В этот последний день месяца гордости хочу вбросить на уходящий поезд и рассказать про изображения радуги на классических, так сказать, артефактах живописного искусства.
Радуга в истории и культуре — странный зверёк. Греки и римляне считали радугу дорогой для гонцов между землей и небом. Её олицетворяла богиня Ирида, вестница богов. У скандинавов радужный мост Биврёст тоже соединял Асгард с другими мирами. В индийской мифологии радуга — это лук Индры, громовержца и царя богов. В буддизме — последняя ступенька перед достижением нирваны. У китайцев — трещина в небе, которую боги заделали камнями из разноцветной глины.
В христианстве радугу послал бог после всемирного потопа как обещание, что он больше никогда не будет стирать человечество с лица земли с помощью больших объемов воды. С другой стороны, радуга напоминает, что бог может быть мстительным организатором Апокалипсиса — если захочет. В общем, радуга — это сильно нагруженный сакральными значениями символ.
Великие мыслители долгое время даже не могли определиться с тем, сколько в радуге цветов. Гомер писал, что один — пурпурный. Виргилий был готов насчитать тысячу. Аристотель устроился посередине и назвал три: красный, зеленый и пурпурный. Мильтон тоже насчитал три. А вот романтик Шелли — миллион (романтизм вообще увлекался идеей того, что Природа полна одухотворения и жизни, поэтому у них радуга ценна, сложна и полнокровна (и реально переливалась бы миллионами цветов, если бы их можно было написать кистью).
Соответственно, в зависимости от взглядов смотрящего радуга могла выглядеть очень по-разному — и иметь разное значение от картины к картине.
Радуга в западном каноне
Вот, скажем, классический пример — «Пейзаж с жертвоприношением Ноя» Антона Йозефа Коха (1815). Художника слегка побросало между классицизмом и реализмом, поэтому радуга у него тоже играет две роли. Во-первых, свою основную роль в христианском сюжете — радуга как символ примирения бога и человечества (конечно, сначала Ною надо было сжечь разных животных и птиц на жертвеннике, но окей). Во-вторых, роль романтическую: на первом плане картины разворачивается большая человеческая драма, на заднем — спокойная, безмятежная и вечная природа. У этих двух ипостасей есть нечто общее — и там, и там радуга олицетворяет мир и надежду.
Кох вообще любил пейзажи и радугу. Вот его же «Пейзаж после грозы» (1830). Человеческая жизнь такая маленькая и несущественная, зато природа — ого-го.
Похожий на коховский сюжет есть у британца Даниэля Маклиза, но его «Жертвоприношение Ноя» (1847) куда более аллегорично: в небе поют ангелы, животные выходят из Ковчега, застрявшего на горе Арарат. Радуга очень явно связывает небо и землю: их элементальная война наконец закончилась, они снова в гармонии.
Радуга — это манифестация бесконечной милости и доброты бога, его способности к всепрощению. Ничего не напоминает? О, да. Существует идея, что радуга — это предшественница Иисуса.
А можно не про христианство? Можно (но осторожно)
У ещё одного романтика, Каспара Давида Фридриха, вообще непонятно, радуга это или что — луна? Падающая звезда? Луч света, отделяющий мрачный горный пейзаж от белеющего неба и освещающий землю? Не суть, путешественнику нравится.
До романтиков радугу, не сильно перегруженную сакральным смыслом, тоже писали: вот, например «Пейзаж с радугой» Рубенса (1636). На фоне его обычных героических перенапрежнных полотен это — отрада для усталых глаз. Рубенс изобразил пейзаж недалеко от своего дома, в котором он планировал провести старость. Картина так и дышит мирной сельской жизнью, идиллией, спокойствием и благостью. Можно вбросить сюда религиозные мотивы, но зачем разрушать атмосферу? Но важно помнить: эта работа — не за деньги или почёт, эта картина — для собственного удовольствия художника. Поэтому можно было и подрасслабиться и не задумываться о том, как будут смотреть на картину другие люди.
Ещё одна картина, где радуга отрабатывает другую концептуальную повестку — «Слепая девочка» (1856). Здесь радуга — это одно из величайших и самых прекрасных явлений природы, которым слепая девочка не может насладиться. Чтобы усилить эффект ощущения обиды и несправедливости, есть вторая девочка, сидящая у первой на коленях, которая может увидеть радугу и явно поглощена именно этим процессом.
