Жить в городе металлургов и не играть при этом heavy metal? У тяжелого металла в Челябинске всегда было чрезвычайно много поклонников. Они ломали стулья на концерте «Черного кофе», они дрались с лампасниками после выступления «Альфы», они битком набивались во Дворец спорта «Юность», в едином порыве «бросая козу» перед буревестниками российского трэша - группой «Мастер». Естественно, среди такой армии любителей «тяжеляка» было немало талантливых подражателей делу Янга и Гаины, Кипелова и Мастейна.
Пионерами тяжелой музыки на Южном Урале были ребята из образованной еще в середине 80-х годов группы «Механический цех», лидер которой Николай Байдимиров ныне является пастором церкви «Новая жизнь». В 80-х же хард-н-хэви плавили «Эпицентр» Олега Зайцева, «Лишипаи» Славы Андже, менее известные и, увы, канувшие в Лету «Разворот бульдозера», «Экзорцизм» и многие другие. В 90-х на передовую «металлургического рока» Челябинска вышли «Диспансер», Firetower и «Система». А потом к ним присоединилась талантливая и агрессивная молодежь – Gott Mit Uns, «Центр тяжести», «Галыгинская гать», «Полигон» и многие другие.
С КОСТЯМИ НАПЕРЕВЕС
Основателя «Диспансера» Валерия Посельского можно смело назвать дедушкой челябинского железа. Он родился в 1961 году, слушал в юности Led Zeppelin, Deep Purple, Nazareth и Black Sabbath, потом его накрыли Motorhead и Judas Priest, далее пришла очередь Метаllica, Kreator и прочего экстремального спид-дэт-трэш-металла. В конце 80-х двое художников «Челябоблавтобыта» - Посельский со своим другом Владимиром Зайцевым и примкнувший к ним Игорь Аникин организовали группу с ласковым названием «Диспансер трупов». Исполнять решили сразу только свое и сочинять только на русском языке. Потом второе слово в названии отпало, и над Челябинском взошла звезда «Диспансера».
- Мы отчетливо понимали, что в нашем городе очень немногие люди будут любить и слушать ту музыку, которую мы стали играть, - говорит Валерий Посельский. - В написании композиций мы никогда не замыкались на классической схеме «куплет-припев-соло». Наоборот, мы старались до предела усложнить внутреннюю гармонию сочиняемой вещи, придумать непростые ритмические ходы, свои хитрости получали и тексты. У нас была песня «Пила реаниматора», в которой тридцать с лишним риффов. В среднем рифф в ней меняется каждые девять секунд.
Свой стиль сами музыканты называли «угрюм-рок», по западным меркам играя что-то среднее между дэт-металлом и грайндкором. Парням не откажешь в смелости: развиваясь в предельно узком стилевом сегменте, «Диспансер» с ходу ринулся к широкой публике, один из своих первых концертов отыграв в 1987 году, в День города, на одной из открытых площадок на Сельмаше. Материал был чем-то похож на культовый на Западе и совершенно неизвестный на Востоке Slayer, но команде Посельского было плевать на известность или неизвестность – будем играть! Шокирующим был и внешний вид музыкантов, который внушал прямую и явную угрозу общественному сознанию: длиннющие хаера, проклепанная кожа, разрезанные в ленты белые халаты с окровавленными рукавами, удивительного фасона гитары - с корпусом в виде вывернутых наружу кровавых человеческих ребер.
- Это мы подсмотрели у «Черного обелиска», - смеется Посельский. - Мы ездили в Екатеринбург на фестиваль тяжелого рока «Металлопластика», дружили со свердловской группой «Преисподняя», они нас и вызвали. Работали на одной сцене с тогдашними звездами хэви - питерскими «Скорой помощью», "Фронтом", московским «Тяжелым днем», киевским «Эдемом». А после концерта в тесной компании забухали с лидером «Обелиска» легендарным Анатолием Крупновым и его гитаристом. Выпили, решили песни попеть. Тот гитарист приносит свой инструмент – гитара, сделанная в форме американской винтовки М-16. Шок! А потом они с Крупновым начали в акустике играть «Металлику», и нас просто прибило. Вернулись в Челябинск, и Заяц принялся мастерить нечто подобное, но свое. Бывший художник пустил на гитарный «скелет» обломки от гимнастического обруча, их потом загнули и получились ребра. Ни у кого в городе ничего похожего не было. Чтобы отличаться не только внешним видом, мы все вместе кинулись трудиться над повышением технического уровня игры. И уже на следующий год, снова выступая на «Металлопластике», «Диспансер» дал огня. Потом президент Свердловского рок-клуба Коля Грахов созванивался по каким-то вопросам с нашим президентом Юрой Казаченко, наш спросил свердловчанина, какие челябинские группы тот знает. И Грахов ответил — только «Диспансер». Мелочь, а приятно... У нас фишка была — вокалистом был барабанщик, что в тяжелом роке большая редкость, можно и запомнить.
