«Quadratisch, praktisch, gut!»
Сейчас трудно представить, что в 18-м и 19-м веках у состоятельных русских было принято женится на девушках из Германии.
Самые лучшие женихи России - математики, дипломаты и, конечно, цари выбирали невест в Неметчине.
Аккуратные, экономные, в меру религиозные, в меру сексуальные. И во всем у них был порядок! Брюнетки и блондинки. Покорные мужу жены и самоотверженные матери.
Петр 1-му, Михаилу Ломоносову, Фёдору Тютчеву и многим другим нравились баварские и швабские красавицы.
Эрнестина, дочь барона из Эльзаса, что между Германией и Францией, стала одной из немецких жён, которыми Германия вправе гордится.
Счастливое детство закончилось со смертью матери, когда отец взял в жены гувернантку. А малышку отправили в парижский пансион.
Но как только малютка Нести появилась в свете, ее, внучку немецкого баснописца, изящную и привлекательную, заметил 34-летний барон фон Дернберг. Она сделала отличную партию. В 20 лет получила свой дом, приемы при дворе королей, пикники на реке Изар в садах Мюнхена, путешествия в первом классе. Баронесса окунулась в мир удовольствий, поначалу не забывая о приличиях. Брак продолжался всего три года.
Нам повезло, портрет Эрнестины в зените красоты написал великий Фридрих Дюрк, ученик Штилера, который рисовал Гёте и прусских королей, и мог выбрать любую модель при дворе. Он выбрал баронессу Эрнестину фон Дернберг. Блестящие локоны, мягкий, завораживающий взгляд темных глаз, томная полуулыбка.
Из жен в любовницы
Эрнестина и русский дипломат Фёдор Тютчев познакомились на бале. Она замужем. Он в браке с графиней Ботмер, Элеонорой, писательницей.
В одном из писем Теодор писал о первой жене: "...я хочу, чтобы вы знали, что никогда человек не был столь любим другим человеком, сколь я любим ею. Я могу сказать, ...что в течение одиннадцати лет не было ни одного дня в её жизни, когда, дабы упрочить моё счастье, она не согласилась бы, не колеблясь ни мгновенья, умереть за меня". У героев и запросы героические.
«Никто не был так любим...», а денег отчаянно не хватает. Отец присылает регулярно, но мало. Жизнь на царской службе требует расходов, да и запросы большой семьи дипломата немалые.
У Эрнестины нет материальных проблем. Она беззаботна. Не только хороша, но и умна и к тому же, не знает русского. Не понимает его стихов, то есть ценит поэта не за слова, а принимает как мужчину.
О эта роскошь общения на чужом языке! Не до конца понятый, лишь через несколько лет Эрнестина выучит русский, Фёдор Тютчев пускается в свою Одиссею. Он ищет внимания жены барона фон Дернберга и тот проявляет не только прозорливость, но и чувство юмора, вошедшие в историю.
На балу, уезжая пораньше, он говорит русскому дипломату: «Поручаю вам свою жену!»
Конечно же, он просил проводить ее домой. Но сколькими иллюзиями обогатили эту легенду сплетники всех времён: слова-де пророческие, поют в один голос биографы. Мол, предвидя свой близкий конец, барон передал жену с рук на руки будущему мужу.
Как считаете, мог барон, счастливо женатый на эльзасской красавице, передать ее, пусть и на словах, чужаку, женатому работнику посольства, отцу семерых детей, живущему на скромные средства, присылаемые отцом?
Не сам ли Тютчев сказал: «мысль изречённая, есть ложь!»
Барон просил проводить, но вышло как вышло. Скончавшись от тифа, он подарил жене не только деньги, но и свободу.
Эрнестина влюбилась. Она отдаётся любовнику, несмотря на устраивающую мужу кровавые сцены ревности Элеонору (6 ударов бутафорским кинжалом в живот и почти бездыханное тело, найденное соседями на улице).
Эрнестина фон Дернберг становится настоящим злым гением семьи великого поэта. И его главной музой.
Прости... Чрез много, много лет
Ты будешь помнить с содроганьем
Сей край, сей брег с его полуденным
сияньем,
Где вечный блеск и долгий цвет...
