Найти тему
ИСТОРИЯ КИНО

"Храни меня, мой талисман"

Подписывайтесь на наш канал "История кино", перепосты в соцсетях тоже приветствуются!

-2

Герои этого фильма играют. Правда, они уже далеко не дети, и игры их тоже не детские.

-3

Роман Балаян со свойственным ему артистизмом выстраивает действие вопреки расхожей дидактике столкновения абсолютно положительного и совершенно отрицательного персонажей.

-4

...Болдино. Осень. Музейная тишь. Окуджава поет наполненные ностальгией песни-стихи. Михаил Козаков воодушевленно рассуждает о невозможности экранизации творчества гениев.

Французский турист, смешно коверкая слова, делает очередную фотографию пушкинской усадьбы.

Театр пантомимы ставит замысловатый спектакль под открытым небом. Конечно, о Пушкине.

Празднично наряженные крестьянки поют частушки. И тоже об Александре Сергеевиче...

Пушкинскими поэтическими мотивами, кажется, проникнута вся атмосфера фильма Романа Балаяна.

-5

Главный герой - журналист Алексей приехал сюда с женой Таней собирать материал для книги. Его старый приятель Дмитрий - директор музея - посвятил Пушкину всю жизнь.

Даже проезжий молодец с холодным взором стальных глаз тоже интересуется Пушкиным. Впрочем, не столько им, сколько его убийцей Дантесом. Хотя, к чему лукавить, не Дантесом вовсе, а женой Алексея...

Замысел авторов не может не вызвать уважения: показать победу духовности над прагматизмом, чести над бесчестьем.

Прав ли Алексей, решившийся на жестокий розыгрыш близких ему людей, объявив, что убил на дуэли красавца Анатолия, посмевшего задеть его честь?

-6

Что движет самим Анатолием, который, открыто издеваясь над словами и поступками Алексея, все же принимает старомодный вызов на дуэль?

-7

Готовых ответов авторы не предлагают, приглашая нас задуматься над вечными проблемами бытия.

Только вот раздумьям этим порой мешают избыточная вычурность, изысканность изобразительного ряда и актерской пластики.

Параллели, намеки, парафразы... Порой это сделано вдохновенно, но чаще претенциозность и многозначительная усложненность делают эту "игру" излишне эстетской...

Александр Федоров, 1987