30 июня научный мир отметил 101 годовщину со дня падения Тунгусского метеорита
За свою вековую историю метеорит оброс множеством мистических версий – до такой степени, что о научных исследованиях основательно подзабыли. А кто был первым исследователем тунгусского болида?
По прошествии времени, как это часто бывает, контуры события, о котором много говорят, не проясняются, а размываются. Человечество до сих пор поражается масштабностью Тунгусского события.
Взрыв небесного тела был эквивалентен двум тысячам Хиросим, ударная волна дважды обогнула земной шар. Однако внятного научного объяснения произошедшему до сих пор нет.
«НЕБО РАЗДВОИЛОСЬ…»
Первым исследователем Тунгусского метеорита был секретарь метеоритного отдела Ленинградского минералогического музея Леонид Кулик. Музей был создан сразу после Гражданской войны – в 1921 году. О загадочном событии, случившемся 30 июня 1908 года, он впервые узнал в 1922 г., находясь в экспедиции в Сибири. Коренные обитатели этих мест эвенки рассказывали историю падения метеорита как легенду. Они считали, что сожжённая и поваленная тайга – дело рук Огды, бога-громовержца. Окрестное население испытывало перед ним суеверный страх.
В царской России никто не относился всерьёз к рассказам представителей полудикого племени. Поэтому первую экспедицию к месту события снарядили спустя почти двадцать лет.
Научный отряд Леонида Кулика в составе всего двух человек – самого учёного и его помощника Гюлиха – выдвинулся в Восточную Сибирь из Ленинграда в феврале 1927 года.
25 марта Кулик достиг фактории Ванавара, находящейся приблизительно в 200 км к северу от Кежмы и расположенной на правом высоком берегу Подкаменной Тунгуски. Жители этой фактории были ближе всех к месту падения Тунгусского небесного тела.
Их рассказы открыли первую страницу научных дневников Кулика.
«Когда Огды стрелял, я на Южной Чуне рыбачил. Смотрю, аж глазам больно стало, а по небу огненная стрела с круглой головой летит. А сзади у неё будто хвост из перьев торчит. Потом не видно её стало. Гром какой-то раздался, и ещё много раз. Буря поднялась. Вода в реке Чуне закачалась – то один берег зальёт, то другой. Испугался я. Бросил лодку и сети, в чум побежал. Смотрю – а чума моего нет, ветром унесло».
«Небо раздвоилось, и в нём широко и высоко над лесом появился огонь, который охватил всю северную часть неба. В этот момент мне стало так горячо, что словно на мне загорелась рубашка, причём жар шёл с северной стороны. Я хотел разорвать и сбросить с себя рубашку, но небо захлопнулось и раздался сильный удар. Меня сбросило с крыльца сажен на три… Я лишился чувств. После удара пошёл такой стук, словно с неба падали камни или стреляли из пушек, земля дрожала, и когда я лежал на земле, то прижимал голову, спасаясь, чтобы камни не проломили голову. В тот момент, когда раскрылось небо, с севера пронёсся мимо горячий ветер, как из пушки, который оставил на земле следы в виде дорожек и повредил лук. Потом оказалось, что многие стёкла в окнах выбиты, а у амбара переломило железную закладку для замка у двери».
«ВСЁ ПОВАЛЕНО И СОЖЖЕНО»
Записав свидетельства очевидцев, Леонид Кулик нанял двух проводников из местных и отправился в глубь тайги. Целью учёных была область поваленного леса, образовавшаяся в результате падения небесного тела. Однако, не дойдя несколько десятков километров до бурелома, проводники отказались следовать дальше.
Остаться вдвоём в тайге за сотню километров от фактории, перед наступлением весеннего половодья и без каких-либо средств к передвижению и перевозке экспедиционного снаряжения Кулик не мог. Поэтому для него не было другого выхода, как только вернуться с эвенками в факторию Ванавара, а после этого попытаться в сопровождении новых проводников снова пробраться в область поваленного леса. Места назначения исследователи достигли только к концу мая.
Свои впечатления после первой экскурсии Леонид Кулик описывал так: «Я до сих пор не могу разобраться в хаосе впечатлений, которые связаны с этой экскурсией. Больше того, я не могу реально представить себе всей грандиозности картины этого исключительного падения. Сильно всхолмленная, почти гористая местность, на десятки вёрст простирающаяся вдаль, за северный горизонт...
Белым пологом полуметрового снега покрыты на севере дальние горы вдоль реки Хушмо. Не видно отсюда, с нашего наблюдательного пункта, и признаков леса; всё повалено и сожжено, а вокруг многовёрстной каймой на эту мёртвую площадь надвинулась молодая, двадцатилетняя поросль, бурно пробивающаяся к солнцу и жизни... И жутко становится, когда видишь десяти–двадцативершковых великанов, переломанных пополам, как тростник, с отброшенными на много метров к югу вершинами».
На то, чтобы обойти по кругу всю площадь поваленной тайги, учёным потребовался месяц. В своей брошюре «За Тунгусским дивом» Леонид Кулик описал это белым стихом: «Сомнений не было: я центр паденья обошёл вокруг».
МЕТЕОРИТ ПОГЛОТИЛО БОЛОТО?
Теперь предстояло пройти 200 км обратно до фактории Ванавара.
Между тем продуктов у исследователей оставалось на 3–4 дня, а идти предстояло 9 суток. Порции урезали по максимуму. Последние дни питались пучкой (растение из семейства зонтичных; съедобен очищенный от кожицы молодой ствол) и уже намеревались забить на мясо коня. К счастью, до этого не дошло.
Отправляясь в далёкий путь, исследователи рассчитывали найти в тайге метеоритный кратер и огромную (по самым скромным оценкам – 100 тыс. тонн) массу космического вещества – необозримый простор для космохимических и космофизических изысканий. Однако ничего этого в сибирской тайге не было.
Кулик был полон уверенности в том, что он проник на самое место падения метеорита, которое определялось прежде всего направлением радиального вывала леса. Более того, он был убеждён, что метеорит роями отдельных масс выпал в северо-восточной и северо-западной частях котловины, где и образовал серии воронок.
Однако более тщательные геологические исследования показали, что все эти воронки имеют карстовое происхождение (следствие протаивания вечной мерзлоты). Позже ортодоксальные учёные остановились на версии, что все следы метеорита поглотило болото.
