они закрывают половину лба;
в городе стали носить длинные рукава, и повсеместно теперь на рукава тратят по целому куску шелка“.
Все это звучит как шутка, но она недалека от правды».
Как уже отмечалось выше, именно через города культура древних китайцев оказывала воздействие на местное не китайское население, способствуя его постепенной ассимиляции. В качестве иллюстрации этого можно сослаться на то место в «Ханьшу», где Бань Гу описывает обычаи населения Сюаньту и Лолана — округов, созданных во II в. до н. э. на землях древнего Чосона:
«Сельские жители пользуются здесь для питья и еды корзинками, сплетенными из бамбука, и деревянными чашками на высокой ножке. В городах же по большей части подражают чиновникам и торговцам из внутренних округов, зачастую пользуясь для еды овальными чашками»
(бэй), которые были распространены тогда у всего древнекитайского населения.
Интересные статьи:
- Золотой червонец Петра 1 1716 года
- Самый большой клад золотых монет в истории
- Ученые расшифровали папирус строителей пирамид Египта
- 5 тысяч царских рублей лежали под ногами
- Почему не стоит продавать старинные монеты
- В Киеве нашли царский клад серебряных монет
Благодарю за чтение статьи.
Подписывайтесь на мой канал, чтоб быть в курсе последних открытий!