В 1991 году «Диспансер» записал полноформатный альбом «Синдром разложения», а в 1994-м году появилась 24-минутная запись «Живые и мертвые». Тогда уже в группе с Посельским пел Вячеслав Басов, а на басу играл Сергей Фомин. Последнее выступление «Диспансера» случилось на площадке ДЦ «Искра» в 2000 году.
САМОЕ ПЕКЛО В АДУ
Творческим мотором челябинской группы Firetower был Константин «Cat Black» Чернов. Высоким уровнем музыкальной подготовки отличались все участники группы, но и среди них выделялся гитарист Максим «Mad Max» Блюменталь. Когда Firetower была создана, на роль вокалиста решили пригласить Сергея Подолия. И не прогадали: кроме мощного вокала Серж отличался поэтическим даром и немедленно стал штатным текстовиком. Грамотные рифмы на английском и зычный рык Подолия, мощнейшая ритм-секция, два талантливейших гитариста – вот слагаемые успеха самого горячего места в аду – Башни Огня. 90-е – это удивительное десятилетие, когда артисты покоряли вершины популярности за считанные месяцы. Группе Чернова на это понадобились считанные недели.
Блестящую карьеру Firetower хорошо отражают два очень ярких события: аншлаговый концерт во дворце Спорта «Юность» вместе с «Коррозией металла» и «Арией» и запись первого на Южном Урале «металлического» альбома. В обоих случаях Чернов проявил недюжинный талант менеджера. Арендовать зал «Юности», выписать из столицы две самые популярные в стране металлические группы, продать билеты на их концерт и выступить на нем самому - подобное в те годы считалось суперпрорывом. Причем по уровню мастерства и сценическим средствам воздействия на зрителей разогревающий коллектив Firetower ничуть не уступил ни «Коррозии», ни «Арии», а ведь те были в самом расцвете творческих сил. После яростной мастурбации микрофонной стойкой от Подолия уже и карлики со стриптизершами от Паука не казались настолько шокирующими. Далее последовала запись альбома, и Чернов сумел оплатить лучшую в Челябинске студию U-Sound и услуги звукорежиссера Сергея Спиридонова. Более того, когда уже заканчивалось сведение материала, «Кот» нашел спонсора (малознакомое по тем временам слово), который согласился дать денег на издание виниловой пластинки, причем не в России, а в Югославии. И тираж ее должен был составить 50 тысяч экземпляров!
Однако выпуск диска не состоялся. «Кот» понял, что такой гигантский тираж продать не сможет, и СОЗНАТЕЛЬНО отказался от спонсорской помощи. Диск выпущен не был. "Огненная башня" рухнула... Два музыканта Firetower - Макс Блюменталь и Серж Подолий при поддержке Сергея Фомина (бас) и Павла Михайлова (уникального для Челябинска барабанщика, умевшего классно стучать в две бочки), создали группу «Ордовик». А Чернов с барабанщиком из Уфы Артуром Гумеровым решили организовать новый проект и ориентироваться на более актуальную музыку – смесь хэви и рэп-кора.
– Поскольку в прежней группе я играл на ударных, мое участие в новом составе при наличии барабанщика из Уфы было под большим вопросом, – рассказывает бывший участник Firetower Влад Кудрин. – Мы собрались на джем-сейшене, в какой-то момент я взял гитару в руки и начал импровизировать. Артур попросил сыграть еще что-нибудь, а на следующий день он говорит: «Ты в группе, мы выбрали тебя, чувак». Все понимали: чтобы развиваться в плане карьеры, нам надо ехать в столицу.
