О корабле и амуре
Из путевых заметок
Баронесса Беатриса Эфрусси де Ротшильд несомненно обладала не только эксцентричностью и непокорностью нрава в упоении роскошью синкретизма, но и знала чувство вожделеющего азарта в увлечённом воплощении своей главной игрушки - садов виллы на мысе Сен-Жан-Кап-Ферра, давший своё полифоническое проявление в ассоциативном символизме.
«Сад – первоначало всего сущего. Даже круиза!»
Превозносить главенствующую архитектуру на вершину рельефа ведь это такая скука, не правда ли? Куда более вызывающе разместить в точке, приближенной к небу, Храм Любви и из покоя его прохладной тени созерцать доминанту архитектурного ансамбля. Если же учесть открывающуюся из данного положения наблюдателю перспективу образной сингулярности, то можно во всём величии узреть структурированную амбициозность идеи пространства главного французского сада, раскинувшегося на обширном плато, созданным искусственно посредством взрыва существующего рельефа динамитом.
Цель оправдывает средства - уплощённая поверхность служит олицетворению рукотворной равнины с палубой корабля, в котором обитель амура является форштевнем.
Обнаружившая себя обернувшейся рострой, разум шепчет: «Куда? Куда же держит путь это судно?»
23/07/2018
