Начало Продолжение Все публикации этого автора
В ночь эту, уйдя от командира, буквально вырвавшись из его сильных рук, не сомкнула Алёнушка глаз. Вспомнились стихи – в школе с девчонками они переписывали друг другу в альбомы разные понравившиеся стихи. Было и у Алёны любимое стихотворение. Вспомнила его сейчас, и удивилась: строчки-то пророческие:
Прощай же! Я жизни ничьей не разрушу.
(Как сложно устроен наш мир!)
Ты – сильный. О слабых подумаем душах…
Пора уходить, командир!
Ну, вот и конец. Вот и сдвинута глыба.
Боль позже очнётся в груди…
Прощай, командир. И скажи мне «спасибо»
За этот приказ: « уходи»
…А назавтра – всё по-прежнему: война. Какими-то молоточками било в виски : прощай, командир!.. Алёнушка с планшетом поднялась в горы – надо было начертить карту. Когда заметила группу моджахедов, было уже поздно. Лейтенант Дорожкина разозлилась: эти чернобородые её взять, что ли, хотят?.. Вон смотрят по-шакальи, как на добычу. Неведомо им, сколько узких и скользких тропинок исходила-избегала в детстве Алёнушка в родных горах, сколько маминых платьиц изодрала в клочья. Они были внизу, о чём-то переговаривались, показывая на Алёнушку. А она не спеша поднималась выше, легко перепрыгивая с одного острого выступа на другой. Моджахеды поднимались за ней. Алёнушка смеялась, видела их неуверенность и страх: опасно было идти дальше, тропинка становилась совсем узкой, временами пропадала совсем. А внизу было ущелье с острыми камнями. Алёнушка отлично знала эти горы, столько раз ходила здесь, составляя карты. И решила она: заведёт чернобородых врагов туда, откуда им ходу назад не будет. Видела, что спорят о чём-то враги, не хотят идти дальше. Главный их визгливо прикрикнул, и они снова медленно продвигались за Алёнушкой. Пока не оказались тесно зажатыми острыми камнями. Даже развернуться не могли ,чтобы назад пойти. Моджахеды сами не заметили, как оказались в такой ситуации. А русская девчонка с лейтенантскими погонами стояла на страшно узком и хрупком уступе горы и, кажется, улыбалась. Под ней было глубокое ущелье.
Алёнушка знала, что к вечеру группа будет возвращаться с задания, знала, что идти будут по тропинке недалеко отсюда. Конечно, увидят её, Алёнушку. Обрадуются, что вот так, мимоходом, шестерых моджахедов взяли!.. Им, моджахедам, некуда отсюда деться. Радовалась Алёнушка своей лейтенантской находчивости. Знала, что командир будет ею гордиться.
Кружилась голова. Как тогда, во время последнего разговора с командиром. Вдруг вспомнились его счастливо-тревожные вопросы. Ребёночек?.. А вдруг?.. Она не знала, как это бывает. Но в последние дни почему-то прислушивалась к себе. Таясь от себя самой. А вдруг… это сын?... Она назовёт его Андреем. Алёна счастливо закрыла глаза, перевела дыхание. Из нагрудного кармана выскользнул исписанный листочек, закружился над пропастью. А на листочке – стихи:
- Прощай, командир! И скажи мне «спасибо»
За этот приказ «уходи»…
Стихи эти сегодня вечером хотела Алёнушка отдать командиру. Знала, он всё поймёт, когда прочитает.
Потянулась за легко порхающим листочком… Кружилась голова…
Моджахеды были рады, заметив возвращающуюся группу. Закричали, замахали руками: спасение!.. Главный у моджахедов сбивчиво пытался объяснить: эта русская девчонка взяла их в плен. Нет, они не стреляли в русскую девчонку. Они хотели взять её живой. Им нужен был её планшет. Нет, девчонка не прыгала в пропасть. Она сорвалась - видно, обрушился непрочный выступ, на котором она стояла…
…А исписанный листочек, покружившись, тихонько лёг Алёнушке на грудь. И командир читал эти строки, вытирая не катившиеся крупные слёзы, а окровавленные Алёнушкины виски. В ушах звучал родной голос:
-… Ты – сильный. О слабых подумаем душах.
Пора уходить, командир.
Ну, вот и… конец… Вот и… сдвинута… глыба.
Боль позже… очнётся в груди…
Прощай, командир… И… скажи мне… «спасибо»
За этот приказ «уходи»…