В итоге в декабре 1992-го Влад, Костя и ритм-секция из Уфы, включая бас-гитариста Тагира Бикмухаметова, поселились в Москве, где под названием Home Of Baba-Yaga записали альбом. В группе пели Влад и Костя, играли трэш с элементами арт- и прогрессив-рока. В Москве музыкантам жилось тяжело: парни трудились в продуктовых киосках, нелегально жили в общежитии МИФИ, посменно продавали сигареты, кексы и польский Napoleon, а репетировали в свободное время. В столице Home Of Baba-Yaga выступила на вечеринке, организованной лидером «Черного обелиска» Анатолием Крупновым. Увы, дебют был практически провальным. Поставленные в тяжелые экономические условия музыканты были вынуждены бороться за элементарное выживание и, естественно, начали деградировать как инструменталисты. Сказалась круговая работа, ведь репетировали парни дома только по парам, двое из квартета всегда находились за прилавком в торговом павильоне. И в 95-м году Владислав Кудрин вернулся в Челябинск.
– Цели разные у нас с Костей, – рассказывает Влад. – Коту нужна была Москва, мне важнее оказалась сама музыка. Я понял, что в атмосфере экономического кризиса, когда нужно все время зарабатывать деньги на жилье, мне сложно. Тогда я был не настолько сильным гитаристом, чтобы взять и вписаться в какой-то серьезный проект. Мне казалось, что творчеством стоит заниматься в более спокойной атмосфере, которую я могу найти только в родном городе.
А Чернов остался в Москве и организовал уже чисто московскую авангардную команду Silence Tremolo и даже выпустил компакт-диск.
Трек из сольного "московского" проекта Чернова
ВЫСТУПАВШИЕ ПЕРЕД БОГОМ
- Я очень хорошо помню момент, когда впервые услышал тяжелый рок, - рассказывает гитарист и основатель группы «Система» Владислав Левандовский. – Момент почти мистический. 1988-й или 89-й год, я, школьник, сижу дома после полуночи и по проводному радио слушаю какую-то советскую музыкальную передачу типа «Запишите на ваши магнитофоны». И вдруг объявляют, что сейчас прозвучит композиция группы «Круиз» под названием «Иди же с нами». И первые же секунды звука гитары Валерия Гаины заставил меня буквально приложить ухо к слабенькому динамику радиоприемника. Там инструментальное вступление длится минут пять. Я слушаю, боясь шевельнуться, и просто мурашки бегают по спине – вот это МУЗЫКА. Это было открытие другого звука, как будто двери в новый мир распахнулись. Гаина сказал мне: «Иди с нами» - я и пошел.
«Система» образца 1991 года немного копировала тот «Круиз» из конца 80-х – первый состав группы Левандовского тоже выступал трио. Сам Влад на гитаре, Альберт Садыков – ударные, Олег Плешков играл на басу и пел. Вторым ориентиром музыкального вкуса «Системы» были американцы из Van Halen, Левандовский признается, что почерпнул у этой команды немало фишек для своих песен, научился грамотно и сбалансированно строить композиции. Репетировала «Система» по месту основной работы ударника – на территории ЧТЗ, в красном уголке одного из цехов.
- Нам тогда безумно хотелось играть музыку, - вспоминает Левандовский. – Однажды мы пришли на репетицию, и я понял, что забыл ключ от нашей каморки, которая располагалась на втором этаже. Тогда мы решили залезть по пожарной лестнице на подоконник, нырнуть в приоткрытую форточку и открыть красный уголок изнутри. То есть мысли о том, что раз нет ключа, то репетиция отменяется и можно идти домой, ни у кого не возникло в принципе. Слава богу, запасной ключ нашелся у сторожа, и мы пробрались к нашим инструментам по обычной лестнице.
Первый концерт «Системы» состоялся в актовом зале Челябинского монтажного техникума и был похож на чудо. Во-первых, «Система» на широкой публике дебютировала не в составе какой-нибудь музыкальной солянки, как начинало подавляющее большинство молодых групп. Это был сольный концерт, длившийся почти полтора часа. Во-вторых, несмотря на абсолютную неизвестность рок-новичков, зал был полон. Тяжелая музыка на тот момент в Челябинске была на топе популярности и любая банда, играющая «тот самый металл», пользовалась благосклонностью. В-третьих, начав слушать неизвестную «Систему» практически «на шару», публика нисколько не разочаровалась, а наоборот – зрители в зале к окончанию полуторачасового сета «Системы» хлопали и орали так, будто перед ними Van Halen или «Круиз», мгновенно наполнив молодых артистов уверенностью в собственных силах. Сверхудачный дебют.