Основателя неоимпрессинизма Жоржа Сёра интересовало, можно ли запечатлеть на полотне полное отсутствие времени и какой-либо определенности, а только бесконечную, почти абстрактную гармонию, чтобы она прямо-таки выливалась из рамы на зрителя. Создать определенное настроение поможет работа с цветом и светом — а на чём экспериментировать, если не на радуге, символе гармонии, сочетающей в себе и идею света, и глубину цвета?
Изображение радуги в живописи сталкивается с очевидной проблемой: она должна быть прозрачной, мерцающей, чтобы напоминать настоящую, но как это сделать с помощью кисти и красок?
Хороший вариант — у Джозефа Райта, мастера света и тени. В его «Пейзаже с радугой» (1794) (клянусь, это не копипаст — просто все картины с радугами называются однаково) радуга действительно почти эфемерна, но окружающий лес подсвечен чуть ли не более интересно.
Самый захватывающий, пожалуй — у американца Фредерика Эдвина Чёрча в его «Ниагаре» (1857), невероятного драматизма пейзажиста. Существует байка, что Раскин, когда впервые увидел эту картину, отошел к окну и долго изучал стекло — он был уверен, что радуга на полотне это просто блик солнца. Это очень красиво, особенно в хайрезе.
Ещё один — у Тернера, автора многих морских кораблекрушений и многих радуг. В «Затонувшем буе» (1849) радуга занимает главенствующую роль на картине, хотя обычно на изображениях кораблекрушений взгляд сначала цепляется за катастрофу, а уже потом — за радугу как обещание надежды и спасения. У Тёрнера наоборот: мы сначала видим радугу, а потом — буй, который должен предупреждать корабли о затонувших в воде обломках. В такой композиции кажется, что буй предупреждает в первую очередь зрителя об опасности обманчивых надежд и обещаний спасения (будь то духовных или мирских), которые радуга репрезентует.
Тернер делает интересную вещь: он разрушает власть символа и показывает, как он работает. Не бог вложил в это природное явление сообщения для человека; это человек придал природному явлению определенный смысл и теперь всегда видит и ищет в нём этот смысл. Радуга Тернера напоминает о сложных отношениях человека и природы, которую он не всегда до конца понимает.
История радужного флага
Кстати, сам радужный флаг со всей этой живописной свистопляской не связан.
В 70-х годах в Америке основной айдентикой ЛГБТ-движения был розовый треугольник — тот самый, который на одежде должны были носить представители сексуальных меньшинств при нацизме. Да, это была реапроприация символики насилия и переосмысление её в терминах борьбы (любим мы эту тему), но всё равно розовый треугольник не сильно мотивировал испытывать радость и гордость.
Поэтому художник Гилберт Бейкер придумал другой символ — флаг, состоящий из цветов радуги. У каждого цвета был свой смысл, что передавало идею разнообразия в сообществе: глубокий розовый — сексуальность, красный — жизнь, оранжевый — выздоровление, желтый — солнце, зеленый — природа, бирюзовый — искусство, индиго — гармония и фиолетовый — духовность. Впервые флаг появился на гей-прайде в Сан-Франциско в 1978 году — это был важный прайд, потому что всего несколько месяцев назад на крупный политический пост впервые в истории американской политики избрали открытого гомосексуала Харви Милка.
Особо внимательные заметят, что в изначальной версии флага цветов было восемь, а в той, которой мы пользуемся сейчас, всего шесть: исчез розовый, а бирюзовый и индиго слились в один, голубой. Идеологических причин потери секса и слияния искусства и гармонии в одно не было: после убийства Милка флаги поставили на потоковое производство, а фабричной агрессивно-розовой ткани просто не было. В 1979 году на прайде в Сан-Франциско флаг решили разбить на два, чтобы украсить две стороны улицы, по которой шли участники — семь цветов превратились в удобные четные шесть.
От символа божественного благословения и надежды на то, что человечество, возможно, больше не вымрет в потопе — к символу гордости, борьбы и свободы. А что, мне нравится такая трансформация.
________
Больше разговоров за культуру (и иногда — за феминизм) — на канале Вроде культурный человек.
