Так почему, мой читатель и где выяснилось, что «Русский орел мух не ловит»?
Не спеши, сейчас я все объясню. Тем более, что в этом году, как раз 7 августа есть повод. Ровно 305 лет назад ( в каком-то роде дата, хоть и не круглая), в 1714 году случилась нечто вроде «второй Полтавы» - Гангутское сражение, в котором русский флот, состоящий из галер, победил шведскую флотилию в лихом абордажном бою.
Это было на самом деле очень славное и рискованное дело. И тем славнее победа, добытая адмиралом Фёдором Апраксиным и одним шаутбенахтом Петром Михайловым (Петр I, как это часто бывало, был скромен и занимал в ходе боя вторую роль, по крайней мере, формально).
Все началось с того, что длящаяся с 1700-го года Великая Северная война к тому моменту в основном велась в Финляндии. Но шведы на мир никак не соглашались и признавать потерю значительных территорий не хотели. Надо было наступать дальше – на Стокгольм. А на море господствовал шведский флот. Соответственно, вторжение в Швецию было невозможно, так как у России такого флота не было. Петр сделал ставку на галеры, потому что их строить было проще и быстрее. Но галеры хороши в прибрежных походах, а вот в море – против больших кораблей им не справиться.
Зимой 1713 – 1714 года русские дипломаты попытались договориться с союзниками датчанами, чтобы те прислали линейные корабли на помощь. Тогда русская армия, захватившая к тому моменту в Финляндии Гельсингфорс (ныне Хельсинки) и Або (Турку), могла бы высадиться, например, в Сконе (южная Швеция) и начать решительное наступление. Но датчане запросили за помощь столько денег, сколько прижимистый Петр не мог дать при всем желании. Лишних денег у него не было. В результате пришлось действовать самим.
Для кампании 1714 года было приготовлено 99 галер. Если быть точнее, то это – общее число русских кораблей: галер, полугалер и скампавей. Скампавея – та же галера, только меньшей вместительности. На галере помещалось до 250 человек, на скампавее – до 150.
Этот довольно мощный флот под командованием генерал-адмирала Фёдора Апраксина двинулся на запад, пока не подошел с востока к полуострову Гангут (ныне финский полуостров Ханко). Тут в самом узком месте Финского залива дорогу перекрывал шведский корабельный флот под командованием адмирала Густава Ваттранга. У него во флоте были не гребные галеры, а быстроходные корабли, в том числе 15 из них были линейными.
По сути, русский флот оказался в ловушке. Прорваться по морю и доставить припасы и дополнительные войска в Або не представлялось возможным. Но тут к флоту прибыл шаутбенахт Петр Михайлов (царь Петр). Он решил, что раз Гангут нельзя пройти морем, надо протащить корабли в самом узком месте полуострова переволокой и дальше скрыться в шхерах.
Сказано, сделано. В узком месте полуострова начали срочно строить переволоку. Тогда Ваттранг отдал приказ своим кораблям разделиться и отправил одну часть флота занять позицию с севера полуострова, вторую – с юга, а сам остался в море у южной оконечности полуострова. Так он рассчитывал поймать все русские галеры в ловушку и разгромить Апраксина и Петра. Флотилией, отправленной ловить русских после переволоки, командовал на свою голову Нильс Эреншёльд. У него был один 18-ти пушечный прам «Элефант», 6 галер и 3 шхербота.
Но дальше оказалось, что построенная переволока была хитростью. По ней перетащили галеры. Но не все. Потому что утром 6 августа погода сыграла на руку русским. На море установился штиль. И русские галеры воспользовавшись штилем, вне досягаемости шведских пушек, но в виду их кораблей прорвались мимо полуострова.
В результате отряд Эреншёльда, который должен был ловить русских после переволоки, оказался заперт ими в шхерах. А основные силы Ваттранга на помощь прийти не могли. Кроме того, теперь перед ним во весь рост встал вопрос, что делать дальше. Галеры по шхерам вполне могли дойти с десантами до шведского побережья. Поэтому, как только задул хоть какой-то ветер, Ваттранг отправился защищать шведское побережье. Тем более, что помогать к тому моменту стало некому.
Потому что 27 июля (7 августа) передовой отряд русских галер атаковал отряд Эреншёльда. Сначала ему предложили сдаться. Гордый швед ответил отказом, после чего начался абордаж. Потом Петр I написал об этой схватке:
«Нельзя описать мужество наших, как начальных, так и рядовых, понеже абордированье так жестоко чинено, что от неприятельских пушек несколько солдат не ядрами, но духом пороховым от пушек разорваны»
Дело было жестоким. Часто можно встретить информацию, что шведы отбили две атаки русских галер корабельным огнем. И только в третий раз, когда были сначала атакованы крайние, наиболее уязвимые корабли эскадры, русским удалось последовательно захватить все корабли, в том числе и «Элефант». Ноги у этого описания растут из доклада Эреншёльда, пытавшегося оправдать сдачу кораблей, и преувеличившего упорство сопротивления шведов. Кстати, ему это удалось – Эреншёльда (в истории бывает всякое) за проигранный бой повысили в звании до вице-адмирала.
На самом деле в русских журналах есть информация только об одном приказе к атаке, из чего можно сделать вывод, что атака была одна. Бой от этого не был менее жестоким, воспоминания Петра тому доказательство.
Непосредственно в атаке принимали участие 23 русские галеры. Все 10 кораблей, находившиеся под командованием Эреншёльда, были захвачены. Стоит отметить, что Гангутское сражение стало одним из последних в истории морских битв, в котором основная ставка делалась именно на абордаж.
Петр I за это сражение получил титул вице-адмирала. Он мог дать себе любой титул. Но свои достижения оценивал по заслугам и честно произвел шаутбенахта Петра Михайлова в следующее звание.
Так почему же «Русский орел мух не ловит»?
Все просто, мой читатель. Когда в Петербурге праздновали победу при Гангуте, была сооружена триумфальная арка. На ней орел держал в когтях слона (аллегория проста: орел – символ России, слон – ну вы помните, что самый большой корабль Эреншёльда назывался «Элефант». Вот вам и слон). И для пояснения этой аллегорической сцены на арке имелась надпись:
«Русский орел мух не ловит»
И правда ведь. Только слонов :)
