Оказавшись на Востоке, европейские рыцари столкнулись с необходимостью противостоять не другим отрядам "танков", идущих в таранную атаку в плотном конном строю, но - отрядам легко- и средневооруженных конных лучников, которые составляли значительную массу войск у местного населения. Сюда относятся как "сарацины" (арабы и их союзники), так и турки-сельджуки, так и... Византийцы.
Впрочем, ситуация была двоякой. Местные "батыры" с точно такой же неожиданностью обнаружили, что привычная тактика, основанная на лучном обстреле, с заезжими гостями или не работает вообще, или срабатывает через раз.
Грубо говоря, "латинянина", запакованного в кольчугу, включая ноги, и толстый гамбезон местный лук не берет. Стрела втыкается в мягкую броню, прорывает стальные кольца - и на этом все. Ранение она обеспечивает поверхностное, неглубокое. Местные луки были довольно слабые, и обеспечить надежного поражения рыцаря под доспехом не могли. А он, не размениваясь на мелочи, знай себе пер живым тараном, норовя насадить кого-нибудь на копье...
Примечание: время знаменитого турецкого лука, самого мощного из всех азиатских, на момент крестовых походов еще не подошло...
В смотровую щель шлема в боевых условиях разве что эльфы гарантированно попадают. Для обычного лучника это возможно, если сильно повезет. В пустыне же с эльфами отчего-то возникла проблема...)
Например, некто де Жуанвиль, воевавший в войсках Людовика Святого, прославился после того, как перед очередной атакой содрал со свежезарубленного сарацина кожаный панцирь и приспособил его как дополнительный щит. В результате этого в самого Жуанвиля попало "всего" пять стрел, а в его коня - пятнадцать. Даже если учесть некоторую степень преувеличения - все равно много. Но ни первого, ни второго, ни остальных рыцарей обстрел в тот раз не остановил, даже атаки не замедлил. А то, что после боя выжившие крестоносцы походили на очень злых дикобразов - это, в сущности, такие мелочи...)
Пришлось срочно искать какой-то асимметричный ответ. Асимметричный потому, что тягаться с крестоносцами "на их поле", в копейных сшибках, ни византийцы, ни турки, ни сарацины не могли еще очень долго.
"Окрыление"
Как ни удивительно, но это - не шутка. В военных трудах византийцев этот тактический метод именно так и называется. Суть - в массированном обстреле из луков не самих рыцарей, а... Их коней. До такой степени, что у бедных животных с боков как будто вырастали "крылья" из оперенных стрел...
Коня убить наповал стрелой из лука довольно тяжело. Стрела все-таки не пуля. Тем более - легкой стрелой из не самого сильного тогдашнего малоазиатского лука. Европейские, впрочем, были не лучше, недаром рыцарство в бою бралось за лук в самом крайнем случае. Стрелять из лука средний европейский воин в эпоху Крестовых походов умел, более того - это умение считалось обязательным для рыцаря, но использовалось только для охоты.
Простите, отвлекся...))
Так вот, единственным шансом остановить на безопасном расстоянии атаку рыцарского "клина" для византийцев или других местных жителей было расстрелять под "латинянами" коней. Однако сделать это было не так-то просто, несмотря на то, что доспехов на лошадей европейцы тогда еще не надевали, кроме толстых попон.
Стрелять-то надо по быстро движущейся мишени, зачастую - под большим углом, да с приличного расстояния, да со спины своего несущегося вскачь коня...)
Анна Комнина, дочь базилевса Алексея, написала книгу про жизнь своего отца, в которой есть вот такие примечательные строки:
Император подозвал славного стрелка Георгия Пирра и других доблестных мужей, выделил большой отряд пельтастов и приказал им быстро последовать за Бриеном, но, настигнув его, не вступать в рукопашный бой, а непрерывным дождем стрел издали осыпать коней. Они сделали это и, приблизившись к кельтам, стали не переставая метать стрелы в их коней, так что всадники оказались в отчаянном положении. Ведь любой кельт, пока он сидит на коне, страшен своим натиском и видом, но стоит ему сойти с коня, как из-за большого щита и длинных шпор он становится неспособным к передвижению, беспомощным и теряет боевой пыл. Как я полагаю, именно на это и рассчитывал император, отдавая приказ поражать стрелами не всадников, а коней. И вот, кельтские кони стали падать на землю, а воины Бриена закружились на месте.
"Кельтами" византийская принцесса, особо не вдумываясь, именует европейцев вообще. Точно так же, как "скифами" - всех кочевников Причерноморья скопом. Для нее действительно нет особой разницы, тем более она - не военный человек, привычный к точности...) Однако ее "Алексиада" - с исторической точки зрения документ бесценный.
Правда, надо отметить, что решающего преимущества над "кельтами" "окрыление" не обеспечивало. Недаром Мануил I Комнин попытался перевооружить византийскую армию на западный манер, и привить в византийских войсках новую тактику, аналогично рыцарской основанную на копейной сшибке.
Иоанн Киннам, его секретарь, описывает это так:
Даже в свободное от войны время он старался готовить ромеев к войне и для того имел обыкновение нередко выезжать на коне и устраивать примерные сражения, ставя отряды войска один против другого. Действуя в этих случаях деревянными копьями, они таким образом приучались с ловкостью владеть оружием. Вследствие сего ромейский воин скоро превзошел и германского, и италийского копейщика.
Превзошел или нет, на практике сказать сложно... В конечном итоге даже эта военная реформа Византию не спасла. В 1204 году Константинополь пал, но под ударом не турок - они пока еще сидели в своих маленьких бейликах - а как раз крестоносцев.
Византийская империя не прекратила существования, но ужалась в Никейскую - куда как более маленькую и скромную.
...А на все это коловращение жизни и смерти из княжеств-бейликов, задумчиво подкручивая усы, смотрели турки-сельджуки...