Из любовниц в жены
Тютчева отправляют в посольство в Турине, он едет. Его хрупкой жене, испытавшей пожар на корабле (описанный Тургеневым в рассказе «Пожар на море»), лучше бы поселиться на водах, поправить здоровье. Но она следует за мужем не желая оставить его ни на минуту. И погибает. Здоровье - ее чёрная карта, пиковый туз в колоде. Она проиграла. Семеро остаются без матери. Две красивые девочки и сын - дети Тютчева. Одна из них станет фрейлиной и напишет книгу «При дворе двух императоров»: благопристойный рассказ о холодной мачехе и о великолепии женщин русской царской семьи.
Экскурсоводы снова придыхают: «Эрнестина вырастила детей Элеоноры на свои деньги! Благородная женщина!» Деньги деньгами, а дети умершей мачеху терпеть не могли.
Итак, не выдержав и года траура по той, которая «любила его так, как не был любим ни один другой», матери его троих детей, он сбегает со службы, чтобы спасти репутацию уже беременной баронессы и обвенчаться с ней.
В качестве приданного он принимает 20000 золотых, которыми Эрнестина покрывает его долги.
И наступает счастье. О котором многие современники пишут, что более холодного и сурового по отношениям домочадцев друг к другу дома, было трудно найти. Рождаются дети, девочки первой жены оставлены в пансионе за границей, Тютчева повышают по службе, назначают главным цензором.
Через несколько лет повзрослевшие дочери первой жены знакомят Тютчева с подругой-пансионеркой Смольного - Еленой Денисьевой.
Давайте без романтических иллюзий: «о как на склоне наших лет» - поэту всего 47.
«Убеленный сединами старец встречает юную девственницу,» -рассказывают экскурсоводы.
В 19-м веке это было нормой.
Ему 47, ей 24. 23 года - нормальная разница в возрасте, скорее принятая в обществе, чем браки между ровесниками. Роды, болезни, иные мужья переживали до 4-х жён, не женится же им на старухах-ровесницах!
Так что «убеленный сединами» скорее творческий приём не отличавшегося красотой поэта, пытавшегося играть в историю «Красавицы и чудовища», хотя получилась скорее «Серый волк и Красная Шапочка».
Ему уже доводилось испытывать страсть. Список муз поэта довольно длинный. И «как убийственно мы любим» -это в духе эпохи, хотя и в те времена не все «любят убийственно». В истории с Денисьевой так и вышло. Беременную выпускницу Смольного свет затравил. Отовсюду выгнали, нигде не принимали.
Кстати, Елена Денисьева стихов Тютчева не любила. Ждала развода, объявляла себя его женой, «более, чем все его другие жены.».
Но он не разводился. Эрнестина стала его Пенелопой. Ее можно было оставить управлять государством - поместьем в Брянском Овстуге, доверить воспитание детей, контроль над заводами и состоянием, и возвращаться раз в пару лет, дней на пять, чтобы прикоснуться к корням в родной усадьбе и к ее интеллекту. Никого умнее и благороднее жены, по словам поэта он не встречал.
Практичность против чувств
Эрнестина не сразу обрела равновесие. Она сожгла личную переписку с Тютчевым, которая содержала их историю любви. Это была месть, которую Тютчев отметил грустным стихотворением:
Она сидела на полу
И груду писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.
Она выходила на широкую деревенскую дорогу, встречая кареты из Москвы, и падала в пыль в отчаянии, понимая, что он не приедет.
14 лет Тютчевы - муж и жена пребывают любовниками по переписке:
«Любимый!» - начинаются все ее письма.
«Письменная беседа утомляет почти так же, как партия в шахматы по переписке.» - Фёдор Тютчев.
Тем временем Эрнестина читает крамольную для крепостной России «Хижину дяди Тома» и П.А. Вяземский советует ей внести вклад в российскую культуру, сделав художественный перевод.
"Вы прирождённый журналист в лучшем смысле этого слова, журналист в духе г-жи де Севинье, и если когда-нибудь наша переписка станет достоянием потомства, то я обещаю вам эпистолярную и литературную славу, которая переживет ваших детей и внуков", - пишет он.