А коллеги по цеху оценили высокий технический уровень собравшихся в «Системе» музыкантов. Гитарист, ударник и басист, играя на сцене вместе, словно соперничали друг с другом, будто выясняя, кто сегодня из них хозяин концерта. Впечатлялись от игры челябинцев и западные промоутеры, в 1998 году пригласившие «Систему» выступить на большом рок-фестивале в Париже. Французам захотелось экзотики – позвать рок-группу из какой-нибудь российской глубинки. Выбор пал на Южный Урал и на «Систему». Во Франции челябинская группа отыграла несколько концертов, один из которых – в программе большого рок-фестиваля, где хедлайнерами были знаменитые Dream Theater. По его итогам французы устроили челябинцам аттракцион невиданной щедрости – подарили сертификат на 18 часов работы в парижской профессиональной звукозаписывающей студии имени Джона Леннона. И «Система» тут же вошла в историю как первая челябинская группа, записавшаяся на Западе. Увековечены в сингл были две композиции – «Портрет одиночества» и «Голгофа». На тот момент состав «Системы» был следующий: Левандовский (гитара), Олег Илатовский (вокал), Павел Дробах (гитара), Алексей Шитяков (бас), Владимир Якин (ударные). Самое удивительное, что запись в студии Джона Леннона для челябинцев была вообще первым опытом студийной работы. Нет, определенно эти парни умели дебютировать.
И уже на следующий год «Система» отправляется на международный рок-фестиваль в Германию. Их уже не звали как экзотическую рок-зверушку из холодной загадочной России, челябинцы по-честному выслали организаторам свое демо, победили в конкурсе молодых исполнителей и отправились покорять немцев.
- Условия поездки были сказочные, - смеется Левандовский. – Немцы оплатили нашей группе полностью дорогу от Челябинска до Франкфурта-на-Майне и двухнедельное проживание, так как выступать мы должны были в нескольких городах. Приезжаем, нас организаторы встречают странным вопросом: «У вас автомобильные права есть?». И выкатывают девятиместный микроавтобус «Фольксваген» - вот вам машина, на ней самостоятельно будете передвигаться по Германии. Мы, набравшись наглости, запросили себе какую-нибудь точку для репетиций. Нас привозят в какой-то замок. Ведут в подвал, где стоит «маршалловский» аппарат, барабаны Yamaha. И вручают ключи. Мол, в замке вы будете жить, а в подвале – место для ваших репетиций. А потом убивают уже просто наповал, произнеся: «Чувствуйте себя как дома!».
«Система» рубилась в Лааре и Фрайбурге, выступив в ходе своего немецкого турне в рок-клубе, расположенном на бывшей авиабазе НАТО. А у себя дома парни выступали на разогреве у приехавшего с туром на Южный Урал в 2005 году Dio. Команда Левандовского на удачу отправила свою демо-запись организаторам гастролей легенды хард-н-хэви компании T.S.I., и те поставили «Систему» выступать перед Богом. Хотя в райдере Dio не было вообще пункта о разогревающей команде, но парням из T.S.I. так понравились песни наших земляков, что они настояли на совместном концерте «Системы» со звездами.
Однозначную крутость, профессионализм и смелую музыкальную фантазию продемонстрировали ребята, когда решили поучаствовать в записи альбома-трибьюта, посвященному творчеству ВИА «Ариэль». Металлисты позвали на помощь челябинского рэпера МС Кора решили повторить трюк, который удачно показали Aerosmith и Run-D.M.C. Хард-роковый коллектив Стива Тайлера и работающие в стиле хип-хоп чернокожие злобные парни записали в далеком 86-м году совместный трек «Walk This Way», возглавивший всевозможные парады популярности. Но «Система» и МС Кор не стали тупо копировать прием американцев, к совместному пению, чтению и вниманию слушателей была предложена… русская народная песня «Ой ты, Порушка-Параня». То есть к трэшу и рэпу был добавлен еще и элемент фолка. Ничего подобного ни в Челябинске, ни в России не делал никто и никогда.
Рэп, трэш и русская народная песня. Это Челябинск, это "Система"!
- Я находился в студии U-Sound, когда «Система» и смешной волосатый рэпер небольшого роста записывали «Порушку-Параню», и, если честно, вначале отнесся к этой затее скептически, - рассказывает музыкант ансамбля «Ариэль» Ростислав Гепп. – Ведь эту песню люди хорошо знают в исполнении нашего коллектива плюс широко известна версия народного хора Дмитрия Покровского. Куда вы лезете, парни! Но когда эти смельчаки закончили, мы с Репой встали и пожали молодежи руки.
