«Леди Гамильтон» – спектакль об Англии, которая противостоит Франции. Как удалось отразить национальный характер в костюме?
«Леди Гамильтон» – спектакль зрелищный, но пышность во времена Нельсона была связана, на самом деле, с Францией. К тому же и художник-постановщик Виктор Федотьев создал очень насыщенные, разговорчивые декорации – стульчики, капители, орнаменты… Поэтому, когда наш художественный руководитель Эдуард Владиславович Бояков стал «успокаивать нашу бурную фантазию», я порадовалась, что можно сделать упор на британскую сдержанность. Захотелось неказистой, корявой английской вкуснятины, тонкого батиста... Но не бедного, а изящного.
Однако Эмма Гамильтон для добропорядочных англичанок–исчадие Франции.
Да! В костюме Эммы зашита парижская фривольность, даже доля китча. Однако леди Гамильтон– не просто танцовщица, которая прорвалась в высший свет. Это одна из красивейших женщин своего времени, европейская знаменитость, человек со вкусом. Femmefatale, женщина-львица, женщина-тайна, женщина-муза и, может быть, даже тайный агент... Поэтому мы акцентировали ампирную линию (в начале XIX века дамы сняли корсет, и в моду вошёл завышенный лиф, свободные, «античные» драпировки). Там даже будет секретный комплимент Мата Хари!
А как повлиял на спектакль кинематограф?
Вы имеете в виду голливудский фильм 1941 года с Вивьен Ли? Все обычно восклицают: «Какие костюмы!» Но это дефиле юной красотки и совсем другая история. Наш спектакль показывает Эмму зрелую, в финале жизни. Здесь она прощается с Нельсоном, который ценит в ней неординарную личность, жизненный опыт, способность любить. В смысле историческом мне очень помогли два британских фильма: «Наследие нации» Джеймса Селлана Джонса (экранизация пьесы Реттигена 1973 года) и сериал «Гордость и предубеждение»1995 года. В художественном плане я опиралась на английскую жанровую живопись XIX века, на традиции МХАТ им. Горького, ну и на свой вкус, конечно.
А в чем традиции МХАТ с точки зрения художника по костюмам?
Татьяна Васильевна Доронина считала: актёры должны быть красивы сами и красиво одеты. Я всегда помнила об этом, работая над образом и характером персонажей. В «Леди Гамильтон» эти настройки работают сами собой.
Как в этом случае удаётся передать характер?
Кроем, фактурой, пластикой ткани, отделкой. Например, у чопорной Френсис Нельсон платье графичное, всё в складках. Эмма, наоборот, нежная, струящаяся прозрачная, эротичная – такой опасной эротикой отчаянной красавицы, которая понимает, что уже не молода … И этот конфликт между страстью и возрастом – переживание, конечно, мощнейшее.
Насколько сегодня волен актёр в выборе костюма?
Как художник, работающий в разных театрах, могу сказать, что чаще всего желание актёра не учитывается совсем. А во МХАТ им. Горького, наоборот, от образа, от желания актёра зависит многое, мы творим вместе: проговариваем с актёром, что и как ему удобно, как он видит своего героя… С другой стороны, когда я пришла сюда впервые, я была потрясена актёрской дисциплиной. Стоило мне показать эскизы, как буквально на следующий день каждый сделал подбор и был облачён приблизительно в то, что я предлагала – хоть выпускай спектакль!
А насколько свободен художник в работе с режиссёром и худруком?
Татьяна Васильевна все решения пропускала через себя, вкладывала весь свой опыт, знания, умела подобрать команду, умела выслушать художника. Большая сцена требует ансамбля. Костюм должен вписаться в декорацию, слиться с актёром. МХАТ – моя вторая школа, такой университет художественного смирения перед режиссёрской задачей. Эту традицию полностью перенял режиссёр спектакля Александр Иванович Дмитриев– тонкий, с обострённым ощущением гармонии. Мы делаем с ним уже второй спектакль. Новый худрук Эдуард Владиславович Бояков привносит в традицию современный, динамичный, свежий взгляд. Знаете, в Москве есть лишь пара театров, где я чувствую себя дома. МХАТ им. Горького– именно такой.