Но она предпочитает вышивание. Это ее искусство. Ее дзен! Что пребудет дольше: поэзия или вышивки на портьерах? И стихи мужа, и рукоделие эльзасской жены дошли до наших дней.
Через 14 лет Елена Денисьева, устав от бесплодной борьбы, от горькой страсти, от безденежья, осуждения общества, одиночества и родов, умирает. Тютчев в отчаянии.
- Скорбь моего мужа для меня священна! - заявляет Эрнестина.
«О, великая женщина!» - восхищаются летописцы. Современники замирают от восторга - вот идеал, достойный подражания. Дамы света удовлетворены. Скорбь в данном случае предпочтительней для всех.
Благородная Эрнестина везёт мужа в Ниццу, где он, полный раскаяния, принимает заботы о своём здоровье и в очередной раз убеждается в правильном выборе супруги.
Не знаю я, коснется ль благодать
Моей души болезненно-греховной,
Удастся ль ей воскреснуть и восстать,
Пройдет ли обморок духовный?
Но если бы душа могла
Здесь, на земле, найти успокоенье,
Мне благодатью ты б была —
Ты, ты, мое земное провиденье!..
Удар в спину и паркетная месть
После смерти поэта, при чтении завещания, Эрнестина выясняет, что у мужа была ещё одна муза - портниха Гортензия с тремя детьми, которой он завещал свою генеральскую пенсию. Терпение женщины поколеблено в последний раз: она навсегда покидает брянское имение.
«Когда в наших сердцах бледнеют воспоминания, смерть заставляет их вновь расцвести в своих руках».
Собрав картины, книги и вышивки - портьеры, покрывала, мебельные чехлы, до дощечки отодрав паркет, в родовом поместье Тютчева, она перебирается в подмосковное Мураново. Тютчев ни разу там не был, но его эпистолярный дух пребывает там и поныне. Усадьба считается тютчевской. Сохранилась по сей день, не последним обстоятельством стало то, что «Тютчев был любимым поэтом Ленина и томик его стихов всегда лежал на письменном столе великого вождя коммунизма!»
А великолепная, осчастливленная всеми дарами Фортуны, увенчанная уважением современников и крепким здоровьем, Эрнестина проживёт ещё 20 лет. Собирая наследие поэта - стихи, дневники, письма, она продолжает вышивать и мысленно обращаться к мужу «Любимый». Хорошие привычки приятно сохранять.
Сегодня в Овстуге посетители имеют возможность взглянуть на чудное фото - на нем пожилая Эрнестина с внучкой, несомненно фамильное сходство - тот же живой взгляд, четкий профиль, королевская осанка.
И брянский Овстуг, и подмосковное Мураново - несомненно атмосферные места, точки силы. Здесь гостил Гоголь, а Аксаков С.Т. ловил крупных карасей в пруду.
В параллельной реальности это дома Пенелопы, гениально терпеливой жены, Эрнестины Тютчевой. Там слышен шорох ее длинного шлейфа, шуршащего о ступени; на отдельно выстроенной кухне (она не выносила запаха стряпни), готовят ее любимые блюда, на особом столике в углублении золотой наперсток дремлет среди бархатных подушек с иголками и катушками шёлковых ниток. Распахнуты окна гостиной, под ними благоухают чайные розы, темнеет на клумбах аристократичная хоста. На маленьком чёрном рояле забыта тетрадка стихов, переписанных аккуратным немецким почерком.
А в нашей линии бытия портрет Эрнестины висит в числе прочих, мужских и женских, украсивших стену в кабинете двух великих поэтов - Тютчева и Баратынского, которые никогда тут не жили. Шторы плотно задернуты, чтобы не выгорали обои и экскурсовод старается избегать вопросов об отношениях Тютчева с женой.
И главное:
«Нам не дано предугадать, как наше слово отзовётся,
И нам сочувствие даётся,
Как нам даётся благодать».
Анастасия Розанова
Понравилась статья и хотите больше таких материалов на Дзен? Поддержите канал!
#путешествия по усадьбам #поэзия 19 века #литература в лицах #биография #германия #история
