Об эркерах, альковах, балконах на две семьи и гостиной с роялем рассказывает жившая в 1950-х на Ленинградском проспекте Ирина Федорченко.
В 1948 году наша семья переехала в дом на Ленинградском шоссе (теперь проспекте) под номером 9, построенный для работников Министерства угольной промышленности. Наша квартире № 39 изначально была двухкомнатной.
В гостиной имелся очень красивый эркер, где росла в горшке огромная китайская роза. Он располагался на небольшом возвышении. Папа заказал на работе карниз из желтого металла, который казался, сияя на солнце, золотым. Мама купила и повесила прекрасный по тем временам тюль. Когда купили для папы (и моих занятий музыкой) рояль, то комната стала выглядеть почти помещением во дворце, особенно по моим тогдашним понятиям.
Меня стали учить музыке, приходил учитель, для меня эти занятия были сущей каторгой. Музыканта, по причине отсутствия слуха, из меня не вышло и занятия пришлось прекратить через несколько месяцев. Зато, когда я уже выросла и в нашей квартире стала собираться молодёжь, то рояль очень пригодился. На нём играли многие мои друзья – тогда всех учили музыке.
Особенно хорошо играла и пела Валеска Каменская (теперь Турбина). Больше всего мне запомнилось, как она пела «Дождь проливным потоком…». Она была учительницей в моей школе, но обстоятельства сложились так, что мы оказались в одной компании. В той же компании был и известный в своё время драматург Витя Славкин, который примкнул к числу моих поклонников. Гостиная была прекрасным местом, где мы молодые, собираясь на вечеринки, пели, танцевали, играли в «почту», шарады. В ней же перед Новым Годом всегда ставили ёлку. Ах, как это было волшебно!
Вторая комната состояла из двух частей: собственно комнаты и алькова. Она изначально предназначалась для спальни, а может, наоборот, для гостиной и столовой. В алькове стояла кровать родителей, а в передней части комнаты, отделённой от коридора стеклянной дверью, а от родительского алькова занавесом, спала я. Спустя несколько лет, когда я подросла, между альковом и комнатой сделали стенку и у меня появилась своя маленькая комната.
В квартире был длинный коридор, из которого шли двери в комнаты. Потом он загибался направо - там были ванная и туалет, а затем кухня. Недостатками этих в общем-то роскошных квартир были очень маленькие кухни, отсутствие горячей воды (но были газовые колонки) и узенькие балконы – каждый на две квартиры. Все балконы и окна кухонь выходили во двор.
Нашими соседями по балкону оказались жильцы 1-го подъезда Злобинские. Моя мама подружилась с этой семьёй еще в эвакуации и была рада соседству. Старшего их сына звали Эник (Энгфрид – Энгельс Фридрих), а его жену – Эра (Эрлена – Эра Ленинизма). Детей у них не было, да и могли ли родиться дети от такого симбиоза? Мне в детстве казалось каким-то волшебством, что я могу пройти по балкону и очутиться не у себя во втором подъезде, а уже в первом. Наверное, я испытывала те же чувства, что и Алиса в стране чудес, хотя книжки этой в детстве не читала.
Начало: "Средние подъезды занимала номенклатура самого высокого уровня и министерская обслуга", продолжение - следует
Еще про странные имена: "Зовите меня просто Электрификация Магнитостроевна".
Делитесь своими историями! Почта emka3@yandex.ru
